— Я не разрешаю тебе это делать, — я кусаю его в ответ, царапаю спину, живот, протаскивая ногти под пояс джинсов. — Запрещаю тебе меня трогать.
— Стерва, — ладони Джейдена обхватывают мою грудь, надавливая большими пальцами на соски, и я понимаю, что давно меня не держит. — Ты такая охренительная стерва, Таша.
Мои руки трясутся до нелепости сильно, когда я обхватываю его член, влага возбуждения стекает по коже. Задыхаясь от жажды и нетерпения, я обвиваю его бедра ногами и подталкиваю к себе. Джейден не заставляет себя ждать — сгребает мои ягодицы и толчком насаживает на себя. Не замирает, как обычно, чтобы дать мне привыкнуть, а продирается вглубь меня снова, с каждой секундой быстрее, наполняя кухню моими криками и звуками своего имени.
Его губы снова накрывают мой рот, обнаженная кожа груди обжигает соски, пальцы грубо сжимают волосы.
— Ты должна выбрать, Таша. Слышишь? Ты должна выбрать.
Глава 21За столом царит непривычное молчание: папа сосредоточенно нарезает стейк, а мама, будучи верной безукоризненным манерам, элегантно пьет чай с непроницаемым выражением на лице. Угроза разговора витает в воздухе, сгущаясь, проникает под кожу, но я, как и родители, делаю вид, что ничего не происходит, и этот ужин ничем не отличается от множества других.
— Я пойду выкурю сигару, — кашлянув, папа поднимается из-за стола и, подойдя к маме, по традиции целует ее макушку. Мне достается легкий кивок головы.
Я заставляю себя дожевать последний ломтик батата и, отложив вилку, делаю затяжной глоток воды. Я уже знаю, что сейчас мама заговорит и вряд ли после этого у меня будет настроение продолжить трапезу. Оказываюсь права.
— Что с тобой происходит, Таша? — сохраняя осанку под идеальным прямым углом, мама фокусируется на мне взглядом. — Я жду твоих объяснений.
Я отзеркаливаю ее позу и стойко встречаюсь с ней глазами, пообещав себе, что во чтобы то ни стало сохраню самообладание. Мне, в конце-концов, не десять, и я имею право поступать, как считаю нужным.
— Разговор может получиться очень длинным, мам. Тебе стоит уточнить, по поводу чего я должна объясниться.
— Не пытайся язвить, Таша, — холодно замечает мама. — Это удел невоспитанных. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Почему ты избегаешь Айзека и по какому праву выставляешь нас в дурном свете перед друзьями?
— Мои отношения с Айзеком касаются лишь меня. За ужин прошу прощения — у меня неожиданно испортилось настроение.
Мама несколько секунд, не мигая, смотрит на меня, затем неспеша подносит ко рту чашку и также неспеша делает глоток. Меня не покидает ощущение, что с ее стороны это четко выверенный психологический прессинг, наверное, потому что я и правда начинаю чувствовать себя неуютно.
— Таша, тебе не пятнадцать и даже не семнадцать, чтобы устраивать неуместные забастовки. Мы с отцом всегда гордились тем, какой ответственной и целеустремленной тебя воспитали. Гордились тем, каких успехов ты добилась на общественном поприще. Жаль, что приходится говорить это вслух, но ты ошибаешься, думая, что вольна поступать как взбалмошная хиппи из гетто. Я и Гордон слишком много сил и денег в тебя вложили, чтобы отстраненно наблюдать, как ты пускаешь все это коту под хвост.
— Я ваша дочь, а не банковская инвестиция, мам, — незаметно для себя цитирую слова Джейдена и крепко сжимаю колени, чтобы удержать спокойствие. Я привыкла к безоговорочному семейному одобрению, а мамина критика и укоризненный взгляд бьют по мне сильнее, чем я могла предположить. Родители всегда были для меня непоколебимым авторитетом, к чьим словам я привыкла прислушиваться, и нахождение по другую сторону баррикад стремительно выбивает почву у меня из под ног.
— Конечно, ты не инвестиция, Таша. Мы с отцом любим тебя, и именно поэтому не можем позволить совершить ошибку. Сейчас тебе кажется, что ты открыла для себя радужный мир свободы, где вольна поступать, как думается. Я тебя разочарую. Тем мы и отличаемся от животных — осознаем обязательства и способны думать о будущем. Так как его зовут?
От неожиданности такого перехода я замираю и не сразу нахожусь, что ответить. Откуда ей известно? Неужели они все знают? Кто мог рассказать?
— Это ведь он, да? — после короткой паузы произносит мама. — Сын Розы? Я чувствовала, что его появление в университете добром не кончится. Он и в детстве на тебя плохо влиял. Было бы ошибочно полагать, что с годами что-то изменится.
— Джейден здесь не причем, — мой голос взлетает на две октавы выше, и мама мгновенно качает головой, давая понять, что ее догадка подтвердилась. Пусть так. Может и к лучшему, что она обо всем узнала — одной ложью в моем арсенале станет меньше. — Я не пустоголовый ребенок, и сама способна отвечать за свои поступки.
— Он нравится тебе, поэтому ты не объективна. И именно поэтому мы с тобой разговариваем сейчас. Потому что я вижу, что ты запуталась.
— Мне двадцать два, мам. Я достаточно взрослая, чтобы принимать собственные решения.
— Послушай меня, Таша, и не перебивай, — тон мамы смягчается, и в глазах появляются проблески той заботы, которой я была окружена с детства. — Я вкратце обрисую тебе будущее, исходя из имеющегося у меня опыта. Предположим, что ты расстанешься с Айзеком и начнешь встречаться с этим парнем. Первые месяцы тебе будет даже весело, и ты будешь думать, что поступила правильно — свидания под луной, романтичные СМС, страсть, ревность. А потом, спустя время, когда новизна отношений поблекнет, ты окунешься в реальную жизнь под названием быт. Начнешь замечать то, чего не видела раньше: например, что ведет он тебя не в ресторан, а в дешевую закусочную, и что продуктами закупается в супермаркетах эконом-класса. Встречаясь с друзьями, ты будешь невольно сравнивать его с ними и подмечать, что он не дотягивает до их уровня. Ты начнешь видеться с ними реже, пытаясь защитить себя и свои чувства. Со временем, он начнет тебя раздражать тем, что из-за него ты лишилась той жизни, к которой привыкла: красивой одежды, новой машины, поездок. Да, Таша, ты этого лишишься, потому что мы с отцом не станем спонсировать ваши обреченные на провал отношения. Начнутся скандалы, возможно, он даже ударит тебя, потому что так уж он воспитан…
— Хватит! — я ударяю кулаком о стол и стискиваю зубы, чтобы побороть боль и горечь от ее слов. Плакать не хочется. Хочется выскочить из-за стола и сбежать. Куда угодно, лишь бы остаться одной и не слышать всего этого.
— А теперь послушай, чем твой порыв анархизма обернется для нашей семьи, — не обращая внимания на мою вспышку, продолжает мама, — Наши лучшие друзья перестанут с нами общаться. Это случится так или иначе, потому что отставку своего единственного сына Тайра и Кларк не простят. Договор о партнерстве будет расторгнут, убытки будут исчисляться сотнями тысяч. Отцу придется вновь пропадать в офисе сутками, потому что преемника у него нет. Если ты не знаешь, Гордон всегда мечтал о втором ребенке, сыне, — в ее глазах мелькает несвойственное ей выражение уязвимости, но мгновенно пропадает. — Но, увы, наши желания не всегда совпадают с нашими возможностями — родить я не смогла. Поэтому мы так радовались, когда ты стала встречаться с Айзеком. Он достойный парень, толковый, целеустремленный, из уважаемой семьи. Когда ты наиграешься со своим новым увлечением, ты сможешь по достоинству его оценить, но будет уже поздно. Именно поэтому я не дам тебе совершить ошибку, Таша.
