Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Горячий юго-западный ветер, который римляне называли Вольтурн (Либеччо)[77], дул прямо на них. Ганнибал намерено расположил свое войско так, чтобы ветер нес тучи пыли в лица врагов. Галлы и иберы выдержали первую волну римской атаки, но начали отступать под усилившимся натиском. Намеренно или случайно, строй карфагенского войска принял вогнутую форму, образовав мешок, в который втянулись передовые легионы. Армия Ганнибала стала напоминать амебу, окружившую и начавшую поглощать недружественную римскую клетку. Чем глубже продвигался передний край римского войска, тем более скученным становился их строй. Африканская тяжелая пехота, вооруженная после Тразименской битвы римскими мечами, щитами и доспехами, была почти неотличима от врага. Ганнибал расположил африканцев по краям и не торопился бросать их в бой, позволяя римскому войску все глубже вклиниваться в ряды галлов и иберов, медленно, но без паники отступавших назад. Римляне — от командиров до последнего солдата — поверили в успех своей атаки, но на самом деле это была ловушка замедленного действия, заготовленная Ганнибалом.
Тем временем на флангах шли конные бои. Иберские всадники под руководством Гасдрубала разбили римскую кавалерию. Затем они обошли легионеров, чтобы помочь нумидийцам, которыми командовал Ганнон на противоположном краю. Когда остатки римской конницы были обращены в бегство, Ганнибал приказал своим всадникам напасть на римскую пехоту с тыла. Угодившие в карфагенский мешок легионеры теперь были с трех сторон окружены врагами. Они были так плотно прижаты друг к другу, что не могли даже пользоваться оружием. Они могли только пытаться пробиться вперед, но 40-тысячное войско Ганнибала окружило их, и началась беспрецедентная по масштабам и жестокости резня.
Невозможно точно установить число погибших в тот день римлян. Согласно Полибию, было убито примерно 70 000 человек, и только 390 всадников и 3000 пехотинцев сумели сбежать. Еще около 10 000 угодило в плен[78]. Но Ливий приводит другие цифры: около 50 000 погибших, 20 000 пленных и 10 000 спасшихся[79]. Ответственный за эту катастрофу Варрон бежал вместе с телохранителем и вернулся в Рим. Павел вместе с 30 трибунами и 80 сенаторами, которые могли избежать призыва в армию благодаря своему статусу, погиб на поле боя. Сотни всадников[80] — «рыцарей» Древнего Рима, которых можно было отличить по их золотым кольцам, — были тоже убиты. Кольца содрали с их пальцев — получился примерно бушель[81] (на самом деле пек, согласно Ливию) — и отправили в Карфаген, поручив доставку трофеев брату Ганнибала Магону. Для пущего эффекта Магон, объявляя о победе при Каннах, высыпал золотые кольца на пол сената[82]. «Победивший Карфаген мерил крах Рима грудой золота, сорванного с левых рук павших римских всадников»[83].
Если верить источникам, то потери Ганнибала при Каннах были сравнительно невелики — всего 4000 галлов и 1500 иберов[84]. В военных академиях от Вест-Пойнта и Сандхерста до Сен-Сира и даже Абботтабада в Пакистане битву при Каннах изучают как пример «идеальной победы». Успех Ганнибала был настолько убедительным, а соотношение потерь таким ошеломляющим, что историки на протяжении веков сомневались в достоверности этих цифр, считая их намеренным искажением, чтобы подчеркнуть масштаб принесенных Римом жертв и героизм его последующих побед.
Фабий оказался прав: этот разгром был даже тяжелее поражения при Тразименском озере. Ни сенат, ни высшее римское руководство за прошедший год не сделали выводов из той битвы. Ганнибал одержал победу при Каннах, потому что тщательно все спланировал перед началом битвы и скоординировал действия различных частей своей армии на поле боя. Римляне проиграли, потому что их военачальники и политики считали: воля к победе и численное преимущество важнее тактики, четкой системы управления войсками, эффективного претворения замыслов в битве, хладнокровия в принятии решений и опыта.
Когда вести о разгроме достигли Рима, город охватила еще большая паника, чем после Тразименской битвы. Богатые стали готовиться к побегу, а бедные стекались в храмы и молили жрецов обратиться за советом и поддержкой к самым священным римским текстам — «Книгам Сивилл». Гибель такого количества мужчин предположительно привела к тому, что для продления рода женщинам Рима приходилось вступать в браки с рабами и варварами. Чтобы умилостивить разгневанных богов и не дать Ганнибалу приблизиться к городу, обезумевшие от страха римляне прибегли к человеческим жертвоприношениям[85]. На центральном рынке, известном как Бычий форум (Forum Boarium), или Свиной рынок, собралась толпа — наблюдать за тем, как приносят в жертву галла и его соплеменницу, а затем греческую пару. На первый взгляд, целью жертвоприношений были умиротворение богов и защита Рима от Ганнибала, но в то же время они служили предупреждением жившим в Италии галлам и грекам о возможных последствиях их перехода на сторону карфагенян.
Придя в себя, римляне стали готовиться к обороне города. Женщинам было запрещено оплакивать на людях погибших при Каннах мужей, братьев и сыновей, чтобы не подрывать моральный дух, а сенат признал правильность выбранной Фабием стратегии. Всем мужчинам старше 16 лет приказали поступить на воинскую службу, а из должников и преступников, выпущенных в огромном количестве из тюрем, было набрано два новых легиона. Также римляне призвали в войско 8000 добровольцев из числа рабов, выкупленных за государственный счет. С их владельцами обещали рассчитаться после окончания войны, а самим рабам предложили свободу в обмен на службу. В то время рабов все чаще стали использовать в качестве солдат, чтобы компенсировать нехватку военных сил. Так, Ганнибал был вынужден делать это в Бруттии в 204 г. до н. э. и в Африке в битве при Заме в 202 г. до н. э.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
