Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
Он опять покраснел.
— Хорошо, не буду.
— Просто это глупо, когда девчонка идет просто так, а парень рядом, как вьючное животное…
— Да, наверно. Мне как-то в голову не приходило… Да я и не носил ничьих сумок.
— Слушай, Стак… ой, Никита… а в музыкалке ты учился, значит, с первого класса?
— Да… Кстати, я не обижаюсь, когда говорят «Стаканчик», привык. Меня и раньше так звали…
— Нет, я буду говорить «Никита»… Или можно «Ник»?
— Конечно!
— Потому что, если я кого-то называю по прозвищу, то сама не должна обижаться на «Лосиху». А я обижаюсь. И Синий Буль в этом убедится снова, если вякнет!
«Эк ведь распетушилась! С чего бы это?»
В пыльном сквере с кустами желтой акации было пусто. Лишь три алкоголика на дальней лавочке нянчились с поллитровкой, но на нас им было наплевать. Как и нам на них.
— Стак… Ник, запоминай. Во-первых, нужно поймать момент, чтобы пальцы противника оказались близко к тебе. Ну, шпана любит ими пугать и тыкать… Во-вторых, надо ухватить снизу. Потом — с поворотом и на себя! То есть мимо себя, направо… Главное — надо быть уверенным на стопроцентов, что это у тебя получится. Не колебаться ни секунды. Тогда и правда получится. Ну, смотри… Ой, сними очки. Не бойся, я в полсилы…
Я помогла ему подняться. Он поматывал головой и несмело смеялся.
— Ничего не понял. Просто земля перевернулась…
— Так и бывает. — Я надела на него очки. — Теперь попробуй ты. Помни — решительно, с поворотом и мимо себя… Вот, будто я хочу тебя ухватить… Ай!
Стаканчик оказался талантливым учеником.
Я вылезла из куста, отряхнула с джемпера мелкие листья акации. Стаканчик подскочил.
— Извини, я не хотел…
— Как это «не хотел»? А для чего я тебя учу?.. Ну-ка давай еще. Только не по правде, а так, теоретически…
Мы позанимались минут пятнадцать. Хотя и «теоретически», но по разу еще кинули друг друга в кусты.
Стаканчик счастливо улыбался. Но вдруг посерьезнел:
— Это здорово. Только такой прием удается, наверно, лишь однажды. Тот же самый враг на него снова не купится, пальцы не подставит…
— Снова он, наверно, и не полезет. А если… Ну ладно… Ник, это вообще-то не девчоночье дело показывать такое. Но раз очень надо… Меня один знакомый, бывший афганец научил. Я так один раз в лифте посадила на пол взрослого гада… Вот, вскидываешь руку, чтобы отвлечь внимание, сгибаешь колено и… вот так… Только я на тебе показывать не буду, ты тренируйся дома. На подушке, что ли…
Стаканчик опять стал розовым, но благодарно кивнул.
И в этот момент к нам подбежала Люка.
— А-а, вот вы где! Еле вас догнала. Отправились вдвоем, хитрые какие! — Она иногда бывает бесцеремонной (хотя без перегиба, в меру).
Я сказала сразу и откровенно:
— Мы изучали приемы самообороны. Жизнь велит.
— А я?! Я тоже хочу!
— Ладно, — пообещала я. — В следующий раз.
Мы пошли через сквер, потом по улице Чкалова. Было еще совсем лето (детсадовская малышня вереницей брела нам навстречу в пестрых рубашонках и панамках). Я шла посередине — Люка справа, Стаканчик слева. Люка глянула на него из-за меня:
— Ст… Стаканов, ты где живешь?
— Здесь, недалеко. В доме четырнадцать…
— Его зовут Никита. Или Ник, — сказала я.
— Принято к сведению, — кивнула Лючка.
А я с той поры не оговорилась ни разу, всегда говорила ему «Ник», хотя мысленно все равно называла Стаканчиком.
Мы шли и молчали. Наконец стало неловко от этого молчания, и я спросила Люку:
— Как там во Дворце-то дела?
Потому что была с этим делом неопределенность. Появился слух, что губернское начальство отступилось и Дворец решило не отбирать. Мол, найдем для генерал-лейтенанта Петровцева другой особняк. Поэтому пикет в конце августа отменили. Затем слухи шевельнулись «в обратную сторону» и вновь угасли.
Люка слегка кокетливо сообщила:
— Есть надежда, что творческая жизнь не угаснет. Обещали пока нас не трогать, разрешили записывать в кружки новичков… А я окончательно перешла в драмколлектив.
— К тому самому Петруше Вронцеву?
— Да… Он тебе чем-то не нравится?
— Почему не нравится? Я же его не знаю!
— У тебя иронический тон…
— Ах, прошу прощения!
— То-то же… Кстати, я ему сказала про твою идею. Насчет спектакля «Гнев отца».
— Да?! А он что?
— Представь себе, он загорелся!
— Не может быть!
— Клянусь!
— Лючка, тогда знаешь что? У меня есть кандидат на главную роль! Я нашла его сегодня!
Мы стали ходить из школы втроем. Люка иногда задерживалась и догоняла нас уже на полпути, такая вот несобранная. Однажды, когда Люки еще не было, Стаканчик спросил:
— А про какой спектакль во Дворце она говорила?
Я рассказала про рассказ «Гнев отца», про историю в «Отраде» (конечно, в двух словах) и про Толика Морозкина, с которым мы теперь весело здоровались на переменах. (Кстати, «эксперимент» во втором «Б» благополучно заглох и мы с Томичиком вдвоем отнесли калькулятор Одьге Сергеевне.) Однажды Толик угостил меня огромным красным яблоком, я его грызла на всех переменах и даже на уроке географии, потому что наш новый географ Дмитрий Витальевич был человек снисходительный. А позавчера Толик сказал:
— Ваша подруга Люка зовет меня во Дворец детского творчества, на какую-то роль. Как вы думаете, идти?
— Конечно! Это же я посоветовала!.. Ты опять говоришь мне «вы»! Сколько можно?
— Ой… Раз в… ты советуешь, я обязательно пойду. Мама говорит, что мне давно пора заняться чем-то серьезным.
На следующий день Люка в классе сообщила мне:
— Твой Морозкин Петруше понравился, Немного зажат, но в процессе репетиций это легко снять. Зато типаж самый тот!
Я сказала, что сама она «типаж». Уже нахваталась профессиональных словечек. И чтобы не вздумали мучить там ребенка, ему всего восемь лет.
— Под Новый, к премьере, будет уже девять. А ты давай берись за пьесу! Обещала ведь! Петруша ждет.
— Лючка, лучше я приду к вам и расскажу, как все это представляю. А вы записывайте и решайте. На то вы там режиссеры-постановщики… Книжку используйте…
Так и договорились.
…Сейчас Лючка догнала меня и Стаканчика у «Гастронома».
— Ты всегда копаешься, — сказала я, чтобы она не начала: «Опять ушли вдвоем, да? Ладно-ладно…»
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
