«Таша, что у вас произошло с Айзеком?»
«Мне не нравится то, что с тобой происходит. Я уже позвонила доктору Лоранс»
«Ты заставляешь меня нервничать. Где ты?»
Это мама. Полученные сообщения от Тайры я удаляю, не глядя.
«Детка, прости меня. Я совсем не хотел, чтобы так вышло. Я просто очень соскучился».
«Таша, твоя мама звонила. Спрашивает, нет ли тебя в кампусе. На всякий случай я ответила, что сама не ночую там, поэтому не в курсе. У тебя все в порядке?»
Руби.
«Расскажу все на лекциях. Спасибо, что прикрыла»
Подумав, следом я набираю сообщение маме:
«Со мной все в порядке. Поговорим вечером — тороплюсь на лекции»
Умывшись и причесавшись, я выхожу из ванной и иду на кухню, откуда доносится запах жаренных яиц и кофе. По утрам я предпочитаю есть тосты с авокадо, но сейчас думаю о том, как, оказывается, хочу глазунью.
— Это тебе, — Джейден ставит передо мной тарелку и, разворачивается, чтобы налить кофе. — Ты ведь пьешь с молоком?
— Да, если можно, — я беру вилку с ножом и начинаю аккуратно разрезать желток. Не донеся его до рта, замираю и в растерянности смотрю ему в спину: — Это ведь я должна быть той, кто готовит завтрак.
— Кто сказал, что ты должна? — Джейден слегка поворачивает голову, на полных губах играет легкая усмешка. — Тебя действительно заботят подобные глупости?
Мне требуется секунда, чтобы подумать. Нет, на самом деле меня это не слишком заботит. Я не умею готовить и никогда не испытывала к этому тяги.
— Наверное, я просто хотела бы что-то для тебя сделать.
Джейден ставит передо мной чашку с кофе и садится напротив. Я же замираю, оценивая этот момент: мы с ним вдвоем на одной кухне, проснулись вместе, завтракаем. Сейчас мне хорошо, но назойливая мысль о том, что ждет меня за дверью, все же не дает расслабиться.
— Ты можешь сделать кое-что для меня, Таша, — глаза Джейдена смотрят на меня прямо и не мигая.
— И что это?
— Ты должна с ним расстаться. Я знаю тебя и слышу каждую твою мысль. Ты мучаешь себя. Это нужно прекратить.
Моя рука с ножом зависает над тарелкой и безвольно падает на стол. Это разговор рано или поздно должен был состояться, но сейчас я к нему не готова. Я часто ловила на себе взгляды Джейдена, когда Айзек оказывался рядом, и каждый раз я боялась, что он не выдержит и подойдет к нам. Он не делал этого, но я знала, что хочет.
— Мне нужно время, Джейден. Не все так легко.
— Это просто слова, — его голос звучит жестко, в зрачках поблескивает сталь. — Для чего тебе нужно время? Чтобы твой парень сам понял, что ты его обманываешь?
При упоминании о том, что я лгу Айзеку, к щекам приливает возмущение и гнев, даже несмотря на то, что это правда. Джейден смотрит на меня нахмурившись, былых спокойствия и тепла нет и в помине, сейчас он полон негодования. Пожалуй, впервые он так явственно дает понять, что нынешнее положение дел его не устраивает.
— Мне нужно время, чтобы все решить. Тебя не было тринадцать лет, Джейден. Чтобы у нас с тобой не происходило, это длится всего полторы недели, а с Айзеком я встречаюсь полтора года!
От волнения и всплеска всех моих страхов я вскакиваю на ноги и вцепляюсь пальцами в спинку стула.
— Это у тебя все просто…
— Да, у меня все просто, Таша, — отодвинув тарелку, Джейден поднимается за мной следом. — Так почему у тебя не может быть также? Ты же ненавидишь врать. Для чего загоняешь себя?
— Не может, потому что мы разные, Джейден! У меня семья, которая многое дала мне… которой я обязана и которой должна быть благодарной. У тебя такой семьи нет!
Я осекаюсь, потому что в сердцах бью Джейдена по-больному, напоминая о том, что он совсем один. Его лицо не меняется — в нем нет ни намека на страдание или обиду — как и обычно, его ничего не смущает.
— Да, у меня ее нет, но я знаю, что настоящая семья не ждет благодарностей, а просто тебя поддерживает, когда ты в этом нуждаешься. В противном случае, это не семья, а банальная инвестиция. Вкладываешь сумму и через двадцать лет снимаешь проценты.
— Ты не имеешь право так говорить о моих родителях, Джейден!
— Это ты говоришь так о них, не я. Ты чувствуешь себя обязанной. А где твои желания, Таша? Возможно, твои родители погибнут в авиакатастрофе через неделю, и им станет все равно. Но ты-то останешься здесь. Твоя жизнь — это только твоя жизнь, пойми. Только тебе решать, как ее проживать.
Хотя он говорит жуткие вещи, часть меня знает, что он прав. Я бы хотела уметь думать так, как он или Руби. Идти на поводу лишь собственных желаний, а остальное отодвигать на второй план. Но я живу так двадцать два года, и две недели — слишком маленький срок, чтобы кардинально все изменить.
— Я больше не намерена слушать тебя. Да, я не такая смелая как ты. Ты лучше меня, доволен? Спасибо за завтрак — я ухожу.
— И что теперь? — глаза Джейдена опасно вспыхивают, когда он, сжав кулаки, смотрит на меня. — Пойдешь к нему и как ни в чем не бывало продолжишь с ним трахаться?
Он словно отвесил мне пощечину: кожа щек горит, а висках расцветает гнев. Как он может предполагать такое? Одна мысль о том, что заняться сексом с Айзеком мне отвратительна, а эта небрежно брошенная фраза звучит как оскорбление.
— Может, и продолжу, — шиплю я и разворачиваюсь с намерением сбежать с кухни, да и вообще из его квартиры. Потерянности и страха от предстоящей встречи с родителями больше нет — они вытеснены злостью: на себя, на него, за то, что с такой легкостью бросает мне в лицо суровую правду.
Не успеваю я сделать и шаг, как Джейден перехватывает мой локоть и дергает к себе.
— Хера с два это случится.
Его зрачки напоминают его же татуировку: они большие, пугающие и черные. Жесткие ладони так сильно сжимают мои бедра, что причиняют боль. Но страха не испытываю — есть лишь ярость, адреналин и желание ему противостоять. Я упираюсь ладонями ему в плечи и со всей силы отталкиваюсь от них, но Джейден слишком крепко меня держит, чтобы вырваться.
— Я не он, Таша, — его мятно-кофейное дыхание совсем близко к моему лицу, пальцы вдавливаются в кожу до будущих синяков. — Даже не пытайся проделывать со мной эти трюки.
Его губы впиваются в мои, грубо раздвигая их языком, заставляя меня задыхаться. Джейден толкает меня столу, так что я ударяюсь о твердую поверхность копчиком, подхватывает ягодицы и сажает сверху. Раздается звон бьющей тарелки, под бедром становится горячо и мокро — под ним растекается кофе.
— Черта с два ты прикоснешься ко мне, — хриплю я, хотя в этот момент уже знаю, что позволю ему все, что он захочет. Это просто безумие, нонсенс, потому что сейчас я хочу его как никогда.
Вместо ответа Джейден протаскивает руку между моих бедер и, обхватив резинку белья, дергает ее вниз. Его свободная ладонь стягивает бретельку моего платья, следом вторую, зубы оттягивают мою губу, он хрипло стонет.
