минуты.
— Саня, ты ранен! — прибежал ко мне Кеша и стал ощупывать меня.
— Надо в медсанбат девушку отнести.
— Ой, а ей уже…
— Сплюнь и давай со мной, — перебил я размышления Кеши, взял Тосю на руки и направился в сторону госпиталя.
Жар от взорвавшихся бочек уже ослабел. Я старался идти как можно быстрее. Антонине нужно было оказать срочно помощь.
— Саня, если… устанешь… я могу понести, — сказал Кеша, который бежал рядом со мной.
Я нёс на руках Тосю, а Иннокентий, кажется, что-то ещё более тяжелое, судя по участившемуся дыханию. Видимо, слишком он себя запустил, набрав лишний вес.
— Дотащу. Ты бы другим помог, — ответил я, прижимая к себе Антонину, чтобы не выронить.
Голова Тоси лежала у меня на плече. Я мог слышать её слабое дыхание. Кажется, оно вот-вот остановится.
— Там ничего страшного… живы все, — продолжал подбирать слова Петров.
Медсанбат был уже в сотне метров от нас. На крыльцо выбежали медсёстры и врачи, хватаясь за головы и закрывая от криков рты. Не каждый день к ним несут их коллегу, которая находится между жизнью и смертью.
— Девочки, операционную! Живо! Там ещё есть раненые, — разогнал всех один из врачей и указал мне в сторону нужного модуля.
Сразу рванули туда. Руки ощутимо забились, а о своих царапинах я и позабыл. Быстро вбежали в отделение и тут же к нам подвезли каталку.
— Ранения куда? — спросил врач, бегло осматривая Антонину.
— Плечо и подмышка. Осколки. Плюс голова разбита при падении, — ответил я, аккуратно укладывая Тосю на каталку.
— Крови много потеряла. Сам иди обработайся, — указал мне доктор в сторону приёмного отделения и укатил вместе с санитарами и медсёстрами Тосю.
Меня и Кешу проводили к процедурной и попросили подождать обработки ссадин.
Только я сел на лавку, как почувствовал дрожь в руках. Не знаю, сколько я тащил Тосю, и с какой скоростью бежал, но усталость нахлынула только сейчас.
— Слишком долгий день сегодня, — сказал я, откинувшись назад и прислонившись затылком к стене.
— Саня, не выключайся! Саня, не умирай! — тряс меня Кеша.
— Да в порядке я, — ответил я, убирая от себя руки товарища.
— Ну у тебя вон кровь идёт. Глаза начал закрывать. Я ж переживаю, друг.
Не понимаю, о каких ранах говорит Петров. Комбинезон хоть и в крови, но она не моя. Левый рукав порван. На шее саднит неглубокий порез. Присутствует небольшая заложенность в ушах. В общем, отделался царапинами и головной болью.
— Иннокентий, со мной всё нормально. Урон есть, но незначительный.
Кеша постепенно успокоился и тоже прижался к стенке. Вот что он тут делает, совершенно непонятно. На Кеше ни царапины, будто он заговорённый. По коридору бегали медсёстры и доктора, а мы так и сидели в ожидании, когда нас позовут в процедурную.
— Как думаешь, девушка выживет? — спросил Иннокентий.
— Я в этом не сомневаюсь.
— Почему?
— Она очень целеустремлённая. И мы вовремя успели.
Кеша кивнул и прикрыл глаза. А вот у меня не получалось расслабиться.
Пытаюсь понять, что было бы, если Тося не пришла сегодня к палатке. Если бы не поехала в Афганистан за мной.
Но винить нужно только тех, кто устроил обстрел. Исподтишка, вечером, когда все отдыхают. Поймали нас духи на раздолбайстве.
В голове раздался какой-то стук. Запахло сыростью. Я привстал со скамьи и выглянул в окно. Солнце уже скрылось за горизонтом, а с неба начал лить проливной дождь. Погода резко испортилась. В небе были видны разряды молний, сопровождаемые громом.
— Саша, — почувствовал я на плече мягкое прикосновение.
Повернув голову, увидел Елену из строевого отдела. Младший сержант стояла рядом с растрепавшимися волосами и поглаживала меня по плечу.
— Привет, — тихо ответил я.
— Мы сразу к вам приехали после обстрела. Комдив там всё осматривает, а я тебя искала, — обняла меня Лена. — Ты уже сколько раз чуть не погиб за последнее время⁈
Лену прервал громкий храп Кеши. Я толкнул его в ногу, и он медленно съехал по стене, улёгшись на всю скамью.
— Ты успокойся. Всё нормально. Меня только зацепило.
Лена осмотрела моё тело и провела по моим волосам рукой.
— Я и вижу! Весь в крови… или это не твоя?
— Что-то моё, а что-то и нет.
В коридоре начали появляться ещё пострадавшие от обстрела. У всех только царапины, ссадины и вывихи от падений в укрытия.
— Ты где так долго пропадал? Я тебя жду-жду, а ты не приходишь. Чай бы попили. Ну… с конфетками, — продолжила девушка, проведя пальцами по моей щеке.
Хорошо завлекает к себе Лена. Вот только почему-то искать она меня начала только сейчас. А я уже и в медсанбате успел полежать, и в Союзе побывать, и в Афган вернуться. Сомневаюсь, что работница строевого отдела дивизии никогда бы не узнала о моём местоположении. Если, конечно, она хотела его узнать.
Не так уж она и переживала за меня. Тогда зачем пришла сейчас? На улице дождь, а форма на Лене сухая. Значит, она уже давно в больнице.
Так что не по мою душу она здесь. Врать тогда зачем?
— Работы много, Лен, — ответил я и убрал руку девушки.
— Ты чего? Я к тебе пришла…
В этот момент к процедурной подошла рыженькая медсестра с аппетитной фигурой. Насколько мне память не изменяет, её зовут Маша. Встречались с ней, когда я лежал в медсанбате после боя в ущелье.
— Проходите по одному на обработку ран, — объявила Маша.
Я встал и собрался уже войти в процедурную. Но, почувствовав вопросительный взгляд Лены, повернулся к ней.
— Ты иди. Загляну, как-нибудь. Пообщаемся, — подмигнул я.
— Хорошо. Я буду ждать, — шепнула она и ушла.
— Саша Клюковкин, заходи быстрее. Давно уже сидишь тут? — крикнула мне из процедурной Маша.
Я проводил взглядом Лену и вошёл в кабинет, закрыв за собой дверь.
Грязную одежду пришлось снять, чтобы Маша смогла тщательно меня осмотреть. Как тут не воспользоваться своим положением и не позволить красивой девушке себя потрогать. Делала это рыженькая красотка очень аккуратно и нежно.
Закончив с обработкой порезов и ссадин, Маша продолжила осмотр, перейдя к спине и груди.
— Саш, у тебя тут прыщ. А я… обожаю их… выдавливать! — улыбнулась Маша и без
