— Понимаешь, — озабоченно заговорила Саша, — я еще не успела купить квартиру. Пройдет не меньше трех месяцев, а может быть, и все полгода.
— Так долго? — расстроилась Блайт.
— Да успокойся ты. В любом случае за одну неделю не обернуться. Да и вообще, вдруг совсем ничего не получится. Мне ведь сначала надо заключить контракт на вторую книгу. Но я знаю, что тебя беспокоит. Кэнди и Гарт хотят провести вместе выходные. Не волнуйся, ты можешь пока пожить у меня. — Тут она бросила острый взгляд на Макса.
— Когда Гарт приедет, Блайт будет жить у меня, — сказал он.
— Ну вот и хорошо, — отозвалась Саша.
Ну нет! Это невозможно! Как она может остаться с Максом, если он стал таким чужим и холодным?
— У тебя есть тараканы? — деловито спросил Макс.
— Кажется, нет, — ответила Саша.
— А крысы?
— Ну что ты такое говоришь? — возмутилась Блайт.
— Такие вещи ты должна знать, — упрямо настаивал Макс. — Сколько ты платишь за электричество? А за газ? Тихо ли в квартире, можно ли в ней спокойно спать?
Надеясь на сообразительность Саши, он посмотрел на нее долгим взглядом. Пусть она убедит Блайт, что ей не стоит снимать эту, да и любую другую квартиру. Он все больше убеждался, что все эти поиски квартиры — сплошная глупость.
Он не хотел, чтобы Блайт жила в отдельной квартире. Он хотел, чтобы она жила с ним. Он хотел защищать и поддерживать ее, заботиться о ней. И не нужна ему ее высокая зарплата в «Телеграф». Он решил, и, скорее всего, решил правильно, что ей нужно почувствовать себя независимой. Но почему он не спросил ее об этом прямо, вместо того чтобы мучиться предположениями?
Что она должна была ответить, когда он предложил ей снять отдельную квартиру? Заявить, что она желает переехать к нему? Для этого Блайт была слишком не уверена в себе. Приглашение должно было исходить от него. А что он сделал? Вместо того чтобы умолять и просить ее, он лишь все испортил.
Решил, что еще слишком рано? Да какая разница? Им надо жить вместе, вот тогда и станет понятно, подходят ли они друг другу. Если окажется, что они друг другу не подходят, он все равно купит ей квартиру.
Но даже мысль о разрыве с Блайт была для него невыносима. Саша тем временем пристально смотрела на него. По ее взгляду он понял, что на этот раз она не станет помогать ему. Наверное, она больше не доверяет ему, узнав, что он не предложил Блайт переехать к нему. Не спуская глаз с Саши, он тяжело сглотнул и тут увидел, что выражение ее лица переменилось.
— Ну, вообще-то, — заговорила она, выразительно подняв одну бровь, чтобы не заметила Блайт, — не стоит беспокоиться о тараканах. Когда их собирается слишком много, управляющий проводит санобработку здания. Да и крыс вроде бы нет, — задумчиво продолжала она, склонив голову набок. — Иногда я слышу шорохи на потолке, но, по-моему, это соседская кошка скребется в ящике. Меня это не особенно беспокоит, я крепко сплю. — Она гордо огляделась. — За четыре года крупное нашествие тараканов было всего лишь одиннадцать раз.
Глаза Блайт испуганно округлились.
— Прежде чем принять окончательное решение, — сказала она, — я посмотрю другие квартиры. Может быть, найдется вариант с возможностью более скорого заселения.
— Конечно, — заметила Саша. — Очень разумно с твоей стороны. Но если ты сюда переедешь, тебе понравится. А теперь, пока не ушла, взгляни на ванную. Открой краны. У нас почти всегда бывает горячая вода.
Когда Блайт исчезла в ванной, Саша повернулась к Максу.
— Ну, ты и дурак! Учти, последний раз спасаю тебя!
Появилась Блайт.
— А трубы всегда так гудят, когда льется вода?
— Всегда, — снова с гордостью подтвердила Саша.
Макс был искренне благодарен ей за помощь. Но почему она назвала его дураком?
— На ужин пойдем в мясной ресторан, — сказал он, закрывая за Блайт дверь холла.
— Там так дорого, — заметила она. — Может быть, мы лучше…
— Я приглашаю.
— Ты не должен бездумно тратить деньги на рестораны. Нужно, чтобы был запас на будущее.
— Я коплю деньги на будущее, но разве плохо, если мы сегодня как следует поедим?
Действительно, она так похожа на его мать!
— Зайди ко мне, мне надо с тобой поговорить.
Услышав голос Барта, Блайт инстинктивно прижала к груди стопку бумаги. Раньше Барт частенько ругал ее за плохую работу, и она привыкла пугаться всякий раз, когда слышала его голос по телефону. Теперь он уже давно не вызывал ее, значит, у него нет к ней претензий.
Гадая, что означает его приглашение, она встала из-за стола. Должно быть, она в чем-то ошиблась, неправильно сократила материал статьи. Теперь начнется! Может быть, он ее даже уволит.
Подойдя к двери кабинета, она осторожно постучалась.
— Пэджет, — сказал он вместо приветствия. — Садись.
Его лицо было печальным. Плохой знак, решила она.
— Я поднимаю тебе зарплату, — сказал он.
Она почувствовала странное беспокойство. Уж лучше бы он заорал на нее.
— Спасибо, — машинально ответила она, не зная, радоваться ей или пугаться. — Вы очень добры.
— Теперь ты пойдешь вместе с Джейкобсен и соберешь материал для статьи, а она будет вынюхивать сенсации. Вы будете работать в паре. Как Дэнни де Вито и Шварценегер.
Блайт подавила невольный смешок.
— Твоя зарплата будет такая же, как у нее.
Похоже, судьба открыла перед ней рог изобилия.
— Когда появится место, ты перейдешь в редакторский отдел.
— В редакторский отдел? — изумилась и обрадовалась Блайт.
— Да, ты будешь работать там, — подтвердил Барт. — Если будешь работать хорошо, станешь главным редактором. Только не беги сразу покупать яхту. Сначала мы должны ввести тебя в штат сотрудников.
— Я даже не знаю, что сказать, — начала Блайт, чувствуя, как на глаза навертываются непрошеные слезы. — Я рада и польщена. Я уверена, что тематические статьи у меня получатся лучше, чем сводки новостей. Обещаю, что не подведу вас.
Повесив голову, Барт что-то пробормотал себе под нос.
— Тогда я пойду доделывать свою работу, — сказала она, все еще не веря своему счастью. — А вы уже сказали об этом Кэнди?
— Сказал.
— И она согласилась?
Он удивленно поднял голову:
— Конечно.
Блайт улыбнулась. Наверное, Саша меньше радовалась получению своего огромного гонорара за книгу, чем она, услышав, что ей повысили ее жалкую зарплату. Конечно, до полноты счастья не хватало Макса, который занимал в ее жизни очень значительное место, но начало было хорошим.
