Книга Лес тысячи фонариков - Джули Си Дао

Этой же ночью всплыла тема, которой она так опасалась.

– Я довольна, что Сиро наконец выздоровел настолько, что может отправиться во дворец, хотя, кажется, Акира не слишком этому рада, – заметила Сифэн. – Как ты думаешь, он вернется?

– Да, если она ему на самом деле нужна. – Выражение лица Вэя испугало ее, она знала, что оно означает.

– А теперь я скажу тебе, чего я на самом деле хочу. То, чего я хотел с того дня, когда встретил тебя в первый раз.

– Тебе было девять, когда мы встретились, – сказала она с улыбкой, хотя ужас сдавил ей горло.

– Довольно с меня шуток, Сифэн, – угрюмо сказал он. – И хватит оправданий. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Я не могу попросить тебя об этом в возвышенном поэтическом стиле. Мне не довелось получить такое же хорошее образование, как у Сиро. Но я любил тебя все эти десять лет, и теперь у нас не осталось никаких препятствий.

Ей хотелось разрыдаться не из-за нежности в его глазах, а потому, что она также его любила, но не могла себе в этом признаться. Если она поддастся, если она вручит ему свои сердце и судьбу, она уподобится собственной матери. А ведь королева тэнгару подтвердила ее предназначение, она почти подтвердила, что Сифэн придется пожертвовать Вэем.

– Ты предназначена для гораздо, гораздо большего, – донесся шепот из глубины ее существа, но он не принес ей успокоения.

– Ты произвела впечатление на его высочество, – продолжал Вэй. – Он сказал, что твоя манера говорить такая же, как у любой знатной дамы, а твоя красота не уступает твоему красноречию. Он хочет предложить тебе поступить в услужение к Императрице, поскольку ты пока не замужем. Он уверен, что ты понравишься его матери.

У нее пересохло во рту. У нее подгибались колени, и ей пришлось ухватиться за край стола. Она дерзнула вступить в борьбу за удачу для себя и Вэя, и небеса наградили ее.

– Он правда так сказал? – прошептала она; сердце ее выскакивало из груди от восторга.

– Да, но у тебя больше нет необходимости этим заниматься. Зачем тебе горбатиться на Императрицу, когда ты можешь стать хозяйкой в нашем с тобой доме? – убежденно произнес он. – Каждый солдат получает небольшой земельный надел и жалованье. У меня не будет богатства, Сифэн, но оно мне никогда и не было нужно. Мне нужна ты.

Она прильнула к нему головой, зная, что ему особенно нравилось видеть ее нежной и тихой, но внутри у нее все переворачивалось. Заставить его что-то понять, казалось ей, все равно что, стирая пальцы в кровь, цепляться ногтями за каменную стену.

– Ты для меня – все, – сказала она, но в ее голосе он уже мог расслышать отказ.

Он отшатнулся от нее с потемневшим лицом.

– На свете для меня нет никого дороже тебя.

– Тогда в чем же дело? – спросил он требовательно. – Почему ты мне все время отказываешь?

– Я тебе не отказываю. Я тебе никогда не отказывала.

– У тебя всегда находится причина тянуть. Это одно и то же, – он уклонился от ее протянутых с мольбой рук. – Если бы ты и вправду любила меня, ты бы дала согласие много лет назад. Так что же ты делаешь? Ждешь, что тебе попадется кто-нибудь получше? Это так?

С каждым вопросом его голос звучал все громче. Он вгляделся в нее, умолкшую, подавленную.

– В этом все дело. Ты бережешь себя для кого-то другого.

– Прекрати, Вэй.

На его шее билась жилка:

– Кто? Кто он?

Сифэн посмотрела на дверь:

– Пожалуйста…

Но гнев, вызревавший и бродивший в нем все эти десять лет, не давал ему теперь остановиться.

– Скажи, что мне еще сделать, чтобы стать достойным тебя? – он выдернул свою руку из ее. – Может, тебе не хватает побоев от твоей Гумы, чтобы разглядеть, что происходит прямо перед тобой, так я расскажу тебе. Я порядочный человек, Сифэн. Я не буду тебе препятствовать, если ты хочешь идти своей дорогой, выскажи, чего ты хочешь…

– Думаешь, я этого не знаю? Что я слепа и глупа?

– Да, я так думаю, – закричал он с налитым кровью лицом. – Я предлагаю тебе целый мир…

– Да, но мир такой, как ты его видишь!

– Я спас тебя от этой злой женщины!

– Только для того, чтобы самому заманить меня в ловушку.

Она наблюдала, как он, отвернувшись, схватился дрожащими руками за голову.

– Я принадлежала Гуме, а теперь ты хочешь, чтобы я принадлежала тебе. У меня есть своя душа и своя судьба, и я устала быть собственностью других людей.

Ярость во взгляде Вэя заставила ее отступить назад.

– Я знаю, в чем причина. Это она тебя запугала, уверяя, что ты сойдешь с ума как твоя мать.

Сифэн впилась ногтями в ладони. Он почти нащупал правду, был слишком близок к ней.

– Она всегда считала, что я тебя недостоин, – говорил он, скрипя зубами. – Поэтому она выдумала историю, что ты мне не предназначена, так ведь? Какой же ты ребенок, если веришь в эти россказни. Единственная магия, известная этой стерве, – это ее дурацкое вранье.

– Ты никогда не понимал и никогда не поймешь. Когда речь идет о тебе, Гума ничего за меня не решает. Знаешь, сколько побоев я вытерпела из-за свиданий с тобой? – она обессиленно прикрыла глаза. – Но я не могу полностью отдаться тебе, не рискуя потерять при этом себя.

– Ты ненормальная, – выдохнул Вэй срывающимся от потрясения голосом. – Ты готова выбросить то, что имеешь, из боязни в любом случае это потерять. Видишь, что она с тобой сделала? Ты творение ее рук.

Он был страшен в отчаянии и гневе, ничем не напоминая нежного влюбленного, каким она его всегда знала.