Хозяин конторы двинулся дальше, за ним следовали Джо и Том. Это старый, проверенный прием, когда один партнер ведет себя грубо, а второй – мягко и спокойно, он даже стал неизбежным штампом в фильмах о полиции. Однако дело в том, что такой прием действительно срабатывает. Стоит только поставить перед человеком двух парней, один из которых обращается с ним дружелюбно, а второй запугивает, и в большинстве случаев добьетесь своего.
Сейчас им был нужен кабинет Истпула, и они его получили. Небольшая приемная была пуста, и они прошли прямо в кабинет. Там, у окна, стояла секретарша Истпула и смотрела на парад. В приемной вообще окна не было.
Помещение частично представляло собой гостиную, частично – рабочий кабинет богатого человека. Это была комната с окнами, выходящими на две стороны. В углу располагался большой стол не правильной формы со столешницей из оникса и с двумя телефонными аппаратами, красным и белым; на нем находилось также несколько аккуратных стопок с документами. К столу были придвинуты два стула, обтянутые тканью 9 голубую и белую полоску, а у стены стоял другой стол – большой, антикварный, словно попавший сюда из монастырской трапезной.
Примерно треть всего пространства отделялась белой решеткой. За ней сверкал хромированным металлом и стеклом обеденный стол, несколько стульев из такого же блестящего металла с белыми виниловыми сиденьями и бар с яркой подсветкой на каждой полке. Живые вьющиеся растения, поднимающиеся из горшков на полу, густо оплетали решетку до самого потолка, придавая отгороженному уголку очень уютный и уединенный вид.
По эту сторону решетки стояла софа, обтянутая голубой тканью, перед ней – восьмиугольный деревянный чайный столик с придвинутыми к нему двумя креслами. Повсюду были разбросаны торшеры, маленькие приставные тумбочки с тяжелыми пепельницами. На стенах висело с полдюжины картин, по всей видимости, очень ценные оригиналы. А над ними, укрепленные так, чтобы их можно было видеть, сидя за письменным столом, в два ряда красовались шесть мониторов. Войдя в кабинет, Том и Джо сразу взглянули на них, но не обнаружили никаких тревожных признаков. Пока все шло нормально, только в зале теперь находились оба охранника.
Секретарша Истпула вполне подходила к роскошной обстановке – высокая стройная девушка в вязаном бежевом платье. При звуках шагов она направилась навстречу боссу:
– Мистер Ист...
Взбешенный Истпул не дал ей договорить и, указывая на двух копов за спиной, начал:
– Эти люди, они...
А вот это ему не стоило говорить. Том вмешался, выступив вперед:
– Все в порядке, мисс, беспокоиться не о чем. Секретарша переводила недоумевающий взгляд с одного на другого, но пока еще не испугалась. Обращаясь равно ко всем троим, она спросила:
– Что происходит?
– Это не настоящие полицейские, – с неприкрытой горечью сказал Истпул.
Том поспешил обратить его слова в шутку, опасаясь, как бы девушка не впала в панику.
– Да, мы – отчаянные преступники, мисс, занимаемся только крупными ограблениями.
Когда бы Джо ни сталкивался с женщиной, у него возникало желание немедленно затащить ее в постель, а поняв, что это не получится, он становился враждебным к ней, что проявлялось в его манере злобно улыбаться. Так было и сейчас.
– Вам будут потом задавать вопросы и показывать вас по телевизору, как стюардессу самолета, который пытались угнать бандиты.
Не отдавая себе отчета, девушка машинально поправила прическу. В то же время в ее глазах мелькнул испуг, и она выговорила дрогнувшим голосом:
– Мистер Истпул, это действительно...
– Да, действительно, – ответил за него Том. – Но лично вы не подвергаетесь никакой опасности. Мистер Истпул, садитесь за свой стол.
Секретарша расширенными от ужаса глазами смотрела на мужчин.
– Но... – вымолвила она и замолчала, не в силах сформулировать вопрос. Не сводя с них глаз, она бесцельно водила руками и выглядела отчаянно напуганной.
Истпул выполнил требование Тома. Сидя за столом, он сказал:
– Вы сами знаете, что вам отсюда не выйти. Вы только рискуете жизнью людей.
– О Господи! – прошептала девушка, и ее рука судорожно взметнулась к горлу.
Джо показал на мониторы и обратился к Истпулу:
– Если на одном из них возникнет тревога, пока мы находимся здесь, всем вам конец.
Финансист попытался выдавить из себя презрительную усмешку, но был слишком напуган.
– Не нужно мне угрожать, – наконец произнес он. – Я побеспокоюсь, чтобы вас поймали. Согласно кивнув. Том сказал:
– Правильно, так и должно быть. Джо подтянул к себе один из полосатых стульев, чтобы сесть рядом с Истпулом. Но не сел, а, стоя рядом, сказал ему:
– Мы с вами останемся здесь. А мой товарищ и ваша приятельница пройдут в хранилище. Секретарша качнула головой.
– Я.., я не могу... – сказала она прерывистым голосом. – Я упаду в обморок.
Успокаивая ее, Том мягко сказал:
– Нет, нет, не упадете. Вы все прекрасно сделаете, не надо ни о чем волноваться. Джо посоветовал ей:
– Вам нужно сделать только то, что скажет босс. После чего подарил Истпулу тяжелый, грозный взгляд. Ответ Истпула был грубым по тону, но беспомощным. Глядя вниз, он сказал:
– Будем делать то, что они хотят, мисс Эмерсон. А позже ими займется полиция.
– Правильно, – одобрил Джо.
Том сделал секретарше приглашающий жест:
– Пойдемте, мисс.
Она бросила последний умоляющий взгляд на босса, но он не поднимал головы. Ее руки снова вспорхнули вверх, как бы показывая, что она не находит слов, затем секретарша повернулась и послушно двинулась к выходу. За Томом и девушкой закрылась дверь.
ТОМ
До того момента, как Джо схватил Истпула за локоть и сказал “Остановитесь”, у меня еще не имелось полной уверенности, что мы действительно совершим налет. Может, было необходимо, чтобы у меня оставались некоторые сомнения, может, именно это и позволило мне готовиться к ограблению, затем вылезти сегодня из постели, приехать в Нью-Йорк и уже на самом деле шаг за шагом начать осуществление нашей затеи. Для меня такая вот легкая неопределенность являлась чем-то вроде отдушины, чтобы я не особо нервничал и не сильно боялся того, что мы намерены сделать.
Ну а теперь эта отдушина закрылась. Мы уже ввязались в дело, мы его начали. И если что-то упустили, то теперь уже поздно. Если выяснится, что мы не учли какой-то фактор, который может нам помешать, сейчас уже нет времени думать об этом. Если в нашем плане имелся некий изъян, сейчас слишком поздно исправлять его.
Первая часть операции, то есть препровождение Истпула в кабинет и его успокоение, чтобы он стал сговорчивым, получилась неплохо. Мы как будто раскалывали подозреваемого, в чьей вине были не очень уверены, но он мог сделать все расследование очень тяжелым, если не справиться с задержанным сразу. В этой ситуации оказалось много схожего с моей работой, которую я знал достаточно хорошо, потому я вел себя почти автоматически.
