Первый тревожный звонок для командования 6-й гвардейской армии прозвенел около 11:00, когда в наступление перешли части 2-го танкового корпуса СС при поддержке с воздуха около 400 самолетов 8-го авиакорпуса. В этот момент над линией фронта находилось всего две группы истребителей 5-го иак, которые, несмотря на самоотверженность экипажей, не смогли сорвать налетов немецких бомбардировщиков. 20 Ла-5 из состава 41-го и 88-го гв. иап в районе Яковлево, Быковка, Черкасское атаковали 20 Ju-87 и около 40–50 Ju-88 и He-111. Командование особенно отметило бой 10 Ла-5 41-го гв. иап во главе со старшим лейтенантом А. Г. Павловым (Герой Советского Союза с 28.9.43), которые уже на отходе перехватили шесть девяток He-111 и Ju-87. Приказав атаковать пилотам «лапотники», А. Г. Павлов вместе со своим ведомым старшиной Жилиным с набором высоты пошел в атаку на три девятки «сто одиннадцатых», шедших на 2500 метрах. Меткими очередями А. Г. Павлов поджег два бомбардировщика, один из которых взорвался в воздухе, а экипаж второго выбросился с парашютами[134]. Еще один «хейнкель» был сбит настойчивыми атаками старшины Жилина. В это время остальные пилоты атаковали группу Ju-87, сбив два самолета. Отметим, что, по всей видимости, сбитые парой А. Г. Павлова «хейнкели» принадлежали отряду 6./KG55.
Между тем положение передовых частей 23-го гвардейского стрелкового корпуса ухудшалось. Принявшая на себя основной удар 52-я гвардейская стрелковая дивизия оказывала сопротивление эсэсовским частям еще около часа после полудня, пока ее фронт не оказался рассечен. В полосе 6-й гвардейской армии сложилось тяжелое положение — немецкие танки, поддерживаемые непрерывными ударами с воздуха, устремились ко второй линии обороны в направлении на Быковку и Яковлево. Решение, принятое командующим Воронежским фронтом генералом Н. Ф. Ватутиным, носило адекватный характер — к месту прорыва были выдвинуты части 1-й танковой армии генерал-лейтенанта М. Е. Катукова, а также 5-й гвардейский танковый корпус генерал-лейтенанта А. Г. Кравченко. Одновременно на левом берегу Липовый Донец стали сосредотачиваться части 2-го гвардейского танкового корпуса полковника A. C. Бурдейного для возможного нанесения контрудара по правому флангу прорвавшейся танковой группировки противника.
Пока танковые соединения выдвигались к месту боев, одним из основных средств сдерживания немецкого наступления стали удары штурмовой авиации 2-й воздушной армии, которая из-за чувствительных потерь, понесенных в ходе утренних налетов, только ближе к полудню смогла сконцентрировать свои удары по наступающим частям 4-й танковой армии. В борьбе с немецкой бронетехникой особенно отличились экипажи 291-й шад, которые впервые и весьма успешно применили кумулятивные бомбы ПТАБ-2,5–1,5.
Почин принадлежал восьмерке 61-го шап старшего лейтенанта A. A. Добкевича (Герой Советского Союза с 13.4.44), которая атаковала танки, автомобили, а также огневые позиции артиллерии противника в районе Бутово. Документы дивизии свидетельствуют: первые бомбы были сброшены с высоты 600–300 метров, что дало исключительный эффект. После атаки экипажи наблюдали многочисленные очаги пожара, а также горящие танки и автомобили. Стараясь не упускать инициативу, командир дивизии полковник А. Н. Витрук поднял в воздух группы штурмовиков соседних 241-го и 617-го шап, которые не позволили противнику развернуться в боевые порядки. Интересно отметить, что для экипажей 617-го шап 8 самолето-вылетов, совершенных 5 июля по немецким танкам, остались единственными за весь день. Однако, истратив 1103 ПТАБ и АО-25, а также 28 PC, летчики группы заявили об уничтожении 15 танков и 6 автомобилей. Всего же в ходе 29 вылетов группам 61-го и 617-го шап удалось уничтожить 30 танков и 18 автомобилей. Характеризуя применение кумулятивных бомб, штаб 291-й шад отмечал: «Применение ПТАБ-1,5 по танкам противника дало отличные результаты. Экипажи наблюдали в районе взрыва бомб сплошной огонь, на фоне чего выделялись 15 горящих танков»[135].
Объектом ударов штурмовиков 291-й шад полковника А. Н. Витрука стали части 48-го танкового корпуса, первый день сражения для которого сложился неудачно. Заболоченная местность, минные поля, меткий огонь противотанковой артиллерии и, наконец, эффективные налеты штурмовой авиации заставили командование этого соединения предпринять перегруппировку своих сил уже в ходе сражения. В итоге только к 17:00–18:00 удалось добиться незначительных успехов, которые тем не менее не могли скрасить общую безрадостную картину первого дня боев. На следующий день, 6 июля, командованию корпуса наступление пришлось организовывать фактически заново.
Более 200 самолето-вылетов выполнили в первый день Курской битвы экипажи 1-го шак. Боевая работа этого соединения была организована строго согласно разработанному штабом графику. В основном в воздух поднимались группы, насчитывающие от 6 до 12 самолетов. Действуя перед фронтом 6-й гвардейской армии на участке от Зыбино до Березов, они наносили удары как в полосе наступления 48-го, так и 2-го танкового корпуса СС. К сожалению, перед экипажами соединения генерал-лейтенанта В. Г. Рязанова стояло избыточное число боевых задач, их действия не массировались на основных направлениях. Кроме того, по мере углубления кризисной ситуации на фронте 7-й гвардейской армии генерал-лейтенанта М. С. Шумилова часть групп 1-го шак была срочно перенацелена в район переправ через Северский Донец. За весь день 1-й шак и 291-я шад провели 23 воздушных боя, потеряв 15 и 12 «илов» соответственно, часть из которых была повреждена и совершила вынужденные посадки. Кроме того, при выполнении боевых заданий было потеряно 10 истребителей сопровождения.
Непросто сложился день 5 июля и для экипажей 1-го бак, единственного бомбардировочного соединения, входившего в состав армии С. А. Красовского. По состоянию на начало месяца в составе корпуса числилось 117 самолетов Пе-2. В первый день оборонительной операции их экипажи совершили 115 самолето-вылетов, нанося бомбардировочные удары по скоплениям бронетехники и пехоты противника в районах Бутово, Зыбино, Раково, Казацкое, Пушкарное, Томаровка. Штабом армии действия бомбардировщиков были признаны эффективными, но за успех авиаторам полковника И. С. Полбина пришлось заплатить дорогую цену. На свои аэродромы не вернулось 15 Пе-2, из которых четыре были сбиты в воздушных боях, а семь считались не вернувшимися с боевого задания. Кроме того, три бомбардировщика совершили вынужденные посадки из-за полученных в бою повреждений.
Сопротивление налетам «пешек» противник оказывал преимущественно большими группами истребителей, которые в первую очередь старались отсечь от бомбардировщиков истребителей сопровождения, разбить строй и уничтожить советские самолеты поодиночке. Особо тяжелые испытания выпали на долю девятки 82-го гв. бап, которую возглавлял командир второй эскадрильи старший лейтенант Скоробогатов. Несмотря на интенсивный огонь зенитной артиллерии, из-под которого «пешки» вышли умелым маневром ведущего, и атаки 27 «мессершмиттов», группа не потеряла огневого взаимодействия, успешно выполнив боевое задание. Был потерян всего один Пе-2. Характеризуя произошедший бой, документы 1-й гв. бад отмечают: «Из всех воздушных боев бой 5.7.43 был самым крупным воздушным боем с превосходящими силами противника, до 23 Me-109 и ФВ-190 сковали 6 Ла-5 прикрытия и производили атаки на бомбардировщиков. Благодаря сплоченности группы, умению держаться в плотном строю и хорошей организации системы огня, группа отразила все атаки истребителей, при этом сбила 4 Me-109 и ФВ-190»[136].
