– Да ничего мы не узнаем, – махнула рукой Танька. – Народ воду в ступе толочь будет… Только и всего. Я умоюсь? Косметики мне подгонишь? А то я реально как с трассы свалилась.
Кроме косметики Кристине пришлось гнать подружке и джинсы, и майку с ветровкой: хороша б она была – возвращаться днем, да через весь город, да в мятом вечернем платье без бретелек!
Переодевшись попроще, девчонки чуть оживели.
– Слушай, а ведь, выходит, Виталька во всем этом кошмарике и виноват конкретно? – сказала Танька, завершая раскраску губ призывно чмокающим звуком.
– Не-ет! – помахала Кристина пальцем с облупившимся маникюром. – Этого лично ему совсем не надо! По крайнем мере, пока. Я вообще не вижу, чтобы он в этом участвовал. Тут что-то другое.
– Ты меня не поняла. Кто-то ведь на Ламку бандитов навел?
– Да кто угодно, только не он. Ему еще дивиденды с той женитьбы получать.
– Ну да… Это, видать, девчонка какая-то и наняла, что на него запала по-серьезному. Может, и та, что потом на меня… в туалете… А? И он ее того… сам. Все равно он во всем виноват!
– Не знаю, не знаю, – с сомнением покачала головой Кристина. – Ерунда какая-то выходит. По-моему, ты зациклилась на не самом лучшем варианте… Ты как – все? Тогда двинули поживей. Темнеет уже.
Даже не сговариваясь, они знали, что сейчас пойдут на место действия и попытаются хоть что-то выяснить. Когда еще такое развлечение прибудет в их скудном подлинными страстями офисном существовании? Да что еще делать в остаток этого неизвестно с чего подвернувшегося выходного? Не планировали же ничего… А так хоть будет что вспомнить.
– Ну ладно, пусть это еще неизвестно, – поджала губки Танька, обуваясь в подружкины кроссовки. – Виталька – не Виталька… Хотя… Слушай! Я спросонья еще не соображаю… Я когда под столом сидела, слышала: та баба возмущалась, что зря шум подняли, ментов всполошили!
Не слыша ответа, Танька обернулась. Кристина смотрела на нее, сузив глаза и сжав губки.
– Это ты прямо сейчас придумала?
– А вот и нет! Скажешь тоже! – рассердилась Танька, даже притопнув ножкой. – Надо мне больно! Я просто вдруг припомнила. Ох, да!.. Вот еще…
Танька даже перестала обижаться на подружку и замерла посреди прихожей, усиленно хлопая ресницами.
– А может, та чувиха, ну, что в кустах, с зелеными ногами, – эта та же, что я в подсобке надыбала? Сообщница Виталькина? И не Виталька ли тогда и ту девку завалил? Как свидетеля… Ты там ничего такого не видела, ну, когда…
– Не-а, – помотала головой Кристина. – Я как уразумела, что нам повторно такая лафа светит – еще и за эту девчонку с ментами разбираться, – ух, как я бежала!.. Жесть!
– Да, свезло по-крупному нам всем, – повела головой Танька. – Ее уж, поди, нашли… Без нашего участия. А? Но Виталька-то каков! Баб мочит почем зря!
Кристина на это только шумно выдохнула, будто в изнеможении покрутила головой и резво двинулась к выходу. День ведь еще не кончился, да? Надо успеть хоть что-то разузнать… Завтра утром в офисе им не будет равных по информационной наполненности.
– Да, а кто сказал, что та девчонка, что с Виталькой спорила, и та, что в кустах, – это одна и та же?! – вдруг остановилась прямо у двери прихожей Танька.
– Не знаю, – пожала плечами Кристина. – Говорю тебе – я даже не думаю, что там, в комнатушке той, вообще Виталька был. Это чисто твое изобретение. А я сама ничего, кроме ног, у той девчонки не видела. Даже какое платье на ней, не стала смотреть. И сообщать об этом никому не собираюсь. А то еще загребут для понта – насидишься, пока разберутся… Давай, двигай задницей!
– Погоди, а то я мысль упущу… И я ведь ее тоже не видела. Тоже – только ноги. Ну и голос – слыхала, в смысле. Но вроде незнакомый. Хорошо, пошли уже!
– А кто тормозит-то, блин?!! Давно б на месте были!
Так и не состряпав рабочей концепции, подружки выдвинулись на позиции.
Теплый апрельский вечер выдавил из душных квартир старушек пенсионерок, густо усевшихся на скамеечки у подъездов. Он понасажал щебетливую ребятню вдоль ручейков, струившихся из-под чумазых, протаявших дырками сугробов. Где-то поодаль, как муэдзин с минарета, на одной тоскливой ноте орал влюбленный кот. Словом, весна!
Идти девчонкам до музейного комплекса было недалеко, особенно если срезать углы дворами.
– Что-то мы утром, по-моему, час битый тащились, – заметила Танька. – А сейчас – прыг-скок, и на месте.
– Пить надо меньше, – нравоучительно пробурчала Кристина. – И реже.
– Куда еще меньше! А уж реже-то тем более некуда…
На входе в парк их ждал неприятный сюрприз – чугунная калитка была заперта на висячий амбарный замок. Тут же висела на веревочке коричневая картонка, на которой черным фломастером было намалевано: «Музей временно не работает».
– Ага, – даже как-то радостно произнесла Танька, – значит, все-таки нашли ту, твою, то есть третью, девку. Ка-ам-плект!
– И с чего ты опять заключила? – презрительно выпятила губу Кристина.
– А как же, – рассудила Танька важно. – Когда в наличии только два жмурика было, музей не закрывали. Утром-то мы свободно вышли, забыла?
– Это ни о чем не говорит. Просто сориентировались поздно.
– Ладно, непринципиально. – Танька зачем-то слегка потрясла калитку. – Факт, что «кирпич» навесили.
Они стояли и разглядывали замок с картонкой. А больше им ничего не было видно – на видной им части территории никто не тусовался, и вход во флигель, где вчера веселилась свадьба, загораживал от них угол административного корпуса.
– Ну ты как хочешь, – заговорила наконец Танька, – а я хочу посмотреть, чего там, как…
– Я тоже хочу, но видишь… И боязно – а вдруг повяжут? Скажут – преступников тянет на место преступления. Пока отмажешься – натерпишься по полной. Стремно, а?!
– Да ладно, с девчонок спросу нет… Скажем в крайнем случае – тоска по невинно убиенной подруге достала, вот и пришли. Пойдем, я знаю тут лазик один… Еще в детстве шныряли.
Кристина промолчала, но пошла за подругой вдоль чугунной ограды. Действительно, между землей и нижней планкой было с полметра зазора, но лезть туда на глазах у прохожих было не очень разумно… Плюс умажешься в оттаявшей, но непросохшей грязи. Нет, не для нас…
– Во! – остановилась наконец Танька. – Нам, как девушкам изящным и следящим за фигурой, не проблема… пока. Давай!
Между чугуном и кирпичным столбиком, жирно замурзанным известкой, было достаточное расстояние, чтобы мог протиснуться или ребенок, или даже нетолстый взрослый.
– Уй, все-таки освинячила я твою куртку, – сказала Танька, яростно отряхивая побелку с полы и рукавов.
– Не комплексуй, она почти что на выброс шла, – пробормотала Кристина, вглядываясь в уже пошедшую тенями территорию парка.
