Она видела, как он разговаривал с билетером, потом тщательно изучал листок бумаги, который тот ему дал, и желала услышать, о чем они так долго разговаривают. Когда Макфи подошел к одному из пассажиров, наклонился и тихо заговорил с ним, Джо увидела, что пассажир покраснел и, ничего не сказав, поднялся, подобрал свой багаж и поспешил наружу. То же повторилось и с другим пассажиром. После того как хорошо одетый человек вышел, Макфи приблизился к Джо.
— Дилижанс отправляется через десять минут, — сообщил он вежливо. — Чарли принесет вам обед в дорогу.
— Почему люди, с которыми вы говорили, ушли? — Она не могла сдержать любопытства.
— Я сказал им, что они сели не в тот дилижанс, — ответил он мягко.
— Откуда вы знаете?
— Я узнал их.
Его ответ ее не удовлетворил, он казался намеренно двусмысленным.
— Мы подождем, пока вы сядете в дилижанс, мадам, если не возражаете.
Что бы он сделал, если бы она возражала?
— Благодарю вас, — ответила она, понимая, что находится не в том положении, чтобы спорить.
— Посидите здесь, мадам, я вернусь за вами.
Что он и сделал через несколько минут, после того как тщательно осмотрел дилижанс и поговорил с кучером. Он помог ей забраться внутрь, перед тем как остальные по его просьбе вышли, и убедился, что ей досталось место впереди.
— У вас будет свое место, мадам, поскольку те несколько человек передумали ехать.
Она подметила легкое несоответствие в его объяснении и догадалась, что он предупредил пассажиров дилижанса. «Из-за Флинна», — подумала она, тронутая такой заботой о ней.
— Спасибо, Макфи, и поблагодарите также Флинна. Скажите ему, что мне очень понравилось у него на ранчо.
— С удовольствием, мадам, — ответил тот, приложив пальцы к краю шляпы. — Берегите себя, — пожелал он ей и застыл, как охранник у двери, пока остальные пассажиры гуськом проходили сзади него и садились в дилижанс. Закрыв дверь за последним из них, он опять коснулся полей своей шляпы и дал кучеру сигнал отправляться.
У Флинна Ито гораздо больше власти, чем кажется, Решила Джо. И испуганные взгляды ее попутчиков были тому подтверждением, но она слишком устала, чтобы анализировать ситуацию. Прошлой ночью она очень мало спала, поэтому, устроившись поудобнее, вскоре быстро заснула.
Глава 23
Когда тем же вечером посланник вернулся на ранчо «империи», Хью Мортимер, Лэнгли Фелпс, Найджел Брэк — три знатных человека, как младшие сыновья пэров — приняли согласие Флинна с удовлетворением. Все трое прибыли в Штаты три года назад, после того как их выслали из Кембриджа за пьянство, превышающее все допустимые нормы, терпимые в колледже. Они продолжали тратить свои карманные деньги с угрожающей скоростью в кабаках и лондонских игорных притонах, пока отцы не походатайствовали о переводе их на Запад, чтобы сыновья приобрели хоть немного здравого смысла и финансовой самостоятельности. Или, может быть, они хотели выдворить их из Англии, чтобы избежать дальнейших скандалов.
Какой бы ни была причина, теперь они поставили на уши и дикую Монтану, оскорбляя всякого здравомыслящего человека и выставляя напоказ свое высокое происхождение, важно расхаживая, как хвастливые кабальеро, среди работяг-ковбоев.
— Он заглотил наживку, — ликовал Хьюги, стуча пальцем по листку с ответом Флинна.
— Значит, у нас есть три дня, чтобы захватить позицию, — подчеркнул Лэнгли, наполовину пьяный.
— Что также означает, что мы используем свои пулеметы для первого раза, — сказал Хью с жестокой улыбкой.
— Более подходящий случай трудно и представить, — прошептал Лэнгли, поднося свою любимую серебряную походную кружку ко рту и опустошая ее. — Мир станет более цивилизованным без краснокожего сброда на ранчо Сан-Ривер.
— Я хочу забрать сабли Ито, когда он будет мертв, — заявил Хьюги. — Я это первый сказал.
— Мы поделим добычу, — твердо сказал Найджел. — Я сам хочу его самурайские мечи. Они очень хорошо будут смотреться рядом с головой тигра из Индии.
И следующие несколько минут длилось пьяное обсуждение будущих трофеев, которые они собирались разделить, когда Флинн и все его люди будут мертвы. Их голоса зазвучали резче, когда разговор зашел о том, чьим станет очень ценный пятнистый конь Флинна, который выиграл два больших приза прошлой осенью. Вошел слуга с серебряным подносом, на котором лежала записка.
Хьюги схватил ее, распечатал и закричал:
— Подайте сюда этого парня!
Посетитель, должно быть ожидал в коридоре, потому что сразу же появился в дверях.
— У меня есть кое-что очень интересное для вас, — сообщил он, зло кривя губы.
— Смотрите, вот! — Хьюги махал листком перед своими друзьями.
— Мы не можем ничего увидеть, Хьюги, когда ты машешь им, как ненормальный! — прорычал Лэнгли.
— Скажи им, Алистер, — скомандовал Хьюги. — Скажи им, что ты видел.
— Мне нужно выпить после такого долгого пути из города.
Хьюги указал ему на стол со спиртным.
— Речь идет, наверное, о шлюхе, — тихо сказал Найджел. — Единственная вещь, способная развеселить Стрэтмора.
— Не только! И добрая бутылка виски! — протянул Лэнгли.
— Они шли рука об руку, не так ли? — прошептал один из присутствующих, в то время как посетитель наливал себе большую порцию кентуккийского бурбона.
— А теперь, — провозгласил он весело, — с чего бы мне начать?
— Скажи нам, как она выглядит. — Найджел изобразил руками женскую фигуру. — У нее хорошая грудь?
— Смотрится классно под белой шелковой блузкой, как и ее ножки под юбкой с разрезом. Она проделала большой путь, понимаете, и хотела, чтобы ей было удобно в дороге.
— Большой путь откуда? Говори, — прошептал Лэнгли, приподнявшись; ему становилось все интереснее.
— Из ранчо Сан-Ривер в сопровождении Макфи и еще двадцати человек.
— Она, должно быть, чертова королева, чтобы иметь такое сопровождение.
— Возможно, индийская принцесса, что более вероятно. — Глаза Алистера блестели от восторга.
— . Не говори мне, что видел незаконную дочь Хэзарда Блэка на пути из ранчо Флинна, — тихо проговорил Лэнгли.
— Собственными глазами.
— Что вы скажете, если мы попробуем эту кошечку? — предложил Хьюги.
— И как, черт тебя подери, мы к ней подберемся, если ее так хорошо охраняют?
— Так хорошо охраняли, — мягко поправил Алистер. — Макфи посадил ее в дилижанс до Хелены и вернулся назад. Возвратившись в цивилизованный мир, она больше никем не охраняется и, я бы даже сказал, свободна, — сардонически прошептал он.
