Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
– А как же презумпция невиновности? – покачала головой Таша.
– Презумпция невиновности – это в кино, – тихо засмеялся незнакомец, – а у нас здесь реальная жизнь. Объявлен план «Перехват». Поэтому ваши дети задержались в школе, мы попросили директора никого из нее не выпускать.
– Мы и к тебе пришли по этому поводу. Я своих бойцов отправил обзвонить и обойти людей, чтобы отменить сегодняшнее чаепитие. Пусть по домам посидят, пока мы тут все прочешем. Мы даже старичков в «Особняке» закрыли, чтобы никто не пострадал. А к тебе вот лично заглянул предупредить. Преступник очень опасен, так что не впускай в дом незнакомцев, – со вздохом предупредил Федор Никитич, косясь на пирог.
– Да-да, конечно, спасибо вам, – с готовностью кивнула Таша и тут же, вскочив, снова захлопотала на кухне – достала вощеную бумагу и принялась заворачивать в нее пирог. – Вот, возьмите, вам пригодится, я все равно испекла к чаепитию, но раз никто не придет, передайте ребятам своим.
– Ну что за женщина, чистое золото! Эх, где мои тридцать лет, – засмеялся Федор Никитич, плотоядно поглядывая на «передачку», которую собирала ему Таша. А та между тем добавила к пирогу печенья, домашнюю колбаску, хлеб, кусочек масла, тоже обернутый в вощеную бумагу, и протянула Федору Никитичу.
– Вот.
– Спасибо тебе, Ташенька, я твоих детишек лично домой привезу вечерком. А пока закрой все двери, замки-то у тебя хотя бы есть? – вздохнул он и пояснил своему коллеге: – Таша у нас необычная женщина. До сих пор верит людям, двери в дом никогда не закрывает.
– Зачем тогда жить, если никому не доверяешь? – Таша уставилась на гостей. Не говорить же им в самом деле, что смерти она боится гораздо меньше, чем собственных снов.
Тяжелые пряди выбились из-под косынки и упали на глаза, но Таша этого не замечала. Лицо бледнее обычного и темные глаза горят. Мужчина залюбовался незнакомкой – так, наверное, выглядит идеальная жена. Покорная красавица, умеющая создать в доме тепло и уют. Повезло же кому-то.
* * *
Наконец-то Анна Ивановна смогла увидеть всех тех, с кем в другой жизни ей пришлось бы доживать свои дни. Зрелище было местами даже забавным. Весьма разномастная публика. В большинстве своем матери богатых людей, которым некогда уделять им внимание. Все в золоте, блестят, словно новогодние елки. Нелепые и смешные – ну кого они могут тут впечатлить?
Больше всего удручало то, что большинство «гостей» еще вполне могли о себе позаботиться – ходили на своих двоих, рассуждали вполне здраво. Парочка со слуховыми аппаратами, но это ерунда. Были, конечно же, экземпляры, которых персонал привез в креслах-каталках, один даже походил на квадрилептика. Вот их присутствие в «Особняке» было вполне оправданно, на взгляд Анны Ивановны. О других не хотелось и думать, чтобы еще больше не портить себе настроение.
К тому же сейчас ей было не до них. Осуществление плана, кажется, снова пришлось отложить на неопределенное время. Выполнить его в то время, как бойцы спецподразделения прочесывали округу, не представлялось возможным.
– А давайте сбежим? – неожиданно прошептал на ухо Анне Ивановне Генрих Карлович, с самого начала паники крутившийся возле нее. После того как приехавшие на место специалисты разобрались, что к чему, Анна Ивановна перестала его опасаться. Что бы там ни говорила противная Клава, мужик выглядел безобидным. Ну а то, что у него сын – путешественник во времени, с кем не бывает? Его общество в любом случае казалось ей приятнее общества соседки.
– Куда? – так же же тихо прошептала ему в ответ Анна.
– К реке! Пойдемте рисовать! Что толку от нашего сидения здесь? Зачем мы нужны этому преступнику? К тому же погибнуть в один момент от руки злодея куда лучше, чем сгнить в каком-нибудь овощехранилище. Как думаете? – Он заговорщицки подмигнул Анне.
Та полностью разделяла ход его мыслей. Смерти она не то что не боялась, наоборот, искала ее. Благословила бы того человека, который помог бы ей уйти в иной мир быстро и безболезненно.
– Но как же мы убежим? – с надеждой, что Генрих Карлович знает способ, поинтересовалась она.
– Доверьтесь мне, – важно кивнул тот и тут же принялся командовать: – Разделяемся. Я выйду в туалет, вы засекаете время и ровно через пять минут выходите за мной. Встречаемся внизу, возле столовой.
Вместо ответа Анна Ивановна кивнула. Генриху Карловичу удалось беспрепятственно покинуть помещение, он лишь что-то сказал парню, стоящему возле двери, и тот его пропустил.
Отследив по часам пять минут, Анна Ивановна последовала за ним.
– Женщина, всем оставаться на местах, – лениво предупредил молодой человек, маявшийся возле двери.
– Я лекарство в номере оставила, сейчас возьму и вернусь, – тоном, не терпящим возражений, заявила Анна. Окинув ее критическим взглядом, парень посторонился. Видимо, считал, что если кого-то из старичков сегодня не досчитаются, то невелика и потеря.
Анна вышла в коридор и заторопилась к столовой. По пути никого не встретила: все постояльцы собрались в общем зале, персонал был там же, присматривая за своими подопечными. «Особняк» опустел.
Анна Ивановна быстро нашла столовую – запомнила ее месторасположение еще при ознакомительном визите. Не успела она до нее дойти, как дверь с табличкой «Служебное помещение», находившаяся напротив входа в столовую, распахнулась, и показался Генрих Карлович.
Приложив палец к губам, он махнул Анне.
Она зашла в небольшую подсобку, забитую чистящими средствами, постельным бельем, полотенцами и ночными рубашками, и с удивлением посмотрела на Генриха.
– Зачем мы здесь?
Тот загадочно улыбнулся, и Анна снова помимо воли вспомнила слова Клавдии Семеновны. Может, он и правда спятил? Словно в ответ на ее невеселые мысли, Генрих Карлович подошел к одному из стеллажей и вдруг бросился на него всем телом и сильно толкнул.
– Что вы делаете? – испугалась Анна и тут же обругала себя: нашла с кем дружбу водить! С психом!
Вместо ответа Генрих Карлович снова толкнул стеллаж и поморщился от боли – ударился о металлическую полку ребрами.
– Вы же покалечитесь! – запротестовала Анна.
– Погодите! – пропыхтел Генрих Карлович.
– Я ухожу. – Не в силах смотреть, как этот псих занимается самоубийством, Анна Ивановна повернулась и взялась за дверь, когда за спиной снова послышался глухой звук удара, а затем протяжный скрип. Анна резко повернулась и увидела, как стеллаж отъехал в сторону и в стене открылся небольшой проход.
– Что это? – удивилась она.
– Сейчас увидите, пойдемте! Только осторожнее, здесь темно, а я не догадался прихватить фонарик, давайте руку. – Генрих Карлович протянул Анне Ивановне мощную ладонь, приглашая ее последовать за ним.
Анна с удивлением смотрела на открывшийся в стене проход. Что это? Служебный выход? Наверняка! При мысли о том, что они вырвутся из душного помещения на свежий воздух, Анна Ивановна почувствовала легкое оживление. Она протянула Генриху слегка дрожащую ладонь, он крепко сжал ее мощной лапищей, унимая дрожь. Они оказались в темном коридоре. Генрих Карлович снова навалился на стеллаж, на этот раз с внутренней стороны, и вернул его на место. Наступила кромешная тьма.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
