Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
Зубченко-старший молча кивнул. Егор оккупировал домашний телефон. Сам Анатолий Степанович занялся «выкорчевыванием» двери, стараясь таким образом сбросить негативные эмоции и на что-то отвлечься. Я поняла, что лучше мне сейчас не попадаться ему под горячую руку, а потому отошла в сторону и, устроившись поудобнее в кресле, уподобилась Эркюлю Пуаро.
Итак, теперь уже стало очевидно, что взрыв — дело рук вовсе не похитителей Егора, то есть Вячина и Дементьева. Ребятки давно в камере предварительного заключения, но кто-то все равно продолжает охоту на семью Зубченко. И этот «кто-то» вряд ли является соучастником задержанных. У него какие-то свои, одному ему понятные причины, по которым он постоянно угрожает Анатолию Степановичу, ничего при этом не требуя. Такое ощущение, что злоумышленник просто стремится отравить жизнь моему клиенту… Что у него пока неплохо получается.
Кстати, я заметила, что наш мистер Икс все время остается за кадром, используя для осуществления своих планов каких-то случайных людей — алкоголиков, готовых на все за бутылку водки, или несмышленых юнцов.
Причем, что характерно, никто из участников покушений не может вспомнить, кто именно их нанимал, как он выглядел. Как будто, встречаясь с ними, мститель надевает на лицо черную маску или вообще дает указания исполнителям, находясь в соседней комнате. Вычислить его можно, лишь установив, что же такое случилось в этом самом пятьдесят четвертом… И какая тут связь с моим заказчиком. Кстати, у меня появилось ощущение, что Анатолий Степанович примерно догадывается о причинах, подтолкнувших его врагов к мести, но отчего-то не спешит признаться в этом мне. Неужели ему не надоела такая чехарда?
Приготовившись к нелегкому разговору с Зубченко, я поднялась было с кресла, но тут откуда-то снизу послышалось всполошное завывание сирены. Надо отдать работникам милиции должное, прибыли они удивительно быстро. Поняв, что с беседой придется повременить, я, вздохнув, подошла к окошку. Пару минут спустя в квартиру ввалились молодые люди в милицейской форме. Их оказалось четверо, все примерно одного возраста. Старшему по званию было около двадцати четырех — двадцати пяти. Зайдя в квартиру первым, он представился:
— Уваров Иван Николаевич. Это у вас тут взрыв произошел?
— А что, разве не видно? — не сдержался Егор, с легкой насмешкой окидывая взглядом моложавого представителя правопорядка и мало доверяя его возможностям.
Светловолосый следователь несколько минут потоптался на лестничной площадке, затем, отдав какие-то приказания своим ребятам, прошел в квартиру.
— Кто был свидетелем взрыва? — спросил он.
— Все, кто сейчас здесь, — небрежно ответил Егор, падая на диван.
Я с некоторым равнодушием следила за действиями ментов и поведением собственных клиентов. Подобные эпизоды почему-то всегда вызывали у меня усмешку.
— Вы знаете, кто мог совершить поджог? — Уваров пробежался взглядом по нашим лицам. Мы с Егором не скрывали своего полного равнодушия, а вот Анатолий Степанович смотрел на следователя внимательно и озабоченно. Поэтому Уваров обращался преимущественно к Зубченко:
— У вас есть какие-нибудь версии?
— Нет, никаких, — ответил Зубченко. — Но там, на лестничной площадке, — он махнул рукой в направлении двери, — есть какая-то надпись. Сути ее я так и не понял. Похоже, что мою семью в чем-то обвиняют, но вот в чем именно…
— Что за надпись? — Следователь, похоже, ничего не заметил. — Пройдемте со мной, посмотрим.
Зубченко поплелся вслед за опером. На площадке они долгое время о чем-то разговаривали, затем вернулись. Следователь сообщил, что все мы должны отправиться в отделение, чтобы оформить бумаги, касающиеся поджога, а заодно присутствовать при допросе Вячина и Дементьева. Судя по всему, всю вину Анатолий Степанович все же свалил на похитителей Егора, предположив, что они как-то связаны с организаторами взрыва. Нам не оставалось ничего другого, как отправиться в отделение. Следователь не забыл оставить двоих человек присматривать за квартирой.
Мы спустились вниз. Анатолий Степанович и Егор загрузились в милицейский «уазик». Я не торопилась следовать за ними.
— Девушка, не отставайте, — подстегнул меня Уваров. — Чем быстрее все сделаем, тем быстрее вы сможете вернуться.
— Ненавижу бумажную волокиту, — буркнула я себе под нос, а вслух произнесла: — Если вы не против, то я бы предпочла поехать за вами на своей машине. В конце концов, нам нужно будет на чем-то возвращаться назад.
Следователь что-то задумчиво промычал, а затем согласно кивнул:
— Хорошо, только не отставайте.
Я кивнула и, вполне довольная, направилась к своему «Фольксвагену».
Услышав привычное рычание родного мотора, я слегка улыбнулась. Все-таки приятно ездить на своей собственной машине, что бы там ни говорили. Я совершенно не понимаю тех людей, которые нанимают шофера, вместо того чтобы получать удовольствие от скорости, сидя за рулем…
Милицейский «уазик», нервно дернувшись, тронулся. Я плавно покатила следом, рассуждая про себя, как это на работу в милицию могут брать таких молоденьких ребят, которые вон даже машину нормально водить не умеют. Неужели не нашлось более взрослых и опытных мужчин?
Постепенно мои мысли вернулись к надписи в подъезде. Этот пятьдесят четвертый не давал мне покоя. Я приблизительно подсчитала, сколько лет в то время могло быть Анатолию Степановичу, и действительно признала, что в такие годы совершить нечто противозаконное он никак не мог. Тогда он был совсем ребенком, причем ребенком из интеллигентной семьи. Родители, вероятно, воспитывали сына в лучших традициях… Родители?!
«Стоп, а ведь верно, родители! Вероятнее всего, именно они совершили в то время что-то такое, за что теперь приходится расплачиваться их потомкам, так как сами виновники давно отбыли в мир иной. Как же я раньше об этом не подумала! И ведь даже по годам тогда все сходится… — Я радостно подскочила на сиденье. — Помнится, жена Анатолия Степановича рассказывала, что его отец был разработчиком ядерного оружия. Участвовал в каком-то испытании… А что, если именно в этом и кроется вся разгадка? Что, если кто-то из пострадавших от тех испытаний сейчас преследует продолжателя дела Степана Владимировича? Нужно бы выяснить поподробнее про те события!»
Я заметила, что милицейский «уазик» заметно вырвался вперед. Нужно было нагонять, пока меня не хватились, но я медлила. В голове созревала еще одна, какая-то важная, значимая мысль, и мне не хотелось ее упускать. Я попыталась сосредоточиться.
«Осень пятьдесят четвертого. Ядерные испытания. Подробности о них Анатолий Степанович, вероятнее всего, знает, но только со слов отца. И, конечно же, может поведать, когда и как все происходило, но только в общих чертах. Вряд ли отец рассказывал сыну о каких-то негативных последствиях знаменательного события — к тому же он и сам мог о них лишь догадываться… Наверняка информация об испытаниях секретна, а все его участники подписывали документы о неразглашении. Впрочем, — я вспомнила о том, что все это случилось пятьдесят лет назад, — в живых остались немногие. Ведь тем, кого задействовали в испытаниях атомного оружия, тогда было приблизительно около тридцати. Сомневаюсь, что кто-то из них прожил более семидесяти-восьмидесяти лет. Хотя…»
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
