— Любопытство утолю позже, а сейчас давайте отойдем подальше.
— Да что там происходит? — взрывается Ира, пытаясь обойти Ваху.
Но не так-то это просто, обойти такой двухметровый шкаф. Пока Ваха сосредотачивает внимание на Ире, я проскальзываю мимо и захожу под его мат в столовую.
Все перевернуто, словно здесь была какая-то бойня, и судя по лицам испуганных девчонок и довольных лиц парней так все и было.
Преподаватели и декан стоят возле брата, который передает полуживого Дениса в руки полиции.
Боже ты мой!
— Упрямая, — выдыхает мне в макушку Ваха и с легкостью выводит из столовой.
— Что будет с Пашей? — меня интересует только один вопрос.
— Наверное, нам придётся выплатить небольшую сумму ущерба, — улыбается верзила, усаживает меня на окно рядом с притихшей Долбенко и заходит в столовую.
Вскоре выходят два полицейских с шатающим в разные стороны Денисом, и уводят его по коридору к выходу. Потом к нам выходит Паша, вытирая салфеткой кулаки, которые все в крови.
— Проблем больше нет, — говорит мне.
Он до сих пор заведен и сильно зол, это заметно по прямой линии губ и желвакам, ходящим туда-сюда.
— Паша, — говорит Ира, пытаясь подойти к брату.
— Потом, — отвечает и уходит.
А я молча наблюдаю за Вахой и деканом, которые не спеша выходят из столовой.
Ваха с улыбочкой что-то объясняет Владимиру Федоровичу, потом украдкой подмигивая мне, передает декану конвертик, хлопает его по плечу и подходит к нам.
— Что произошло?
— Да ничего особенного, вечером в больницу загляну, всё расскажу, — говорит и тоже поспешно уходит.
— Знаешь, я пропущу остальные пары, мне совсем не нравится в каком состоянии Паша, — говорит Ира.
— Согласна, его лучше не оставлять одного.
— А ты как?
— Всё нормально, иди, — целую Иришку в щеку, и она уходит.
Сама бы с радостью ушла к Максу в больницу, но по взгляду декана, который и не думает уходить по своим делам, понимаю, что лучше отсидеть пары. А то теперь он так и ждёт повод вцепиться в меня зубами.
Ехидно улыбаюсь Владимиру Федоровичу и ухожу в сторону аудитории, где будет следующая пара. Захожу в полупустую аудиторию, сажусь за парту, как раздается звонок от мамы.
— Да, мамочка.
— Доченька, я сразу поняла, что это не ты, — вместо приветствия говорит мама, и я закрываю глаза, сжимая телефон в руке.
— Меня Паша предупредил, не волнуйся, а что там подумают другие, ты же знаешь, мне нет никакого дела, — успокаивает мама.
— Прости, — склоняю голову, чтобы волосы скрыли мои слёзы.
Как же стыдно.
— За что ты извиняешься, глупая?
— Что допустила, — шепчу.
— И как бы ты не допустила, выполнила условие неуравновешенного человека? Да, Паша был предельно честен, я знаю всё, что ты ему рассказала.
— Мам.
— Не вешай носик, ребенок, в жизни всякое случается, и твоя мама не нежный цветочек, чтобы от неё скрывать проблемы. Я твоя мама, и всегда смогу тебе подсказать что-то. В этой ситуации меня расстроило только то, что я могла ничего и не узнать.
— Мама, ты лучшая.
— А вот твой Владимир Федорович так не считает.
— Он тебе звонил? — догадалась.
— Ага, — фыркнула мама. — Нёс чушь про твоё воспитание, про то, что ты к Максиму пристаешь, да ещё свои фотографии голые по универу расклеиваешь.
— И что ты сказала?
— Ты меня только не ругай, но я его послала. Будет он ещё на тебя наговаривать.
— Ох, мам, — улыбнулась, вытерев слёзы.
— Что? Теперь будут проблемы? Если я навредила, ты скажи, я наступлю себе на горло, позвоню, извинюсь.
— Не вздумай.
— Вот и хорошо. А вы сегодня с Максимом загляните на чай вечерком, я вроде как отошла от знакомства с семьей Иры, — мама хихикнула. — Готова обсудить знакомство с семьёй Максима.
— Мам, какое знакомство? — закатила глаза.
— Доча, парень сам хочет, чего ты теряешься? Ты же мне сама говорила, что он тебе нравится. Да и он так на тебя смотрел, сразу видно, ты ему небезразлична.
— Мам давай, отложим этот разговор.
— Хорошо, но всё равно приезжайте, я соскучилась.
— Мам, Макс в больнице.
— Что случилось?
— В аварию попал, но всё хорошо, не переживай.
— Вот тебе и не переживай. Что ж у вас там так жизнь бурлит, а я ни сном, ни духом.
— Мам, мне пора, я перезвоню, только прошу не переживай, — прошептала под строгим взглядом зашедшего в аудиторию преподавателя.
— Сама вечером позвоню, — строго сказала мама и отключилась.
Нужно было уйти с пар, это я поняла к концу учебного дня, когда преподаватели, словно все взъелись на меня и так топили, что я рот открыть не успевала, а уже получала люлей. На перерывах между парами, ко мне зачастили другие преподаватели с неизвестно откуда взявшимися долгами.
Моё состояние было настолько шатким, что после пар, направляясь в больницу к Максиму, я споткнулась на ровном месте, упала и горько заплакала.
Посидев на наиблежайшей лавочке, проплакалась так, чтобы на год вперед, утёрла слёзы и пошла к Устинову.
Когда я зашла в палату, как назло увидела среди посетителей декана со своей дочкой. Блондинка в своем репертуаре, практически лежала на Максе, поглаживая его от плеча до локтя.
— Привет, любимый, — сказала громко, чтобы слышали все.
Макс улыбнулся и не подал виду, что удивлен такому приветствию.
— Принцесса, я скучал, — сказал Максик.
Эх, какой же у него усталый вид. Тоже мне пришли, достают. Подошла с другой стороны кровати, наклонилась и прошептала возле губ.
— Я больше.
Нежно коснулась губами сухих губ Максика, отстранилась. Глаза Устинова засияли завораживающим блеском восторга.
— Что вы себе позволяете? — раздался голос декана.
Алла так вообще вся позеленела.
— Как прошел твой день? — проигнорировала декана.
Он мне в универе надоел!
— Скучно, — поморщился Макс.
— Глупости, мы так увлекательно разговаривали, — подала голос блондинка, до сих пор не убрав руку с плеча моего Максима.
— Я разве тебя спрашивала? — подняла взгляд на блондинку.
Дай мне повод вцепиться тебе в волосы, пожалуйста, я хотя бы пар выпущу.
