Ферн задержалась еще на несколько минут, снова поблагодарила его и пожелала доброй ночи. И это была хорошая ночь, несмотря на выходку Беккера Гарта накануне. Эмброуз заговорил с ней. Они даже посмеялись вместе. В сердце Ферн затрепетала надежда.
«Бог дал вам одно лицо, а вы себе делаете другое».[43]
Снова Шекспир. Снова «Гамлет». Этот мечущийся герой был близок Эмброузу, возможно, его мучили те же вопросы. Но у Ферн получилось его рассмешить. Она улыбнулась, вспоминая, как появилась эта игра.
2001
— Что у тебя с лицом, Ферн? — спросил Бейли.
— Что с ним?
— Как будто ты пытаешься что-то решить в уме. У тебя брови сдвинуты и лоб наморщен.
Ферн расслабила лицо, осознав, что Бейли прав.
— Я пишу одну историю и никак не могу придумать конец. А что значит такое лицо, как думаешь? — Она выпятила подбородок и скосила глаза.
— Ты похожа на безмозглого героя какого-нибудь мультфильма, — фыркнул Бейли.
— А так? — Она поджала губы, подняла брови и прищурилась.
— Ты съела что-то очень кислое! — воскликнул Бейли. — Дай я попробую.
Он задумался на минуту, а потом сделал большие глаза, слегка приоткрыл рот и высунул язык, как большая собака.
— Ты смотришь на что-то вкусное, — предположила Ферн.
— А если точнее? — Бейли снова скорчил рожицу.
— Хм-м. Ты смотришь на огромную вазу с мороженым.
Бейли спрятал язык и широко улыбнулся:
— Нет. Это ты, когда видишь Эмброуза Янга.
Ферн стукнула его плюшевым медведем, которого она выиграла на школьной ярмарке в четвертом классе. У медведя оторвалась лапа, и набивка полетела во все стороны. Ферн отбросила игрушку.
— Да неужели? А ты? Вот такое лицо ты делаешь, когда мимо проходит Рита. — Ферн изогнула бровь и усмехнулась, пытаясь повторить заигрывание Ретта Батлера из «Унесенных ветром».[44]
— При виде Риты я что-то замышляю? — ошеломленно спросил Бейли.
Ферн фыркнула и рассмеялась, ей пришлось достать платок и вытереть нос.
— Неудивительно, что тебе нравится Эмброуз, — сказал Бейли, внезапно став серьезным. — Он лучший парень из всех, кого я знаю. Если бы я мог стать кем-то, я бы стал Эмброузом Янгом. А ты?
Ферн пожала плечами. Она, как обычно, мечтала стать красивой.
— Пожалуй, я бы хотела выглядеть как Рита, — честно призналась она. — Но внутри хотела бы остаться собой. А ты разве нет?
Бейли на секунду задумался:
— Да. Я крутой. Но Эмброуз тоже. Я бы все равно поменялся.
— А я бы просто поменяла лицо.
— Но ведь Господь дал тебе это лицо! — крикнула из кухни Рейчел.
Ферн закатила глаза. У ее матери слух был как у летучей мыши, даже в шестьдесят два года.
— Ну и что! Если бы я могла — взяла бы себе другое, — возразила Ферн. — Может, мы с Эмброузом были бы отличной парой.
Она тогда и не думала о Шекспире. Эмброуз и впрямь был слишком красив, чтобы обратить на нее внимание.
Ферн сначала не поняла, что он хотел сказать очередной цитатой, пока не посмотрела на витрину пекарни и не завизжала от восторга, как маленькая девочка, встретившая кумира. Полки были завалены сахарным печеньем: на яркой глазури Эмброуз нарисовал незатейливые рожицы — и хмурые, и улыбающиеся. Ферн купила десяток разных и решила, что сама не съест ни одного и другим не даст. Она хотела сохранить их на память о той ночи, когда ей удалось рассмешить Эмброуза Янга. Может, забавное лицо — это не так уж плохо?
Ферн отыскала маркер и написала прямо под сообщением Эмброуза: «ПЕЧЬ ПЕЧЕНЬЕ ИЛИ КОРЧИТЬ РОЖИЦЫ?» Затем она обвела «печенье», чтобы он понял: она заметила сюрприз, и чуть ниже пририсовала маленький смайлик.
18
ЕСТЬ ОЛАДЬИ КАЖДЫЙ ДЕНЬ
Следующим вечером на доске появилось новое сообщение: «ВАФЛИ ИЛИ ОЛАДЬИ?» Эмброуз обвел оладьи. Примерно через час в дверях появилась Ферн в бледно-розовой футболке, белых джинсах и сандалиях. Кудряшки разметались по спине. Она уже сняла ярко-синий фартук супермаркета «Джоллис» и слегка подкрасила губы блеском. В голове Эмброуза крутилась одна мысль: есть ли у этого блеска вкус?
Он отвернулся.
— Привет! В общем… я тоже люблю оладьи. — Ферн скривилась так, словно призналась в чем-то стыдном или глупом.
Эмброуз понял, что ей по-прежнему немного страшно говорить с ним, но винить ее в этом было нельзя: сначала он вел себя не очень-то дружелюбно.
— Ты ведь завтра не работаешь? По выходным приходит миссис Любке? — продолжала она так быстро, словно заранее подготовила речь.
Он кивнул.
— Не хочешь поесть оладий? Мы с Бейли иногда ходим в «Ларрис» по ночам. В кафе после полуночи мы чувствуем себя по-настоящему взрослыми.
Ферн улыбнулась. Эту фразу она явно не готовила заранее. Эмброуз заметил ямочку на ее правой щеке и не мог отвести от нее взгляд. Ферн вдруг перестала улыбаться, и ямочка исчезла.
— Э-э, да, конечно, — поспешно ответил Эмброуз, осознав, что еще не сказал ни слова, и тут же пожалел, что согласился. Он не хотел идти в «Ларрис». Кто-нибудь мог его увидеть.
Ямочка вернулась. Ферн просияла и немного покачалась на носочках.
— Отлично. Я заеду за тобой в полночь, хорошо? Нам придется взять фургон Шинов. Ну, знаешь… из-за коляски. Ладно, пока. — Ферн скрылась за дверью.
Эмброуз улыбнулся. Она была невероятно милой. Как будто ему снова тринадцать и он идет на первое свидание в боулинг-клуб.
* * *
Есть что-то успокаивающее в полуночных оладьях. Эмброуза обдал аромат теплого масла, кленового сиропа и малины. Он обрадовался возможности насладиться едой в неурочное время и почти забыл о любопытных взглядах и безуспешных попытках окружающих вести себя так, будто с его лицом все в порядке. Бейли провел их в сонный зал, к столику в дальнем углу, где было достаточно места для его кресла. Ферн шла следом, а Эмброуз старался не смотреть по сторонам и не считать посетителей кафе. По крайней мере, за соседними столами никого не было. Ферн остановилась, позволяя Эмброузу выбрать место, и он скользнул на диван — туда, где мог сидеть, повернувшись к залу левым боком. Ферн уселась напротив, устраиваясь поудобнее. Ноги у Эмброуза не помещались под столом, он пытался передвинуть их и нечаянно задел теплую тонкую щиколотку Ферн. Она не отодвинулась. Бейли примостился сбоку. Ферн осторожно помогла ему положить руки на стол так, чтобы он мог есть. Она сделала заказ для них обоих — очевидно, Бейли доверял ее выбору.
