Чуть ближе к порту в Ахелии была другая таверна, получше и подороже той, где он провел ночь. Он снял комнату, заплатив за несколько дней вперед. Ему не хотелось показывать деньги там, где еще накануне он платил за еду снятым с шеи платком и ставил сапоги против трех слитков серебра.
В комнате — на этот раз довольно чистой — он поделил деньги. Часть сунул в карман, чтобы всегда иметь под рукой, а остальное снова спрятал в сумки. Уходя, он, естественно, забрал сумку с собой.
Раладан вернулся в первую таверну.
Он почувствовал себя так, словно вовсе не уходил. Вокруг столов он видел если не те же самые, то очень похожие рожи, шум был точно такой же, и столь же густым был заполнявший зал трубочный дым. Оглядевшись по сторонам, он заметил за столиком в углу два знакомых лица и направился к ним. Он сел, и какое-то время все трое молчали. Лоцман кивнул сисястой служанке. Вскоре они потягивали пиво, сдобренное хорошей порцией рома.
— Серебро у меня, — сказал лоцман. — Как я и говорил.
Они кивнули.
— Что за работа?
— Надо сплавать на Малую.
Они молча переглянулись.
— Ничего сложного. Если ветер не будет дуть прямо в нос, шестеро хороших гребцов дойдут за один день. Даже при осеннем волнении. Хватит одного ясного дня.
Его собеседники недовольно поморщились.
— Осенью на Малую никто не ходит. Надо ведь, братец, еще и вернуться. Ясный день — понятно, только другой такой может быть через неделю. А то и через две.
— Заплачу за каждый день.
— Ты такой богатый?
Раладан отпил большой глоток.
— Заплачу за каждый день, — повторил он.
— Что там у тебя такое?
Лоцман задумался.
— Нужно кое-кого привезти оттуда сюда.
Они еще больше помрачнели.
— Что-то тут дурно пахнет. Почему бы ему самому не приплыть? У них, что, на Малой лодок нет? А, братец?
Раладан посмотрел высокому в глаза:
— Послушай, приятель. Есть работа. Так? Ну так либо берись, либо не берись. Желающих я и так найду, ничем не хуже вас, только, может быть, не столь любопытных.
Он отставил пиво и встал.
— Без обид, братец. Потолкуем.
Лоцман продолжал нерешительно стоять.
— Не люблю лишних вопросов.
— Без обид. Можно и сплавать. Но сначала дай понять, стоит ли.
Раладан снова сел.
— Сколько хотите?
Они переглянулись.
— Пятнадцать, — рискнул высокий. — Двадцать, — тут же поправился он. И пять за каждый день.
Лоцман поднял брови.
— Мы ведь идем на Малую, — сказал он, — а не на Гарру.
Неразговорчивый товарищ высокого пожал плечами:
— Ты слышал. Двадцать каждому и пять в день.
— Три за день, по возвращении. На это согласен.
— Пять.
— Нет, друг. Я бы с вами сидел на Малой до конца жизни. Три. Но если все пойдет быстро и хорошо, добавлю еще десять больших серебряных, на всех.
— Тройных? — уточнил дылда.
— Тройных. Десять тройных.
Высокий встал и подошел к одному из длинных столов. К нему повернулось несколько голов. Начался сопровождавшийся оживленными жестами разговор. Наконец высокий вернулся.
— Четыре и по рукам.
— Три.
Лицо дылды искривилось в усмешке.
— Упрямый ты, братец. Ладно, будь по-твоему.
Следующий день выдался для Раладана необычно хлопотливым. Сначала пришлось искать лодку. В Ахелии с этим было непросто, скорее следовало попытаться в какой-нибудь из рыбацких деревушек. Он подумал было о китобоях, привыкших рисковать, но селения китобоев располагались на южном побережье, так что ему пришлось бы, наняв лодку, обойти кругом остров и лишь затем направляться на Малую. Три дня. Слишком долго. Три дня хорошей погоды — осенью…
На северном побережье, откуда он мог бы прямо идти на Малую Агару, было несколько рыбацких селений. Однако рыбаки, люди осторожные и мирные, — это не китобои. Лоцман подозревал, что никто из них не захочет дать внаем лодку — сейчас, осенью, слишком велик был риск ее потерять.
Его опасения быстро подтвердились. Он побывал в двух деревнях (на этот раз уже верхом на коне получше) и понял, что если ему нужна лодка, ему придется ее просто купить. В обеих деревнях нашлись лишь три лодки, достаточно большие для его целей. Одной, похоже, было сто лет, другая составляла совместное и единственное имущество трех семей, которые и слышать не хотели, чтобы отдать ее за золото, хотя Раладан не скупился. Пришлось купить третью, за баснословную сумму, однако он вынужден был согласиться, поскольку понимал, что пешком до Малой Агары не добраться.
Оставив покупку под присмотром бывшего владельца, он вернулся в Ахелию и занялся снаряжением экспедиции. Он купил бочонок для воды и еще один соленого мяса, мешок сухарей, несколько теплых одеял, два плотничьих топора, наконец, моток веревки и немного парусины. Китобои были совершенно правы — двухдневное путешествие туда и обратно легко могло превратиться в двухнедельное приключение. Лишь от капризной осенней погоды зависело, не застрянут ли они на соседнем острове надолго.
Раладан шел к себе в таверну нагруженный тяжелым канатом и рулоном полотна. На улицы уже опустилась ранняя осенняя ночь. Перед самой таверной он разминулся с двумя пьяными матросами, которые как раз оттуда возвращались. Лицо одного показалось ему знакомым, он остановился и оглянулся, но их было уже не разглядеть в полосе света, падавшего из полуоткрытых окон.
Вскоре он был уже у себя в комнате. Бросив веревку и полотно на груду прочего добра, он сел на койку, вытянув уставшие сначала от сидения в седле, а потом от долгой ходьбы ноги. Сидел он, впрочем, недолго. Внезапно он вскочил и выбежал из комнаты, даже не заперев за собой дверь. Выскочив на улицу, он бросился туда, где скрылись в темноте пьяные матросы. Он долго искал их, но тщетно.
Лицо, которое он узнал, принадлежало матросу с корабля Варда.
15
Дни становились все холоднее. В Дартане и Армекте осень бывала ясной и солнечной, но здесь, на Агарах, она скорее напоминала громбелардскую осень с ее бесконечными дождями. День за днем по небу плыли хороводы темных туч, вокруг затерянных на Просторах клочков суши бесновались яростные бури. Грозные вихри били крыльями, вздымая песок с отмелей, пригибая к земле угрюмые серые сосны.
Во время штормов жизнь на Агарах, казалось, замирала, как, впрочем, и всюду, куда долетали злобные ветры, зародившиеся в глубинах Восточного или Западного Простора. Люди тщательно запирали окна и двери, ожидая, когда погода прояснится, чтобы собрать новый запас дров, залатать протекающую крышу, ликвидировать повреждения, причиненные дождем и ветром.
