Лорд Вернем почти бегом пересек мост, и теперь рев львов был почти оглушающим. Аякс тоже ревел, и разбуженные львами гепарды присоединились к общему хору.
Он подошел к воротам и по яростному рычанию Беллы понял, что сначала должен подать голос, иначе львы могут наброситься на него.
— Белла! — позвал он. — Аякс! Что вас так расстроило?
При звуке его голоса Аякс перестал реветь, а Белла хотя и продолжала рычать, но уже гораздо тише.
— Идите сюда! Идите ко мне, — позвал лорд Вернем. — Идите и расскажите, что случилось. Успокойся, Белла. Никто тебя не тронет. Что вас так рассердило?
Пока он говорил, Аякс подошел к нему, но Белла, яростно рыча, продолжала стоять перед деревянным домом, где, видимо, были ее детеныши.
— Что такое? — спросил лорд Вернем.
С этими словами он хотел уже открыть ворота, но заметил какое-то движение в густых кустах справа от него.
— Кто там? Что вы делаете? — громко спросил он.
В кустах опять кто-то шевельнулся, но в тени невозможно было разглядеть, кто именно устроил такой переполох.
— Выходите и дайте мне на вас посмотреть, — приказал лорд Вернем.
К этому времени Аякс подошел к воротам и издал низкий рык. В кустах снова послышался шорох, и вдруг на залитую лунным светом поляну вышел большой лев.
Он был старый, грязный, но явно опасный. Мгновение лев стоял неподвижно, потом стал крадучись приближаться. Лорд Вернем понял, что лев движется к нему, готовясь к последнему прыжку. Он стоял, словно окаменев, все тело напряжено, и наблюдал за львом, прекрасно понимая, что заговорить с ним бесполезно, это может только подтолкнуть зверя к еще более быстрым действиям.
Слишком поздно он осознал, что прийти сюда вот так, безо всякого оружия — поступок поспешный и непрофессиональный; но он и подумать не мог, что опасность ожидает его в тихом парке, за пределами вольера.
Аякс сердито рычал, а лев подкрадывался все ближе и ближе к лорду Вернему. Все его худое тело было напряжено, каждый мускул готов к убийству.
Лорд Вернем затаил дыхание, прикидывая, как быстро он сумеет отскочить в сторону, понимая, что единственный шанс избежать когтей льва — воспользоваться той долей секунды, пока тот будет в воздухе.
Он подумал, что даже если не будет убит, то уж искалечен наверняка, но в этот самый момент раздался громкий выстрел.
Он прозвучал откуда-то сзади и от неожиданности показался просто оглушительным. Уже прыгнув, лев рухнул на землю.
Мгновение лорд Вернем завороженно смотрел на дергающееся тело, понимая, что еще никогда не был так близко к смерти, и не мог поверить, что он невредим, а опасность позади.
Но тут ружье полетело к его ногам, а руки Хариты обвили за шею. Дрожащими губами она отчаянно целовала его лицо.
— Я подумала… он убьет вас! — повторяла она снова и снова.
Удивленно, словно во сне, лорд Вернем обнял ее. Звук выстрела все еще стоял у него в ушах.
Потом он склонился к ней в долгом поцелуе.
Глава 7Лорд Вернем так крепко обнял Хариту, что она едва могла дышать, но его губы дали все, о чем она мечтала, и прогнали страх, что он мог быть убит.
Он поднял голову и посмотрел на ее залитое лунным светом лицо:
— Ты спасла мне жизнь, любимая!
Она снова притянула к себе его голову. Ее нежное тело сотрясала дрожь, и он осознал, что она босая и в одной ночной рубашке.
Лорд Вернем бросил взгляд на неподвижное тело льва.
— Я отнесу тебя домой, — произнес он, беря жену на руки.
Она не ответила, лишь смотрела на него глазами, в которых сиял свет звезд, пока он нес ее через мост на другой берег озера.
Здесь сад еще не был расчищен, все заросло высокой травой и цветами, наполнявшими воздух благоуханием, которое, казалось, смешивалось с лунным светом, отражавшимся в озере.
Мгновение поколебавшись, лорд Вернем нежно опустил Хариту на траву и сел рядом с ней.
— Ты спасла мне жизнь! — повторил он. — Как ты узнала? Как догадалась о том, что происходит?
— Это я… я виновата… что вы вышли из дома… и не знали, что лев убежал, — ответила она. — Холден сказал… а я… уснула.
В ее голосе было столько вины и раскаяния, что лорд Вернем нагнулся и прижался к ней щекой.
— Но ведь ты пришла и спасла меня. Ты была такой храброй.
— Если бы вы умерли… я бы тоже… умерла.
Она произнесла эти слова чуть слышным шепотом, но он все же разобрал.
— Забудь обо всем, — сказал он. — Мы оба живы, и мне даже кажется, что ты немножко любишь меня.
Их губы были совсем близко, и в глазах Хариты он прочел вопрос.
— Я люблю тебя, мое сокровище, — произнес он. — Люблю уже давно, только боялся сказать.
— Вы… любите меня? Правда… любите?
— Я даже не представлял, что могу кого-то так любить, но боялся, отчаянно боялся испугать тебя.
— Я не боюсь вас… уже не боюсь, — ответила Харита. — Но вы уверены… что любите меня? Мне это… не снится?
— Я люблю тебя так сильно, что ни о чем больше не могу думать.
Он почувствовал, как от его слов затрепетало ее тело, и нежно коснулся ее рукой, ощутив нежную линию бедра под тонкой тканью рубашки.
— Как… как давно… вы любите меня?
Его прикосновение вызвало в ней странные, доселе неведомые ощущения, дыхание стало неровным.
— Я влюбился, когда вытаскивал тебя из колодца.
— Почему же… вы не сказали мне?
— Ты доверяла мне как другу, но то, что чувствовал я, было совсем не дружбой. Я сходил с ума, не имея возможности поцеловать тебя, сделать тебя моей.
При этих словах голос лорда Вернема задрожал.
— Вам хотелось поцеловать меня?
— Никогда в жизни ничего так не хотел.
— Но вы… даже не попытались.
— Я боялся испугать тебя.
Помолчав, Харита прошептала:
— Вы сказали… что хотели… сделать меня своей.
Он с трудом расслышал ее слова.
— Бог свидетель, как я этого хотел, но останавливался при одной мысли, что ты можешь испугаться.
— Я не буду… бояться… и хочу… быть вашей.
— Я буду очень нежен, любовь моя.
Их губы встретились. Поцелуй сначала был легким и нежным, он, казалось, просил ее.
Потом почувствовал ее ответ, что-то волшебное проснулось в обоих, и поцелуй стал более требовательным, настойчивым, страстным.
