Глава 16
Голова приятно кружилась, во всём теле была лёгкость, и я зажмурилась от счастья. Лёжа на груди Всеволода, я наслаждалась ощущениями и улыбалась.
— Когда тебе к врачу на приём? — спросил он, поцеловав меня в макушку.
— Девятнадцатого октября. А что?
— Пойду с тобой. Хочу поговорить с врачом.
— Ты что мне не доверяешь? Думаешь, я тебе вру? — оскорбленно спросила я и попробовала соскользнуть с него.
— Куда?! Лежать! — не давая мне лечь на кровать, сказал он и прижал к себе. — Доверяю, естественно, но меня волнует твоя худоба. Это ненормально быть на третьем месяце беременности такой худой. Ты и раньше была худощавой, а сейчас вообще стала тщедушной.
— Я не тщедушная, — мне стало обидно от его слов. — Не нравиться, никто не держит. Отпусти!
— Ага, сейчас! Даже не надейся, что отпущу, — улыбнувшись, ответил он. — Мне всё нравится, но я тебя откормлю до нормального состояния.
— Я сама себя откормлю. Правда две недели надо посидеть на специальной диете, чтобы восстановилась нормальная работа желудка, а вот потом я уже оторвусь по полной, — мечтательно сказала я. — Ты ещё и жаловаться будешь, что я растолстела.
— Жаловаться я не буду, а буду дразнить тебя китом. Нет, не китом, а бегемотиком. Будешь моим личным солнечным бегемотиком.
— Как скажешь, я тогда тоже для тебя придумаю какую-нибудь кличку.
— Почему-то я не сомневаюсь, — рассмеявшись, ответил он. — Как же я скучал по тебе и твоему острому язычку, — посмотрев на него, я показала ему язык и улыбнулась. Он подтянул меня выше и сказал: — А ещё раз так сделай.
Я опять показала язык, и он тут же положив мне руку на затылок, впился в губы жадным поцелуем. По телу опять пошли горячие волны наслаждения, и я стала отвечать на поцелуй. Внизу живота снова образовался комок, и чем больше страсти было в поцелуе, тем больше он рос, и я уже начала изнывать от желания.
Сева уложил меня на спину и, наклонившись, внимательно посмотрел в глаза. Положив мне на живот руку, он начал его поглаживать, а потом рука скользнула ниже и я судорожно втянула воздух, получая удовольствие от его ласк.
— Я люблю тебя, — прошептал он и, наклонившись, запечатлел на моих губах самый жаркий поцелуй.
Я так долго ждала этих слов, что услышав их наконец-то, неожиданно для себя почувствовала, как на глаза навернулись слёзы.
— И я тебя люблю, — ответила я и шмыгнула носом.
Всеволод неожиданно рассмеялся и, обняв меня за плечи, сказал:
— Каждый раз я не знаю чего от тебя ожидать. Я только что признался тебе в любви, а ты плакать стала, — он осторожно стёр слезинку.
— Знаешь, как я ждала этих слов? — пробурчала я. — И потом, я беременна, и мой организм получает двойную дозу женских гормонов, поэтому я очень сентиментальна последнее время.
— Если так ждала этих слов, то почему первая не сказала? — он серьёзно посмотрел на меня.
— Ещё чего! Дурочку нашёл признавать в любви мужчине, у которого есть другая. Я лучше язык себе откушу, чем скажу такое, тем более, впервые в жизни, — стеснительно произнесла я.
— То есть, пока я бы не сказал это сам, ты бы молчала?
— Естественно!
— Чудесно! — он улыбнулся. — Так бы всю жизнь могли прожить, кусая самих себя за языки, — он снова поцеловал меня, а потом отстранился и с интересом посмотрел на меня. — Хм, я что первый, кому ты призналась и кого полюбила?
— Ну, вообще нет. Это я для красного словца сказала, — ответила я и хитро посмотрела на него. Он сразу недовольно поджал губы, и я с улыбкой продолжила: — Ты второй. Такое раньше я говорила только бабушке и любила только её, но как ты понимаешь, совсем в другом контексте.
— Ох, любишь ты меня помучить, — счастливо улыбнувшись, ответил он. — Нашёл себе на старости лет головную боль.
— Да уж, — картинно вздохнув, я с показным раскаянием посмотрела на него и тут же добавила: — Обещаю и дальше тебя мучить и создавать, как можно больше головной боли.
Он приложил свою ладонь к моей щеке и с любовью посмотрел на меня, а потом удивленно спросил:
— Подожди, а почему двойная доза женских гормонов? Ты уже знаешь пол ребёнка?
— А чего его знать то? У нас только девочки рождаются, — ответила я. — По крайней мере, последние семь поколений.
— Хм, весёлая жизнь меня ждёт — четыре женщины в семье!
— Почему четыре? — я удивлённо посмотрела на него.
— Ты и минимум три ребёнка. Надеюсь, что хотя бы они не все будут с твоим характером.
Я с улыбкой посмотрела на Севу, и в груди разлилось приятное тепло. "Значит, он хочет от меня не одного ребёнка!".
— Даже так? А что сын не нужен? — лукаво спросила я. — Наследник ведь.
— Так ты же сказала — только девочки. Или шансы на мальчика тоже есть? — он выжидающе посмотрел на меня.
— Если честно, то не знаю, — серьёзно ответила я, потому что по взгляду поняла, что для него это важно. — У всех моих предков было по одному ребёнку и только девочки. Возможно, второй или третий ребёнок может быть и мальчиком, а может, и нет.
"Лучше уж сразу сказать правду, чем потом видеть его разочарованное или недовольное лицо" — решила я.
— Мальчик, девочка — без разницы. Главное, что они от тебя, — улыбнувшись, он нежно поцеловал меня и опять стал водить пальцами по животу.
Приятные поглаживания расслабляли и я, закрыв глаза, радовалась тому, что Сева рядом, а главное тому, что он любит меня. Было так уютно и спокойно лежать у него под боком, и казалось, что счастливее меня сейчас нет женщины на Земле. Повернувшись на бок и прижавшись к нему, я почувствовала, как на меня охватывает дремота. "Ну что за напасть! Мне тут счастье привалило, а я спать хочу" — не сдержав зевок, недовольно подумала я.
— Спать хочешь? — заботливо спросил он.
— Угу, но буду бороться со сном до последнего.
— Я тебе поборюсь! Быстро закрывай глаза!
— А ты не уедешь?
— Конечно, нет, — с улыбкой сказал он. — Кстати, а что тебе можно есть?
— Там, в сумке, листок с рекомендациями, — ещё раз зевнув, ответила я. — Вкусненьким меня побаловать хочешь?
— Да, хочу. Но сначала ты должна заснуть, и пока ты этого не сделаешь, я отказываюсь что-то готовить.
— Вечно у тебя какие-то условия, — пробурчала я, наслаждаясь чувством защищённости, которое испытывала только рядом с ним.
Проснулась я через три часа и по квартире уже разносились изумительные запахи. "И за что мне такое счастье?" — с улыбкой подумала я и, поднявшись с кровати, набросила на себя халат.
