Над коврами и гобеленами витал какой-то странный запах. Я потянула за край ковра, тот неожиданно развернулся, и показалась человеческая нога. Холодная, застывшая… а рядом другая.
В глазах у меня помутилось. Я скользнула взглядом выше и увидела руку с ожогом. Джон… Не помня себя от ужаса, я прикоснулась к бледному запястью. Оно было холодным и безжизненным.
Кубарем скатившись с подводы, я, покачиваясь, отошла в сторону.
— Что, Грейс? Что случилось? — спросила Элли, беря меня за руки. — Ты такая бледная и вся трясешься!
«Нет, милочка, ты не Сара, не смей шлепаться в обморок!» — сердито приказала я самой себе. Сердито, потому что и вправду была очень зла. Еще сегодня ночью с Джоном все было в порядке, я сама видела, как он смеется, разговаривает, достает из палатки бутылку…
— Там т-труп! — помертвевшими губами выдавила я из себя. — Это Джон.
— О Господи! — воскликнула Элли. — Ты уверена?
Мазу в мгновение ока взобрался на подводу и приподнял край ковра. Он не побледнел, но, похоже, находка потрясла его до глубины души. Спустившись, он мрачно взглянул на Элли и кивнул головой.
— Я обязана доложить об этом королеве, — сказала я. — Но действовать надо осторожно. Если принц хоть что-то заподозрит, он просто оставит все здесь и немедленно покинет поместье.
— Но к его отъезду уже все готово, — заметила Элли. — Обоз скоро тронется. А принц и его свита уедут позже, после конной прогулки с королевой. Господа всегда так делают, потому что подводы движутся очень медленно.
— Нам нужно задержать их. И сообщить обо всем королеве, чтобы она приказала гвардейцам обыскать обоз, — сказал Мазу.
— Нет, — вставила я, — ничего не получится. Свен — принц суверенного государства. Королева не может просто так приказать обыскать его повозки и экипажи. Произойдет дипломатический скандал.
Мазу и Элли, уставившись на меня, молчали.
И тут меня осенило.
— Надо сделать так, чтобы подвода сильно накренилась, и тогда груз вывалится на землю, — торопливо объяснила я. — Отвлеките возницу, а я подкрадусь к подводе и выбью из колеса чеку.
— Отвлечь? Но ка-ак? — задумчиво протянула Элли.
— Я знаю как, — вставил Мазу. — Мы устроим потасовку!
И они удалились, шепотом обсуждая детали будущего представления. Вскоре на противоположной стороне дороги раздались возмущенные вопли.
Мазу весьма правдоподобно орал на Элли:
— Марушница[3]чертова! Стырила мой кошель! И не манышевайся[4]тут! — Я и не предполагала, что мой друг хорошо владеет воровским жаргоном!
— Ничего такого, врешь ты все! — визжала Элли. — Сам посеял где-то, а теперь на меня валит!
— Нет, признавайся, ты сперла! — верещал Мазу. — Тащи обратно!
— Да не перла я! — возмутилась Элли, замахиваясь на обидчика кулаком.
Друзья мои просто молодцы: Мазу свалился на спину, незаметно хлопками ладоней изображая звук пощечин и тумаков. Они с Элли вцепились друг в друга и затеяли самое настоящее сражение. Вскоре вокруг собрались возницы и принялись заключать пари на победителя.
Зажав в руке камень, я тихо подкралась к заднему колесу злополучной подводы и внимательно рассмотрела осевую чеку — такой стержень, который держит колесо. На одном его конце был надет специальный колпачок, который я сняла.
Крики и визг драчунов становились все громче и пронзительней. Похоже, они сцепились не на шутку!
От волнения у меня вспотели ладони. Я ударила камнем по чеке. Она не шелохнулась. Я стукнула еще раз, чека выскочила и упала на землю. Я подняла ее, а в ось вставила палочку, надеясь, что когда подвода тронется, колесо попадет на кочку или камень, палочка сломается, подвода накренится, и весь ее груз окажется на земле.
Выполнив задуманное, я с беззаботным видом побрела по дороге. Увидев это, Элли дала пинка Мазу и помчалась к замку. Тот с проклятиями бросился за ней. Я ускорила шаги, а потом побежала вслед за друзьями, которых обнаружила во дворе конюшни. Держась за животы, они корчились от смеха. Потасовка получилась что надо!
Для того чтобы разоблачить принца и заставить ответить его за свои преступления, был нужен настоящий спектакль. Нельзя было позволить ему спокойно отбыть на родину. Я долго думала, что предпринять, и решила, что это должно быть яркое и запоминающееся представление.
Когда Элли и Мазу пришли в себя, я попросила их помочь мне найти наряд дриады и маску, чтобы никто не смог меня узнать.
Перевоплотившись в лесную нимфу, возле дороги, по которой королева должна была возвращаться с прогулки, я отыскала прекрасный раскидистый развесистый каштан и с помощью Мазу ловко вскарабкалась на толстый сук: я здорово умею лазать по деревьям, правда, миссис Чемперноун, считает это неприличным.
Мазу и Элли спрятались в кустах, а я устроилась среди ветвей и приготовилась ждать.
Примерно минут через десять спустя до меня донесся конский топот. Вдали показалась кавалькада всадников. Впереди ехала королева, рядом с нею граф Лестер и принц Свен.
Неожиданно я разволновалась. Пробил мой час, пришло время действовать. Держась рукой за ветку, я встала на сук и громко крикнула:
— Остановитесь!
Всадники, решив, что их ждет новое развлечение, осадили своих коней. Мне показалось, что королева узнала мой голос. Нахмурившись, она натянула поводья и подняла голову.
Я судорожно сглотнула и начала свою речь:
О королева королев! Елизавета!
Я на мгновение запнулась, потому что не так-то это просто подобрать рифму к слову «Елизавета».
Внемли словам безвестного поэта!
Мой выслушай трагический рассказ!
Не мешкая, начну его сейчас!
И я начала излагать всю цепочку событий, раскрывавших преступные замыслы принца.
Я вещала из ветвей каштана, а слушателей охватывало все большее и большее волнение. Придворные дамы вскрикивали, приближенные графа Лестера громко ахали.
Эрик, секретарь шведского принца, переводил своему господину каждое произнесенное мною слово. Принц то бледнел, то краснел от ярости. Я искренне порадовалась, что здесь, на дереве, ему меня не достать.
В какой-то момент он решил съехать с дороги, но люди графа Лестера преградили ему путь.
— О, прекраснейшая из королеф, — обратился швед к Ее Величеству, но та движением руки заставила его умолкнуть.
