— Я помню, когда мне было двенадцать лет, я каталась на своем любимом коне. Его напугала гремучая змея, и он меня сбросил.
— Ты сильно ушиблась? Она судорожно вздохнула.
— Я отделалась сильным ушибом, но змея никого из нас не покусала. А вот мой конь споткнулся, сломал переднюю ногу, и нам пришлось…
Сэм не нуждался в продолжении: он прекрасно знал, что делают в таких случаях с лошадьми.
— Мне очень жаль, милая.
— Я так любила этого коня! — продолжала Энни, смаргивая жгучие слезы. — Он был быстрым как ветер. На солнце его бока отливали медью, а грива серебрилась.
Сэм крепче обнял Энни и поцеловал ее в волосы.
— Да, в свое время я тоже повидал красивых лошадей.
Тронутая нежным участием Сэма, Энни затихла в его уютных объятиях. Рядом с ним ей было спокойно.
Попав в эту странную переделку, она стремилась оставаться сильной, и ей почти все время это удавалось. Однако в такие моменты, как сейчас, ее охватывал страх и она чувствовала себя совершенно потерянной, навсегда оторванной от дома. Энни подняла глаза к бескрайним небесам. Интересно, что происходит в ее мире… с ее братом, друзьями и вообще с той жизнью? Знают ли там, что она пропала? Волнуются ли о ней? Сможет ли она когда-нибудь вернуться в свое время или навсегда застрянет в другом веке?
Энни почувствовала себя такой беззащитной! Ей так хотелось, чтобы рядом был друг. Однако Сэм — единственный человек, который в данный момент был рядом. Правда, она испытывала к нему симпатию, но могла ли она считать его своим другом?
Сэм коснулся губами лба Энни, и сердце ее обдало теплой волной. Может быть, сегодня ночью он станет ее другом…
Далекий горизонт озарился молнией.
— Как ты думаешь, будет дождь? — испуганно спросила она. — Если опять пойдет град, я этого не выдержу!
Сэм внимательно оглядел небо.
— Нет, милая, я думаю, это всего лишь призрак молнии.
— Призрак молнии?
— Небеса похожи на женщину: иногда они спокойны и безмятежны, а иногда вдруг проявляют свой характер.
Услышав такое объяснение, Энни сморщила носик.
— Ты во всем винишь женщин! Сэм усмехнулся.
— Знаешь, больше всего на свете я люблю спать под открытым небом и любоваться мерцающими звездами.
Энни вздохнула.
— Да, это действительно впечатляет.
— Для мужчины нет удовольствия больше, — его голос сделался хриплым, — разве что удовольствие обнимать красивую женщину.
О, эти сладкие речи сводили ее с ума! Услышав очередной раскат грома, Энни прижалась к Сэму и тихо спросила:
— А что сделает мужчина, если женщина, которую он обнимает, будет напугана?
Он обернулся и заглянул ей в глаза.
— Напугана громом?
Горло Энни обожгло невыплаканными слезами. Она понимала, что гром — далеко не самое пугающее в ее ситуации, но не хотела сейчас погружаться в пучину собственных страхов.
— Да, громом.
Сэм приподнялся на локте и провел пальцем по ее подбородку.
— Он успокоит ее, попытается как-то отвлечь.
— Как? — Этот вопрос сам собой слетел с уст Энни.
— Ну, может быть, поцелует. — Он нагнулся и тронул губами ее губы.
Это легкое прикосновение опалило ее огнем.
— А как еще? — спросила она, чуть дыша. Взгляд Сэма потемнел.
— А еще он нежно ее приласкает. — Он потерся щетинистой щекой о ее щеку.
— А еще? — прошептала она. Сэм застонал.
— Черт возьми, Энни, если ты будешь продолжать, я…
— Как еще, Сэм?
— Вот так.
В них обоих словно что-то прорвалось. Сэм припал к губам Энни в страстном поцелуе, крепко прижав ее к своей сильной, горячей груди.
Затем он уткнулся в ее шею.
— О Боже, Энни, ты не должна говорить мужчине такие вещи, — хрипло прошептал он. — Ты просто сводишь меня с ума!
— Обнимай меня, Сэм. Я так устала бороться!
— Ах, милая!
По всему телу Энни разлилось блаженное желание. Сэм глухо застонал.
Снова раздался раскат грома. Сэм отпрянул и серьезно посмотрел ей в глаза.
— В чем дело?
— Энни… нам надо поговорить.
— Поговорить? — Подозрение и боль ножом вонзились в сердце Энни.
— Да. Я должен тебе кое-что сказать — до того как мы…
— Я слушаю, Сэм. — Она осуждающе смотрела на него. — Я уже говорил тебе, как я растерян. Я постоянно думаю о твоих словах и том, что происходит… Одним словом…
— Да?
— Я не могу этого сделать.
Энни охватили гнев и горькое разочарование. Чувствуя, что вот-вот расплачется, она оттолкнула его от себя и резко села на постели.
— Пошел ты к черту, Сэм Ноубл!
— Что? С чего это ты вдруг? — воскликнул он.
— Зачем ты снова это повторяешь? Чтобы еще раз посыпать солью мои раны?
— Что повторяю? Я не понимаю.
— То, что сказал мне вчера ночью. То, что ты не можешь со мной переспать, а потом отправить меня на казнь.
Ошеломленный, Сэм мгновение молчал, потом расхохотался. Энни набросилась на него с кулаками. Он схватил ее за руки.
— Прекрати сейчас же! Выслушай же меня до конца!
— Спасибо, я тебя уже выслушала, охотник за головами! Преодолевая сопротивление Энни, Сэм уложил ее на постель и навалился сверху своим сильным телом.
— Дай же мне сказать, женщина!
— Ну?
Сэм судорожно вздохнул, и вдруг произошло чудо: его взгляд неожиданно смягчился, а лицо осветилось трогательной улыбкой.
— Энни, я не могу отправить тебя на казнь.
Глава 17
«Я не могу отправить тебя на казнь». Вот! Наконец-то прозвучали те слова, которых Энни ждала целую вечность, мучительно размышляя о собственной участи. Она услышала от этого человека то, что хотела. Она победила.
Но вместо того чтобы смеяться от радости и торжествовать, Энни вдруг расплакалась. И не просто расплакалась — ее буквально сотрясали рыдания. И это она — женщина, которой была невыносима даже сама мысль о том, чтобы плакать перед мужчиной! Но улыбка Сэма и его ласковые слова тронули в ней какие-то тайные струны, прорвали плотину чувств и затопили ее пронзительной нежностью.
Такая реакция испугала Сэма.
— Боже мой, что случилось? Что я, такого сделал?
— Ничего, — всхлипнула она, — просто я очень…
