Сознание возвращалось толчками… Глаза открывались с трудом. Кости плавились и тряслись…
Бой разгорался уже рядом со мной.
Их слишком много… Врагов!
Кипятком протянуло тело. Огонь выжигал душу. Стихии кружась, проникали меня насквозь. Я светилась звездой, пронзенная сотнями разноцветных нитей.
От боли я замычала и выгнулась. Из пупка выпал артефакт.
Кэлион отвлекся и чуть не погиб. Кровавая рана расцветала в груди.
"Где помощь?"
Кэл упал… На него напирали со всех сторон…
"Держись!"
"Прости любимая!"
Он не успел… Совсем немного, не успел… Душу пронзило осознание. Он умирает! Умирает!
"Что?"
Миг осознания озарила вспышка. Верёвки полетели в разные стороны. Выплюнула кляп.
"Ррррр! Я услышала грозное рычание. Кто это? Я?
Огромная белая пума, с яркими зелёными глазами грызет, разрывает и разбрасывает всех вокруг…
Вот один смертник поднимает руку с заклятием и почти кидает его в Кэла. Безрукий бедолага… а это, что за тряпочка лежит? Служанка! В страхе отползает, с чумными от ужаса глазами.
А вот и Гаван… Вонючий старикашка! Облизнулась, глядя плотоядно. Фу, нагадил… напрудил. Он и раньше — то не благоухал.
— Ну, что "КОЗЁЛ РОГАТЫЙ" — поговорим! — Зарычала я.
— Беееееее! — раздалось мне в ответ.
А вот и магия вернулась! Хорошо!
Запах! Тёплый, терпкий, ароматный! Так вкусно пахнет только Кэл!
"Кэл? Где он?"
Вот он, сидит, смотрит на пуму и улыбается или это я смотрю на Кэла.
Я вижу его глазами… Вижу себя.
Потерлась о вкусную руку. Что за рокот? А, это я заурчала… Этот аромат для меня. Аромат моего мужчины, самца.
Положила голову на его колени, и почувствовала теплую руку Кэла. Всё, я дома.
Провал…
Очнулась. Осмотрелась. Лежу на Кэле, завернутая в плащ.
Тихонько поднимаю руку, смотрю — я человек! Я снова человек.
Кэлион ласково гладит меня по голове. Его уже подлатали целители. Пытаюсь влить в него магию Исцеляющей.
— Не надо, Эли. Не напрягайся, тебе нельзя пока. — Шепчет мой Манеец. — Спасибо родная! Ты у меня оказывается очень зубастая и опасная.
— Я так боялся за тебя… Боялся не успеть… — Кэл крепко прижимает меня к себе. — Я так люблю тебя… Люблю… — Слышу отчаянный шепот в самое ухо. И поцелуи… много… куда придется.
— М….. — Попыталась ответить я. Не вышло. Лишь поднимаю израненную руку, кладу ее на гладкую щеку моего мужчины. Глаза в глаза. И душа в душу.
Зал наполняется людьми, Вартэнами. Рой трется и пытается меня помыть.
Подбежали мои девчонки… Все плачут, обнимают. Кто-то даёт воды.
— Ненавижу тебя! Ненавижу! — вдруг на весь храм раздается громкий голос.
Я поднимаю голову, смотрю — служанка. Та самая, что заманила меня в ловушку.
— Ненавижу тебя! Я наследница! Я! А ты никто! Жалкое тупое ничтожество! Жирная корова!
Я почувствовала, что начинаю узнавать этот гонор.
— Амулет, Эли! — услышала я нежный голос Анэлии. — Она под очень сильным артефактом. Это она, Питунэла.
К ней подошёл Сиер Фэран и грубо сдернул цепочку, с тонкой шеи.
Передо мной предстала сестрица Марэлла, зло сверкая на меня зелёными глазами. Белые пряди выбились из причёски, а красивый рот уродливо скривился, готовый выплюнуть новую порцию гадостей.
— Если Вы сейчас же не закроете свой рот, я Вам вырежу язык. — В пустом, заброшенном зале разнесся угрожающий бас главы Форта Крайн.
Марэлла замолчала и втянула голову в плечи.
— Я ни в чём не виновата, Сиер Фэран, — подняв большие влажные глаза, сменила тактику сестрица.
— На меня не действует Ваше коварство, Сиера, будете теперь разыгрывать свои сцены перед судом. — Грозно перебил её комендант.
— Ты ещё пожалеешь, что не сдохла! — Зашипела Марэлла, глядя в мою сторону, снова став сама собой — гадюкой, такой же, как я её помнила по воспоминаниям Делит. — Ненавижу!
Я отвернулась и не увидела, как она замахнулась и кинула в меня какой-то порошок.
Сразу произошло несколько вещей.
Кэлион закрыл меня собой, Рой вцепился ей в подол и дернул на себя, Сиер Лошвар прыгнул наперерез и сжёг заразу в полёте. Но неудачно упал, получив травму и небольшой ожог.
Когда Марэллу скрутили и увели вместе с уцелевшими приспешниками Гавана, в спокойной тишине раздался голос.
— А это кто? — Спросил один из воинов, указывая на козла.
— Туса! Просто горная туса! — Сказал Кэлион. — Отпустите её в лес, пусть идёт домой, к детям.
— Но там, недалеко от храма, мы видели стаю диких хатки. Загрызут ведь.
— Это закон выживания. Хатки тоже надо чем-то питаться. Гони его в лес, Лошвар!
— Беееееее, беееееее! — Дурниной орал «козел» и упирался. Но на него уже никто не обращал внимания.
В Форте был переполох. День города обернулся местной катастрофой. Приспешники Гавана устроили диверсию, взорвав чесоточный порошок сразу в нескольких местах центрального зала.
Пока Манэйцы и Феран Туро со своими воинами неслись по следу похитителей, Бал — Маскарад спешно покидали злобно чешущиеся «Птицы, животные и цветы».
Бал пришлось отменить.
Прошло уже больше сорда, но до сих пор в коридорах крепости Форта можно встретить, чешущих ноги и ягодицы лакеев и оставшихся редких гостей с разодранными руками и лицами.
При допросе сообщников Гавана выяснили, где спрятаны опасные артефакты. Их срочно изъяли, а храм злобного «божка» разрушили до основания. Единственное, что осталось неизвестным — местонахождение Сиера Гавана.
Очевидцы утверждали, что он превратился в крупную тусу. Но это списали на местное помутнение сознания. Кто ж этому поверит?
Добровольцы же, при работе по разрушению храма, прямо под самыми стенами, нашли свежие, гладко обглоданные кости непомерно большой тусы. Но мало ли в жизни чудес?
***
Я услышала знакомые голоса, когда шла по гостевому крылу крепости. Звуки доносились из приоткрытой двери Сиеры Лавинии. Не заметила, как заглянула в комнату. Абсолютно автоматически. Случайно!
На огромной кровати полусидя, возлежал Сиер Лошвар. А рядом с ним, с тарелкой наперевес, сидела довольная преподавательница.
— Не хочу я есть эту кашу! — Отвернул забинтованную голову «Гастон» и поиграл мускулами на голом торсе.
— Ну Лошварчик, ну пожалуйста, ты ведь герой! Вдруг ты отощаешь, а у тебя такие… Мускулы…
