Англичанин нервничал, хотя уже однажды проделывал тот же путь с завязанными глазами. Как и в прошлый раз, вручив короткое предписание явиться без объяснения причин, стражники, не тратя попусту слов, усадили его в экипаж и, покружив по Парижу, доставили к боссу. Сегодня Ле Серпент позволил Англичанину снять повязку с глаз в своем присутствии.
Англичанин похолодел от страха, памятуя о предыдущем предупреждении, и уже начал было прощаться с жизнью, но короткий хриплый смешок отчасти рассеял его опасения.
— Не волнуйся, mon Anglais, ты меня не узнаешь. Тебе понадобится зрение для того, чтобы взять в толк, что предстоит сделать.
В темной комнате, освещаемой лишь огарком свечи, стояли стол и два стула, на одном из которых сидел Ле Серпент в маске, закутанный в широкий плащ, так умело скрывавший контуры тела, что угадать рост, а тем более комплекцию было невозможно. Обойдясь без вступления, он протянул Англичанину план расположения комнат в британском посольстве.
— Нарисуй мне новый. После того как зданием владела принцесса Боргесская, делались кое-какие перестройки. Особенно меня интересует, где сейчас расположена конюшня Кэстлри. И еще, опиши мне его лошадей, не упуская ни одной подробности. Меня интересует и внешний вид, и темперамент.
— Так вы что-то замышляете против Кэстлри? — не веря своим ушам протянул Англичанин. — Если с ним что-нибудь случится, головы полетят направо и налево. Он лучший друг Веллингтона, поднимут на уши весь штат посольства, но заговорщика найдут.
Действительно, малейшая неосторожность, и подозрение падет на него. Предстояло проявить чертовскую аккуратность при сборе сведений.
И снова Ле Серпент прочел его мысли, едко заметив:
— Можешь не беспокоиться за свою поганую шею. То, что произойдет с Кэстлри, будет выглядеть как случайность. Скоро и сам герцог окажется там, откуда он вряд ли сможет до тебя дотянуться.
Быстро набрасывая план конюшни, Англичанин стремительно соображал: из слов своего хозяина он понял, что покушение готовится на обоих, и на Кэстлри, и на Веллингтона, а это уже наводило на размышления. На Веллингтона покушались и раньше, но скорее всего Ле Серпент к этому отношения не имел. Сколько же можно выудить за эту информацию — вот в чем вопрос.
Ле Серпент интересовался распорядком дня в конюшне, потребовал выяснить все до мельчайших подробностей. Обсудив это, Ле Серпент стал выяснять распорядок дня хозяев тех самых лошадей.
Англичанин раздраженно заметил:
— Вы должны знать, что герцог не любит больших компаний, он даже не живет в посольстве. Как, по-вашему, я узнаю о его перемещениях?
— Я прекрасно знаю, где он живет, — ответил Ле Серпент. — Тем не менее он часто бывает в посольстве, и если у вас есть хоть крупица мозгов, вы все узнаете. В течение сорока восьми часов доставьте мне сообщение.
— А если я скажу, что не хочу больше на вас работать?
И время, и место для отступления было выбрано крайне неудачно, но Англичанин слишком устал и измучился, чтобы что-то соображать.
— Тогда вас уничтожат, — по-змеиному прошипел Ле Серпент. — Учти, mon Anglais, я могу приказать убить тебя, а могу и дать знать Кэстлри о твоей двойной игре, тогда ты будешь казнен своими же. Причем публично, на глазах родственников и друзей. Не думай, что сможешь купить свою жизнь, заложив мою, поскольку тебе все равно ничего не известно.
Черный человек встал, хлопнув ладонью о стол.
— Твоя жизнь у меня в руках, ты, самонадеянный петух. Я — хозяин, и поблагодари Бога, что я человек чести. Сослужишь мне добрую службу и будешь вознагражден, только не попадись в ловушку собственного тупоумия. Если вздумаешь меня предать, считай, что ты мертв. Так что выбирай сам.
Англичанин опустил глаза, стараясь таким образом скрыть страх, и тут же ему улыбнулась удача. На пальце Ле Серпента он заметил золотой перстень с замысловатым вензелем. При беглом взгляде Англичанин увидел ветвь, обвиваемую трехглавым змеем.
По этому перстню можно узнать владельца. Заикаясь, чтобы изобразить покорность, он прошептал:
— Я буду вам служить хорошо.
На самом деле Англичанину казалось, что он слышит победный звук фанфар. Он выяснит, кто такой Ле Серпент, и уж тогда ублюдок поплатится за свои оскорбления. Если он сыграет верно, банк, считай, у него в руках.
Глава 9
На следующее утро Мегги получила записку от Элен Сорель — в ней говорилось о том, что некий французский офицер набирает добровольцев, которые за небольшую плату взялись бы убить герцога Веллингтона. Поскольку этот идиот делал предложение на глазах у многих свидетелей, его немедленно арестовали.
Криво усмехнувшись, Мегги отложила записку. Таких заговорщиков в Париже пруд пруди, но глупцы вроде того француза опасности не представляли.
Однако ее дела, надо признать, стояли на месте. Роберт заходил накануне поздно вечером рассказать о своих расследованиях, но прийти к определенному выводу так и не удалось. Слишком много подозреваемых, слишком мало времени…
Как ни старалась Мегги сложить мозаику из отрывочных сведений, которые удалось добыть, четкой картины не получилось. Оставалось только продолжать начатое. Может быть, генерал Росси внесет какую-нибудь ясность.
Даже любимое зеленое платье, выбранное для бала у Оркова, не могло поднять ее настроение. Мегги подавленно молчала, пока горничная делала ей прическу, собирая каскад золотых кудрей на затылке. Честно говоря, причиной дурного настроения был не только застой в делах. Интересно, какую роль в этом сыграл Рейф.
Мегги верила в его лучшие намерения относительно их общей миссии, но добрые помыслы — это все, на что она могла рассчитывать с его стороны. Как шпион Рейф был совершеннейшим профаном, нечто вроде шлюпки, забытой на палубе: в шторм от нее никакой пользы, одна опасность. Утверждение, что играть в любовь можно, не загораясь у ее огня, оказалось софистикой. Уж слишком тонкая оболочка отделяла от пламени. Что касается Рейфа Уайтборна, то для него такая игра оказалась по силам.
Вошла Инга доложить о приезде герцога. Надо продолжать игру. Придав лицу кокетливое выражение, Мегги вышла навстречу Рейфу. Как и любая другая на ее месте, Мегги в первую очередь оставалась женщиной и только во вторую — шпионкой. Встретив восхищенное выражение его глаз, она почти забыла о неприятностях по шпионской части.
— Графиня, вы сегодня великолепны. Спасибо, что прислушались к моему совету и выбрали именно это платье. Оно очень подходит.
— Подходит к чему?
Рейф протянул ей маленькую, обитую бархатом коробочку.
Мегти открыла ее и замерла. На черном бархатном ложе покоились изумрудное ожерелье и серьги необычайной красоты. Камни безупречной формы, светящиеся изнутри, была оправлены в золото. Все вместе создавало ощущение воздушности, и в то же время Мегги понимала, что камни, каждый из которых весил несколько карат, стоили баснословно дорого.
