— Ты должна больше мне доверять. Если бы Ника не уснула сразу, как улеглась в кровать, то это бы сделал я. Танюш, я совершенно не могу представить, в отличие от тебя, Нику в своих объятьях. Я не хочу ее. Только тебя.
Андрей погладил ее волосы и поцеловал в лоб. Прижал покрепче, наслаждаясь близостью.
— Это правда? То, что ты сказал. — Таня повернулась к нему и гладила кубики на прессе. Ее взгляд был, как у кошки, почуявшей сливки. Пальчики так и скользили по торсу, вызывая мурашки и желание повторить.
— Абсолютная. Но нам придется ненадолго расстаться, как и договорились. Это тяжело. Ника будет в ярости.
Девушка в его руках вздрогнула. Ей плохо от этих слов, он чувствует. Как бы ни хотелось избавить ее от переживаний, увы, они неизбежны.
— Танюш, не накручивай себя, ладно? Я люблю тебя, между мной и Никой больше никогда ничего не будет. Знаю я тебя, начнешь сочинять.
Да что ж она делает? Почему ее пальчики такие шустрые? Что им там надо? Хотя… пусть… ужасно приятно… больше чем приятно…
— Я надеюсь, ты будешь мне звонить и писать? — ее голос с придыханием действует сильнее, чем смелые прикосновения.
— Конечно. Каждый день. Хочешь даже каждый час?
Таня опрокидывает его навзничь и по телу скользят ее губы.
— Хочу.
Так быстро… никогда бы не поверил. Она действует на него, как возбуждающий эликсир.
— Значит решено. Буду писать, как скучаю и что хочу с тобой сделать. Например… — Андрей шепчет ей на ушко и любуется румянцем, вспыхнувшим на щечках. Это настолько увлекательно, что он шепчет еще и еще. Ультрамариновые глаза темнеют и темнеют, превращаясь в манящую бездну. Его затягивает в нее мощным водоворотом. Он не помнит себя, не помнит свою жизнь. Эпицентром всего вокруг становятся эти глаза.
— Люблю тебя, — кажется они говорят это одновременно… или не говорят… может слышат друг друга без слов.
Всё заканчивается мощнейшим взрывом, опустошающим и разрушительным. Разрушает все преграды между ними, сносит все недоговоренности. Опустошает все прежние обиды и наполняет жизнью, новым смыслом, любовью.
Очнувшись, понимают, что нужно лететь назад. Как объяснять Нике, где были? Лучше бы вернуться до того, как она встанет.
— Кажется, я не смогу притворяться, — шепчет он ей на ушко в лифте, — мне нужен лимон и срочно. Я прям чувствую, какая улыбка сейчас на моем лице.
Таня смеется и ему кажется, что звенят колокольчики. Тут даже лимон не поможет.
— Думаешь мне легче? Выньте кто-нибудь звезды из моих глаз! Я чувствую, как они светятся. Мы запорем весь план. Нужно что-то горькое. У тебя не найдется какой-нибудь таблетки противненькой? Мне нужно выплеснуть эмоции! Андрюш! Можно за руль?
Мужчина напрягся. Ему не понравилась эта идея, но Таня так умоляюще смотрела.
— Ну, пожалуйста, пожалуйста! Я хочу за руль BMW!
— У тебя нет страховки, родная, давай не будем рисковать.
Андрей взял ее за подбородок и посмотрел в глаза. Они все сияли. А еще реснички хлопали, словно и впрямь хотели взлететь.
— Заплатишь штраф, для тебя не деньги, а мне надо, понимаешь?
Уступает. Зачем? Сам не знает. Хочется порадовать девочку. Она неплохо водит машину — он не раз ездил с ней. Скрепя сердце садится на пассажирское сиденье.
— Уверена?
— Конечно, солнышко, ты рядом, ничего не случится.
Таня целует его напряженные губы, но беспокойство не проходит. Они едут по кварталам, чтобы она могла привыкнуть к машине. Получается неплохо, направляются на ТТК. Движение довольно свободное. Ограничение 80 км/час. Таня быстро набирает требуемую скорость и даже чуть больше — почти сотню, но Андрей просит ее чуть сбавить. Она лишь хмыкает. Вождение доставляет ей удовольствие. Начинает подпевать песням по радио. Андрей не разбирает слов, что-то позитивное. Внимательно следит за дорогой.
— Родная, сбавь немного, прошу, у меня неспокойно на душе.
— Воронцов, ты скучный сегодня!
— Сбавь, — он давит голосом. Таня поддается и снижает до восьмидесяти.
Все же это происходит, и Андрей краем сознания вспоминает сон, было что-то похожее. На встречку вылетает Газель. Слишком близко!
— Тормоз! — рявкает он, понимая, что Таня в ступоре. Моментально соображает, что свернуть вправо — самоубийство, потому что на соседней полосе автобус, который не успеет затормозить и снесет их. Влево уходить на встречку тоже не реально, там еще более интенсивное движение. Все это проносится в голове за считаные секунды, решение приходит само. Максимально выкручивает руль влево, в сочетании с резким тормозом автомобиль несет пассажирским местом прямо во встречную машину. От резкого торможения Таня ударяется головой о боковое стекло, а Андрей накрывает ее своим телом, стараясь спасти от удара. Мелькает мысль, что в таком ДТП не выживают, но в тот же момент газель настигает их. В ушах грохот, скрежет, хлопки от подушек безопасности. Господи, как же больно! Голова… шея… спина… темнота…
Глава 21
— Андрей! — Таня с криком пришла в себя. Дикий ужас в груди. Последнее, что помнит, как со всех сил вдавливает педаль тормоза в пол, а Андрей хватается за руль. Ее голову резко откидывает влево, прямо в боковое окно. Боль и сознание покидает ее.
Огляделась. Больничная палата. Что с ним? Удалось ли уйти от столкновения? Судя по тому, что она помнит вероятности мало. Слева встречная полоса была забита, на нее не могли уйти. Но он точно крутил руль против часовой. Таня помнила, что сама хотела свернуть вправо, он видимо решил по-другому. Значит, все же на встречку?
Попыталась подняться, голова закружилась, и она снова упала на подушку. Как же узнать, что с ним?
Стоит представить себе варианты, как ее кидает в дрожь. С ним все хорошо. С Андреем не могло ничего случиться. Он сильный, умный. Он справился — она уверена. Почему же сердце не спокойно, а в районе желудка сжимается тугой комок?
Дверь открылась, вошла медсестра.
— Вы очнулись? Хорошо. Там следователь ждет. Показания нужны. Сейчас я позову доктора, он посмотрит и решит, можно ли вам пообщаться.
— Скажите, пожалуйста, мужчина со мной в машине ехал, что с ним? — в глазах и голосе мольба.
Женщина опустила голову и заспешила обратно к двери.
— Я сейчас позову доктора.
Ничего не сообщив, она сбежала. У Тани по позвоночнику пробежала волна ужаса. Почему ничего не сказала? Если бы все было в порядке, точно бы успокоила. Значит, произошло что-то плохое. Нет. Лишь бы не самое ужасное. Она судорожно сцепила пальцы рук. Кровь отлила от лица. Да где же доктор? Сердце бешено стучит в груди.
Едва врач появился в дверях, она набросилась на него с вопросами. Отвечать не торопился. Осматривал ее внимательно и молча.
