Мартовское обострение
В середине марта активность боевых действий обеих сторон, как на южных подступах к Варшавскому шоссе, так и в зоне действий 4-го воздушно-десантного корпуса и опергруппы Белова, на короткое время значительно снизилась. Линия обороны противника вдоль автомагистрали устояла перед натиском стрелковых дивизий и танковых бригад 50-й армии, которая, в свою очередь, понесла серьезные потери в танках (главным образом это касалось пополненной перед переходом в наступление 112-й танковой бригады) и живой силе. Армии было необходимо дождаться новых соединений, выделенных Ставкой, также определенное время было необходимо на скрытную перегруппировку сил в сектор планируемого наступления.
Потери немцев в ходе двухнедельного сражения у шоссе были довольно велики, они также были не в силах на какое-либо крупное наступление. В частности, противнику пришлось расформировать 2-й танковый батальон 27-го танкового полка, обратив оставшиеся танки и личный состав на доукомплектование 1-го батальона, становившегося единственным подразделением в 19-й танковой дивизии, имевшим танки.
Подразделения советских десантников после первоначального успеха подвергались контратакам освободившихся резервов противника, который, начиная примерно с 10 марта, стал поддерживать действия пехоты отдельными танками (причина появления немецких танков перед позициями 9-й и 214-й воздушно-десантных бригад очевидна — на фронте вдоль автострады к 10 марта наступило относительное затишье, и у немцев появилась возможность высвободить несколько боевых машин для ликвидации угрозы с тыла).
Вдобавок в середине месяца резко испортилась погода, несколько дней метели и плохой видимости, не позволявших действовать авиации и снижавших эффективность артогня, давали советским и немецким солдатам долгожданную возможность отдохнуть от постоянных бомбежек и артобстрелов. Однако очередной этап схватки у шоссе был неизбежен, каждая сторона готовилась к нему по-своему: советская сторона накапливала силы, постепенно принимая подходившие по единственной железной дороге через Сухиничи стратегические резервы; немцы, не имея столь крупных сил в запасе, действовали в другом ключе — они осуществляли переброски сил, выделяли из дивизий группы от нескольких рот до полка, которые временно переподчинялись соседям для поддержки их разваливающейся обороны или контратак. Так, 10-я моторизованная дивизия противника 21 марта была выведена из первой линии на отдых и доукомплектование в район д. Милятино. Еще до вступления в бой выведенными из состава дивизии оказались 1, 2 и 4-я роты мотоциклетного батальона во главе с его штабом. Эта часть батальона была переброшена в район д. Красное, примерно в 40 километрах севернее д. Барсуки, для усиления частей противника, противодействовавших соединению западной группы 33-й советской армии с основными силами фронта. 41-й моторизованный полк из-за больших потерь личного состава подвергся реорганизации из трехбатальонного в двухбатальонный. В соседнем 43-м армейском корпусе немцев как яркий пример подобного дробления можно привести 82-й пехотный полк 31-й пехотной дивизии, который 4 апреля был усилен двумя батареями легких гаубиц (105-мм), а в середине месяца оказался большей частью переданным в 10-ю моторизованную дивизию.
Тем временем сектор наступления ударной группировки 50-й советской армии в третий раз за последние два месяца смещался на юго-запад, для наступления был выбран участок северо-западнее райцентра Барятино. Еще в феврале 385-я стрелковая дивизия 10-й армии, теперь вошедшая в состав 50-й, отбила у немцев тактически важный район д. Сининка, значительно приблизившись к Варшавскому шоссе.
50-я армия должна была сыграть одну из главных ролей в очередной попытке разгрома противостоящей группировки противника. 20 марта Ставка ВГК издала директиву № 153589, в соответствии с которой ближайшая задача Западного фронта определялась следующим образом: «…общими усилиями 43-й и 49-й армий и 50-й армии, усиленной из резерва Верховного Главнокомандования пятью стрелковыми дивизиями и двумя танковыми бригадами, не позднее 27 марта очистить от противника пути подвоза 33-й армии и группы Белова, соединиться с ними и в дальнейшем уничтожить группу противника в районе Рыляки, Милятино, Вязьма; одновременно силами 5-й армии завершить прорыв северо-восточнее Гжатска и не позднее 1 апреля овладеть г. Гжатск, после чего ударом на Вязьму содействовать 43, 49 и 50-й армиям в уничтожении противника в районе Вязьмы…»[21].
По этой же директиве сходное с 50-й армией усиление получала и 30-я армия Калининского фронта (правда, вместо дивизий эта армия получала шесть более слабых по наступательным возможностям стрелковых бригад), которая должна была соединиться с 39-й армией, во второй раз окружив вражеские силы в районе Оленино, после чего основные силы 30-й армии вместе с 29-й и 31-й армиями должны были нанести удар по Ржевской группировке противника и овладеть районом города Ржев. Также был запланирован удар по группировке противника в районе города Белый.
Как мы видим, в очередной раз было спланировано окружение крупных вражеских сил в районе Вязьмы и Ржева. Только на этот раз в лобовую наступать в направлении на Вязьму с востока должна была 5-я армия Западного фронта, которой после овладения районом города Гжатск предстояло продвигаться вдоль Минского шоссе в полосе 4-й танковой армии противника. Однако роль главного тарана в предстоящей битве выпала на долю 50-й армии, в которую направлялось пополнение, сопоставимое с еще одной полнокровной общевойсковой советской армией. Территория, удерживаемая десантниками и опергруппой Белова, должна была использоваться в качестве плацдарма для беспрепятственного дальнейшего продвижения к Вязьме, окружения и окончательного разгрома войск противника. По сравнению с обстановкой в конце февраля соотношение сил сторон и конфигурация линии фронта становилась намного более благоприятной для выполнения поставленной Ставкой задачи: основные силы опергруппы Белова теперь действовали в одном направлении с десантниками Казанкина на их западном фланге, ряды которых пополнились вышедшей 3 апреля в район Преображенск — Жуковка 8-й воздушно-десантной бригадой; усиливаемая армия Болдина могла теперь наступать на фронте около 25 километров навстречу также развернувшемуся в ширину «северному фронту». Противнику, обделенному резервами в лице свежих подразделений, предстояло испытать еще более мощное, чем месяц назад, двустороннее давление, удерживая любой ценой коридор вдоль Варшавского шоссе.
Раз мы заговорили о свежих пяти стрелковых дивизиях и двух танковых бригадах, брошенных на усиление 50-й армии, то остановимся на них поподробнее. Это были:
I. 116-я стрелковая дивизия — сформирована в Забайкалье в период с 10.12.1941 по 4.02.1942 г.
II. 146-я стрелковая дивизия — сформирована в г. Казань в январе-феврале 1942 г.
III. 298-я стрелковая дивизия — сформирована в Алтайском крае в январе 1942 г.
IV. 58-я стрелковая дивизия — сформирована в г. Мелекесс Приморского военного округа в ноябре-декабре 1942 г.
