– Выходит, к Рождеству я в любом случае получу развод.
Она почувствовала, как руки ее задрожали, а к горлу подступила тошнота.
– Может быть, хотите воды?
– Нет-нет. Я в порядке, – торопливо пробормотала она, подумав, что у нее, возможно, вырвался стон, а она этого не заметила.
– Развод может стать очень травмирующим жизненным опытом в психологическом плане, – мягко сказал Грэхем. – Особенно для… хмм… пострадавшей стороны, если можно так выразиться.
– Вы сказали, может стать травмирующим? – растерянно произнесла Эбби. – А что, не всегда так бывает?
– Думаю, что в некоторых случаях человек испытывает облегчение. Не у всех брак складывается удачно, и порой развод – это единственное, о чем супругам удается договориться за много лет совместной жизни.
Он откинулся на спинку кресла и положил ручку на стол.
– Знаете, на этой стадии иногда бывает полезно предпринять попытку примирения, пока дело не зашло слишком далеко.
– А что у вас в этой папке? Магнитная карта-ключ от номера в отеле «Бабингтон Хаус»?
Грэхем выглядел сбитым с толку, и Эбби стало неловко за свой сарказм.
– Я думала, что вы уже разговаривали с Ником. Он тоже считает, что нам нужно попробовать договориться.
– Ник не является моим клиентом, Эбби. Я буду иметь дело только с его адвокатом. Но независимо от того, что о нас думают, мы не стремимся ломать людям жизнь только ради того, чтобы выжать из них побольше денег. Если сможете все уладить, сможете договориться, возможно, это будет как раз то, что на самом деле нужно вам обоим… В общем, я действительно считаю, что вам стоит попытаться.
– Не возражаете, если на этом мы пока и остановимся? – спросила Эбби, которую переполняли эмоции.
Она взглянула на часы у него за спиной и надула щеки. От Анны она знала, что адвокаты теперь работают не почасово. Выставляется счет на каждые десять минут работы с клиентом. Время – деньги. У нее ушло шесть недель на то, чтобы принять решение отказаться от переговоров с мужем и вмешательства всяких посредников. И ей не хотелось платить лишнюю сотню фунтов только за то, чтобы подтвердить это решение своему адвокату.
– Давайте я позвоню вам в конце недели, – предложил Грэхем. – Дам вам еще один шанс все хорошенько обдумать. О, смотрите-ка, а вот и Мэтт! Он хочет с вами поздороваться.
Оглянувшись, она через прозрачную дверь увидела знакомую высокую фигуру. Мэтт махал ей рукой.
Взяв свою сумочку, она пожала Грэхему руку и вышла из кабинета.
– Привет, незнакомка! – сказал Мэтт, ободряющим жестом приобняв ее за плечи. Она надеялась, что он не заметил, как она дрожит. – Все прошло нормально?
– Кажется, да, только, пожалуй, было бы лучше, если бы мне предложили водки вместо чая, – ответила она, подумав, что приятно в такой момент увидеть его дружелюбное лицо.
– И темазепам вместо печенья…
– А ты прихвати его с собой на следующую встречу, – улыбнулась она, не желая делать ситуацию напряженной из-за своих переживаний.
– Ты все это преодолеешь, – сказал он, и Эбби вспомнила, что он был не просто адвокатом по бракоразводным делам. Он и сам разводился.
По словам Анны, это было неприятное и очень эмоциональное дело. Его жена – тяжелый человек – изменяла ему, а потом ушла, забрав с собой их малолетнего сына. Тогда это едва не сломало его, и тем не менее теперь Мэтт был вполне счастлив и собирался жениться на Анне.
Они уже почти дошли до ресепшена, когда услышали там какой-то шум. Женщина, чуть моложе Эбби, у входа разрывалась между малышом в коляске и стоявшим рядом маленьким мальчиком.
– Эбби, это наша бывшая коллега, Сид Траверс. Она время от времени приходит навестить нас. Сид, это Эбби, наша с Анной приятельница.
– Мэтт, к телефону! – крикнула ему его секретарша.
– Эбби, Сид, увидимся позже. – Он с явным сожалением помахал им рукой на прощанье.
Молодая женщина явно нервничала. Малыш в коляске плакал, а мальчик, стоявший рядом, то и дело отчаянно дергал ее за юбку.
– Может, помочь вам чем-нибудь? – спросила Эбби.
– Все нормально, – ответила Сид. – Он просто хочет вылезти оттуда.
Она расстегнула ремешок, удерживавший карапуза, и тот, изогнувшись, тут же резво выбрался из коляски.
– Мама, мне нужно в туалет!
– Минутку, Чарли, – попросила она старшего мальчика.
– А я хочу сейчас.
Малыш тем временем бегом рванул в дальний конец коридора.
– Вот черт! – прошептала Сид. – Олли, вернись немедленно!
– Мама, я хочу в туалет прямо сейчас!
– Я догоню его, – сказала Эбби, устремляясь вслед за малышом. – Черт возьми! Он у вас прямо Усейн Болт[31]!
Догнав его и подхватив на руки, она не смогла удержаться и прижала его к себе. В ней вдруг проснулся материнский инстинкт, и на губах сама собой расцвела улыбка.
– Ах ты, маленький шалун! – тихонько прошептала она.
Неожиданно он пронзительно завизжал ей прямо в ухо. Она тут же отстранила ребенка от себя. Лицо у него покраснело, а личико скривилось от боли.
– Что случилось, крошка? – испуганно выдохнула она и тут сообразила, что застежка ее браслета оставила на его пухлой маленькой ручке длинную красную царапину.
– Иди ко мне, – сказала подошедшая Сид, забирая у нее ребенка.
– Похоже, я случайно поцарапала его своим браслетом, – запинаясь, произнесла Эбби.
– Ничего, – резко ответила Сид.
– Простите, мне ужасно жаль, что так получилось.
– Все нормально, правда, – уже мягче сказала Сид.
Эбби бросило в жар, дыхание стало прерывистым.
– Мне нужно идти, – пробормотала она, но Сид была так сосредоточена на своем малыше, успокаивая его, что даже не услышала ее.
Эбби нажала на кнопку вызова лифта, но не стала дожидаться его и торопливо спустилась по лестнице. Когда она выскочила на улицу, ей показалось, что ворот платья слишком туго сжимает ей шею. Она тяжело опустилась на каменные ступени возле входа. Эмоции душили ее, выплескиваясь наружу громкими, натужными стонами.
Уже очень долго она чувствовала себя словно замороженной, как будто у нее полностью атрофировались чувства и существовала она на автопилоте. Но вспоминая, сколько времени и сил она потратила на подготовку выставки, Эбби понимала, что, по сути, тогда она просто прикрывала крышкой кипящую кастрюлю.
Какой-то мужчина в костюме бросил на нее встревоженный взгляд, прежде чем войти внутрь. Потом женщина приблизительно ее возраста, проходившая мимо, остановилась и смущенно спросила, все ли у нее в порядке.
