– Таким образом, я уволена, – заключила она, стараясь, чтобы охватившая ее паника не просочилась в голос.
– Уволена? Нет, нет и еще раз нет! У тебя контракт фрилансера. Нам только нужно будет немного пересмотреть его. Я выбил для тебя два дня в неделю, и Кристина в итоге пошла на это. По крайней мере до тех пор, пока не заработает наш официальный сайт.
Он бросил на Эбби сочувствующий взгляд.
– Я понимаю, что ты разочарована, но мы должны думать о будущем нашего архива.
– Ясное дело, – уныло отозвалась Эбби.
– Вот и хорошо, – сказал Стивен, явно довольный, что все прошло так гладко. – Значит, с этим разобрались. Почему бы тебе не уйти сегодня пораньше, а?
– У меня после обеда и так пол-отгула.
– Да, конечно, я совсем забыл. Собралась съездить в какое-нибудь хорошее местечко? Хочешь прихватить денек к уик-энду?
Она медленно встала:
– Собираюсь встретиться с адвокатом по бракоразводным делам.
Лицо Стивена вытянулось.
– Понятно. Ну, надеюсь, что все будет… так, как ты хочешь.
– Что-то мне в это пока слабо верится, – сказала Эбби и вышла из кабинета.
Адвокатская контора Донована оказалась даже более современной, чем она могла себе вообразить.
Она встречалась с Анной перед их офисом десятки раз, но еще никогда не заходила внутрь здания. Она представилась на ресепшене, и буквально через несколько мгновений ее познакомили с мужчиной по имени Грэхем Келли. Опыта общения с адвокатами у Эбби практически не было, если не считать того, что видела в многочисленных полицейских сериалах по телевизору. Она могла легко себе представить, как этот самый Грэхем играет в регби или ловит каждое слово Джереми Кларксона[30]. Она дала бы ему не больше тридцати, что вообще-то было неплохо. Она понимала, что опытный адвокат – это дорогой адвокат. Роз уже деликатно обсудила эту тему с Мэттом, который заверил ее, что его партнер по фирме сделает для нее все возможное.
– Проходите, – сказал Грэхем, открывая перед ней дверь своего кабинета.
– Скажите, а Анна или Мэтт сейчас здесь? – спросила Эбби, надеясь, что при виде знакомого лица она будет меньше нервничать.
– Анна, я думаю, в суде, а Мэтт на совещании. Впрочем, я позвоню его секретарше, чтобы она передала ему, что вы уже здесь. Чаю?
– Нет. Спасибо, нет, – сказала Эбби, усаживаясь перед его письменным столом.
На нем лежала желто-коричневая папка, на которой сверху жирным фломастером было написано «Гордон/Развод». Она слышала, какое впечатление может производить написанное, но эти два слова, увиденные ею воочию, заставили ее ощутить весь ужас происходящего.
– Итак. Мэтт вкратце обрисовал мне вашу ситуацию.
– Я хочу развестись, – произнесла Эбби первую фразу своей речи, которую обдумывала по дороге сюда.
– О’кей, – сказал он, глотнув воды из стакана. – Полагаю, сейчас вы живете с мужем раздельно.
Эбби кивнула, стараясь сохранять спокойствие.
– Я попросила его съехать из дома. Нет, не так. Я просто выгнала его семь недель тому назад. У него была любовная связь на стороне. Секс с другой женщиной. И теперь я хочу развестись.
Она ожидала, что он что-то скажет, попробует отговорить ее от этого решения, но он просто сидел и записывал все, что она говорила.
– Как давно вы замужем?
– Почти шесть лет.
– Дети есть?
– Нет.
– Вы работаете?
– Да. То есть нет. Уже не знаю. Сегодня я потеряла постоянную работу, – печально сказала она.
Грэхем продолжал все записывать в свой желтый блокнот.
– А что с работой у вашего мужа?
– Он работает. У него свой бизнес – консультирование в области информационных технологий.
– Ваши активы? – Голос Грэхема теперь звучал механически, как у робота.
– У нас есть дом, заложенный. Это наша совместная собственность. Есть кое-какие сбережения. Небольшие, хотя, честно говоря, я понятия не имею, сколько денег на личном счету Ника. Вообще-то дела в его фирме идут хорошо, так что, думаю, там может быть порядочная сумма.
– Как давно у него этот бизнес?
– Фирму он открыл через несколько месяцев после того, как мы поженились.
– Хорошо.
– Хорошо?
Грэхем перестал лихорадочно записывать и поднял на нее глаза.
– Это означает, что по этому пункту вы можете предъявить ему серьезные претензии.
При этих словах она ощутила укол совести. Свой бизнес Ник строил с таким трудом! Этот бизнес так часто уводил его из дома. Из-за него он в итоге оказывался в гостиничных номерах, во власти разных искушений…
– Когда мы запустим процесс, вам нужно будет заполнить одну бумагу, так называемую «Форму Е», чтобы мы смогли оценить ваши активы. Тем временем, я полагаю, вы будете продолжать жить в вашем общем доме.
Эбби кивнула:
– Надеюсь, я смогу там остаться.
Она вспомнила их домик в Уимблдоне. На что-то более экстравагантное, чем мебель из IKEA, денег у них не нашлось, но они превратили свое жилище в очаровательный, уютный уголок, с которым у них было связано множество воспоминаний. Счастливых воспоминаний, если не считать взрывного финала. В памяти мгновенно всплыло, как она с силой швырнула дорогой мужской туфлей в своего мужа, стоявшего на лестнице, и Эбби постаралась как можно быстрее прогнать это видение.
– Пока вы можете смело оставаться там, – бесстрастным тоном продолжал Грэхем. – Иногда бывает так, что в определенный момент дом, находящийся в совместной собственности супругов, необходимо продать, в особенности если нет детей. Еще не установлено, каково финансовое положение вашего мужа, но, возможно, вы сможете выкупить его долю…
Деньги Эбби сейчас не волновали. Ей просто хотелось, чтобы все это прошло как можно безболезненнее. При мысли о том, что она может потерять этот дом, Эбби крепко зажмурилась. Впрочем, она уже не была твердо уверена, что захочет оставаться там, где все напоминало об их совместной жизни с Ником. Их семейной жизни.
– Думаю, в данном случае нам выгодно четкое разделение имущества пятьдесят на пятьдесят. И при условии, что ваш муж согласится на развод, это не займет много времени.
– И все-таки сколько времени, как думаете?
– Смотря каким будет постановление суда. В случае неокончательного постановления, вступающего в силу с определенного момента, если его не отменят раньше, то пятнадцать-шестнадцать недель. Если же оно будет окончательным, абсолютным, то плюс к этому еще месяц.
