— Так я же и не умею. Может, научите? Я зап…
— Заплатишь, знаю. Ну что же, отчего бы и не научить. Но учти, любовные заклятия — самые сложные, их за минуту не наложишь. И за день тоже. Придется постараться. Изо дня в день, постепенно, ритуал за ритуалом…
— Я готов!
— Ну хорошо. Сейчас всё расскажу подробно. А ты записывай, если запомнить сложно.
— Вербальный элемент, — хорошо поставленным лекторским голосом диктовала Колдунья, — имеет особое значения на начальной стадии зачаровывания. Элементы заклинания вплетаются в бытовые фразы и должны произноситься с особым придыханием, голос слегка приглушен, взгляд направлен в глаза объекта. Глаза — окна души, через них ведется основное воздействие.
— Минуточку, я записываю…
— Маткомпоненты для заклятия. Совершенно необходимы растительные компоненты, и обязательно собранные в пору цветения. Розы, тюльпаны, пионы… я тебе потом дам полный список. Ароматические вещества… духи сойдут. Также для закрепления заклинания могут быть применены различные предметы, несущие на себе слабый магический заряд. Пища, украшения, платья — словом, то, чем девушка захочет воспользоваться. Тут-то заряд и сработает. Я потом тебя научу словам, которые надо произносить над этими предметами.
— А когда отдавать их девушке — тоже что-то говорить надо?
Колдунья посмотрела на клиента долгим задумчивым взглядом.
— Да. Этому я тебя тоже научу. Что еще нужно..? Ах да, золотое колечко — но это уже в самом конце. Завершающий этап заклинания, после него девушка никуда не денется. А до тех пор тебе вот еще что надо будет сделать…
— В последней стадии заговора, когда его влияние становится очевидно и не подлежит сомнению, вступают в действие новые, более грубые и действенные методы. Слова, произносимые в момент максимальной близости к объекту, сопровождаются магическими жестами. Каждый жест заканчивается прикосновением к определенной точке на теле жерт… объекта. Воздействием на эти точки (об акупунктуре слышал?) ты открываешь определенные энергетические каналы и максимально располагаешь девушку к усваиванию произносимых волшебных фраз…
— Каких фраз?
— Уф. Ладно, этому я тебя тоже научу.
— Всё понял?
— Да! Сколько я Вам должен?
— По результату, внучек, по результату.
— Спасибо! Ну, я пойду?
— Иди, иди… Казанова ты наш.
* * *
— Кто там?
— Я злой и страшный Серый Волк, я в поросятах знаю толк! Гррр!
— Одну минуточку.
Ниф-Ниф удалился в хижину, оставив Волка на пороге. Вернулся он уже с кульком конфет, сунул Волку в лапы и, пожелав ему весело провести время, закрыл дверь.
Остолбеневший Волк автоматически развернул и съел конфету, потом еще одну. Пожал плечами, повернулся и пошел к другому свинарнику.
* * *
— Труби! — сказал командир, и Маленький Трубач с улыбкой вышел вперед.
Он поднес к губам длинную серебряную трубу, и от первых же нот стены города задрожали и осыпались грудой камней.
— Продолжай, — кивнул командир.
И Маленький Трубач, отложив Иерихонскую, взял вторую трубу. Под её звуки, торжественные и чарующие, из города вышли вереницей дети — невинные создания, которых было решено пощадить.
— Вот теперь можно и повоевать! — потер руки командир и дал сигнал двигаться в атаку.
Маленький Трубач радостно улыбнулся, откинул со лба светлую челку и поднес к губам третью, витую трубу Армагеддона.
* * *
— Ну что «мее», что «мее»? Козел ты, Иванушка!
— Мее.
— Говорила я тебе, не пей из козлиного копытца. А ты? Потерпеть не мог?
— Мее.
— Вот именно.
Аленушка шагала по тропинке, сердито размахивая корзинкой, Иванушка понуро плелся следом.
— Сам ведь знаешь, что бывает, когда выпьешь из чужого копыта. И всё равно пьешь. Кто ты после этого, не козел?
— Мее.
— А я говорю, козел. Учишь тебе, учишь, воспитываешь…
Иванушка не выдержал и, подавшись вперед, боднул Аленушку ниже талии острыми рожками.
— Ай! А вот кого я сейчас хворостиной огрею!
Иванушка проворно отскочил в сторону и показал длинный козлиный язык.
— Не корчи рожи, — строго нахмурилась Аленушка, — а то таким и останешься. Хотя…
Она махнула рукой.
— Ну ты хоть понял, в чем была твоя ошибка? Будешь впредь меня слушаться?
— Понял, — кивнул козленок. — Надо было с самого начала тебя не слушать, напиться из первой лужи. Был бы сейчас конём.
— Тьфу на тебя. И вообще, замолчи, козлы не разговаривают.
Иванушка пожал плечами и взмемекнул.
— Вот, так уже лучше.
Аленушка развернулась и пошла дальше по тропинке; до дома оставалось уже недалеко.
— Ничего, — с угрозой в голосе бормотала она. — Я еще сделаю из тебя человека.
Иванушка вздрагивал, но покорно шел за сестрой. В лесу всё-таки волки…
Аленушка завела братца во двор, велела никуда не отходить, и ушла в избу. Через минуту она вернулась с ковшом воды. Сняла лапоть, с силой вдавила пятку в глинистую землю и налила в ямку воды.
— Давай, пей.
Козленок подозрительно присмотрелся к следу. След был маленький и узкий, явно женский. Иванушка вздохнул, скривился, но послушно выпил.
— Ну вот, теперь ты снова человек.
— Сама ты человек!
— Безусловно.
Иванушка шмыгнула носом.
— И долго мне теперь так девчонкой ходить?
— Не нравится? Могу исправить! — сестрица Аленушка многозначительно указала на козьи следы, оставленные братцем. — Да ладно тебе, всё не так страшно. Потерпи немножко, авось приедет добрый молодец ко мне свататься, обязательно во дворе наследит.
— Тебе хорошо рассуждать, — насупилась сестрица Иванушка. — А если он приедет свататься ко мне?
* * *
Математик сидел за рабочим столом, обреченно сжимая голову ладонями. В голове гудело.
— Ну почему ничего не получается? Такое простое уравнение… Нутром чую, что всё правильно! А доказать не могу.
Математик застонал. Не справиться с такой ерундой! Если кто-нибудь только узнает!.. Ему представились лица товарищей, снисходительные усмешки, укоризненные взгляды разочарованных учеников. Позор, позор!
Математик смахнул слезу, воровато огляделся и, взяв в руки перо, вывел на полях тетради: «Я нашел воистину удивительное доказательство…»
