Хейзел в изумлении смотрела на девушку. Потом воскликнула:
— О, святые угодники! Не могу поверить, что вам удалось подбить Себа на такую авантюру!
Именно об этом Люси и думала все утро, в глубине души надеясь, что Себастьян не считает ее идею сумасбродной. Решив сменить тему, она отдала свои записи Хейзел и сказала:
— У нас мало времени. Вот моя колонка Пенелопы. Возможно, материал еще придется дорабатывать. Когда я писала, я была немного… невнимательной. В это время я думала о Чарли. Ну как вам?
Хейзел внимательно читала колонку. Наконец присвистнув, проговорила:
— Это трудно сразу переварить… Возможно, ваша колонка будет прекрасным развлечением для читателей после того как они прочтут мою редакционную статью. Мэри Лиз согласилась в конце июня привезти в Эмансипейшен свою команду для проведения в нашем городе политических дебатов. Наверняка многие, особенно мужчины будут недовольны.
— А я считаю, что это будет замечательно! — воскликнула Люси. — Я могу чем-нибудь помочь при подготовке к приезду Мэри Лиз?
— Пока просто продолжайте писать свою колонку. Кстати, в субботу утром ко мне наведался Джеральд Моузли из «Трибюн». Он приходил ко мне из-за вашей колонки. Пытался разузнать что-нибудь о Пенелопе.
— А что именно? — Люси знала, что Моузли — редактор конкурирующей газеты.
— Хотел узнать, как связаться с Пенелопой. И вообще интересовался, кто она такая. Я сообщила ему, что у Пенелопы контракт с нашим изданием и что я обязательно дам ей знать о его интересе. Будем надеяться, что на этом он успокоится.
— Вы хотите сказать, что Джеральд Моузли пожелал выкупить мою колонку для своей газеты? — изумилась Люси Хейзел с улыбкой ответила:
— Бьюсь об заклад, что так и есть! По-моему, из-за нашего «Уикли» у «Трибюн» падают тиражи.
— Какие замечательные новости!
— Что верно, то верно. Новости и в самом деле превосходные. Однако не забудьте, пожалуйста, вы не должны поднимать шум вокруг своей колонки. И разумеется вы не сможете продать ее Моузли.
— Понимаю, — ответила Люси с ноткой сожаления в голосе. Впрочем, она вовсе не собиралась изменять Хейзел — ведь эта женщина так много для нее сделала.
— А теперь, — проговорила Хейзел, — вернемся к вашей свадьбе. Как вы думаете, в чем мне идти на церемонию?
Люси окинула критическим взглядом заляпанный чернилами фартук Хейзел и грязные рукава рубашки.
— Полагаю, эта одежда не подойдет для торжественной церемонии. Сколько вам понадобится времени чтобы переодеться… во что-то более нарядное?
Себастьян же тем временем уладил в муниципалитете все формальности и, закончив заполнять документы, спросил судью Кэррола:
— Ну как, все правильно?
Приставив к глазу монокль, судья внимательно изучил бумаги и сказал:
— Ваша часть документов заполнена верно. Осталось только то, что должна заполнить мисс Престон, когда придет.
Себ повернулся к Джеку:
— Перестань смеяться, черт возьми. Не вижу ничего смешного.
В этот момент дверь открылась, и в зал вошла Люси имеете со свидетельницей.
Увидев свою невесту, Себастьян замер в изумлении. Он не мог предположить, что Люси явится на церемонию в подвенечном платье — ведь венчание было «ненастоящим». Но она предстала перед ним в восхитительном серебристом платье, делавшем ее похожей на ангела, спустившегося с небес. Себастьяна охватила дрожь; ему вдруг показалось, что он совершает ужасную ошибку…
— Мы не опоздали? — спросила Люси. — Видите ли, Хейзел долго не могла решить, что ей надеть.
Взяв себя в руки, Себ перевел взгляд на Хейзел. На ней было фиолетовое атласное платье, и в нем она походила на гигантский баклажан.
— Нет, вы как раз вовремя, — ответил Себастьян и тут же вполголоса добавил: — Ты сегодня очаровательна, Люси.
— Спасибо. — Приблизившись к своему жениху, она что-то вложила ему в руку и прошептала: — Хейзел говорит, что церемония будет выглядеть более официально, если у меня будет кольцо. Она одолжила мне на время одно из своих колец.
Даже не взглянув на кольцо, Себастьян сунул его в карман и подвел невесту к судье Кэрролу.
Когда Люси заполнила необходимые бумаги, судья окинул взглядом всех присутствующих и проговорил:
— Полагаю, вам известно, что заключение брака — серьезнейший шаг в жизни. И этот шаг следует совершать обдуманно, чтобы впоследствии не жалеть…
Судья Кэррол довольно долго говорил о «священных узах брака», а Джек, поглядывая на Себа, то и дело ухмылялся. Сам же Себастьян с тоской смотрел на дверь; ему ужасно хотелось сбежать, пока не поздно. В какой-то момент он вдруг услышал слова судьи:
— Итак, если никто из присутствующих не имеет ничего против союза этих двух прекрасных людей, приступим к брачным обетам. — Судья сделал выразительную паузу, а затем торжественно произнес: — Себастьян Коул, берете ли вы Люсиль Престон в свои законные жены?
Себастьян молчал.
— Ну же, мистер Коул? — Судья Кэррол вопросительно взглянул на Себа. — Берете ли вы в жены мисс Престон?
Собравшись с духом, Себ произнес:
— Да, наверное…
Судья нахмурился и повернулся к Люси. Строго глядя на нее, спросил:
— А вы, Люсиль Престон, берете Себастьяна Коула в законные мужья?
Люси судорожно сглотнула и тихо ответила:
— Наверное, да.
Весьма озадаченный такими ответами, судья сказал:
— Обращаюсь к вам обоим. Вы уверены, что хотите продолжать церемонию?
Люси прошептала «да», а Себ лишь коротко кивнул в ответ.
— Что ж, понятно. — Но, разумеется, судья ничего не понял. — Вы будете обмениваться кольцами?
Себастьян вытащил из кармана золотое кольцо и надел его на палец Люси.
— Очень хорошо, — кивнул судья. — В таком случае я провозглашаю вас мужем и женой. Муж может поцеловать супругу.
Хотя Себ целовал Люси и раньше, сейчас, целуя ее, он испытал новые, ни с чем не сравнимые ощущения. Правда, он пока еще не понял, что это означало. Неужели он окончательно потерял голову?
Тут к новобрачным подошла Хейзел и обняла их обоих. Затем опять были какие-то бумаги, а потом последовали рукопожатия, но для Люси и Себа все это происходило как во сне. Впрочем, Себастьян все-таки заметил, что Джек не пожал руку ни ему, ни Люси.
На следующее утро Люси надела желтое батистовое платье и стала ожидать прихода брата. Она долго размышляла о своих отношениях с Себастьяном — после венчания они стали довольно натянутыми. Она заполучила мужа, который ей требовался для осуществления своих планов, но одновременно теряла верного друга. Может быть, она допустила ошибку?
