дверной щели.
– Фенечка, – молилась я, глядя на воду. – Я понимаю, что ты очень долго терпел… Но тут вытекает…
– Не мешай! – достаточно раздраженно ответил мне «оккупант».
Через десять минут поток воды достиг столика. Я схватила подушку и одеяло, подложила под дверь, в надежде, что это спасет нас от потопа.
Когда надежда была потеряна, я увидела, как, словно в сказке, скрипнула дверь, выпуская поток воды, мокрого Феникса, сжимающего влажные книги. Стена была в трещинах. Печати над ванной были разрушены. Одна печать отсутствовала. Вместо нее была дырка в штукатурке.
Взглянув на меня и на огромную лужу на полу, «оккупант санузла», поинтересовался:
– Тебе еще туда надо?
Выглядел он расстроенно, но я уже пулей, шлепая босыми ногами по воде, шмыгнула в ванную и закрылась изнутри. Я попробовала дотронуться до одной из оставшихся печатей, но мне в лицо брызнул поток воды. Прямо из стены! Захлебываясь и пытаясь нащупать соседнюю печать, чтобы его остановить, я шарила руками по стене. Поток иссяк. Но не до конца, журчащим водопадом стекая со стены прямо в ванну.
Вытерев наскоро последствия, чавкая мокрым ковром, я доползла до дивана, чувствуя, что промокла насквозь. Мне молча бросили чистую одежду. Мокрая подушка и одеяло сушились на спинке стульев.
– Плохи наши дела, Рыжик, – заметил Феникс, разлепляя мокрые страницы книги. – Ладно, ложись спать. Чего смотришь на меня? Сама виновата!
Я поникла. Лежа на диване и мучаясь от того, что у меня затекла шея и замерзли ноги, я страдала. Меня убьют. Точно убьют… Мне было так страшно и тревожно, что я тихо всхлипнула, ощупывая пространство вокруг себя на предмет покрывала, которым можно накрыться с головой. Слезы катились по моим щекам от обиды на такую дурацкую случайность.
– Давай, поднимайся. Сегодня будем спать на одной кровати, пока твое постельное сушится, – услышала я голос Феникса.
Я молча поплелась за ним, разглядывая красивую спальню.
– Твоя половина кровати. Моя половина кровати. Одеяло – одно на двоих. Подушка – тоже, – сообщили мне, пока я разглядывала огромную кровать, украшенную золотыми вензелями и алым покрывалом. Одинокая подушка лежала прямо по центру, символизируя гордое и состоятельное одиночество.
Я молча завернулась в свой кусочек покрывала, отползла к своему краю, уступая подушку хозяину. Покрывало дернулось, оповещая меня о том, что кто-то тоже завернулся в него с той стороны. Я лежала и бесшумно всхлипывала, понимая, что уснуть не могу.
– Рыжик, я на тебя обижен. Очень. Это ж надо было так умудриться! – услышала я голос на том конце.
Я тяжело вздохнула и промолчала, поджимая под себя ноги.
– Чем ты думала? – снова раздался недовольный голос.
Хороший вопрос! Я свернулась в клубочек, положив руку под голову и задумчиво глядя на стену. По щекам текли слезы. Я столько всего хотела сделать в жизни… Столько всего придумала…
– Рыжик? – услышала я позади себя. – Ты что? Плачешь? Эй, Рыжик?
– Ты это мне? – проскрипела я, выдыхая жар внутренних переживаний и чувствуя, как рука намокла от слез.
– Нет, я тут кошку минуту назад завел! Назвал в честь тебя! И теперь боюсь ее до судорог! – фыркнул голос позади меня. Покрывало зашевелилось.
Неудачная шутка вызвала у меня приступы неудержимых рыданий.
– Рыжик, ползи на середину кровати! – одеяло снова дернули, и оно соскользнуло с меня.
Я еще сильней сжалась в клубочек, обнимая себя за плечи.
– Кому сказал! – услышала я не хорошие интонации, чувствуя, как меня тащат силой на середину кровати, укладывая на подушку. Я попыталась отвернуться.
– Я хочу поговорить с тобой, а не с тем, чем ты думала! Лицом ко мне! – достаточно жестко потребовал Феникс. – Повернулась лицом ко мне! Так, мне это надоело! Что это за игры! Я хочу с тобой серьезно поговорить. Быстро прекратила реветь! Слушай меня внимательно. Завтра я еще подумаю над этим. У меня есть идея. Звучит она бредово, но я надеюсь, что сработает. Я завтра в интернете еще посмотрю.
Я глубоко вздохнула, смахивая слезы.
– Так, я не понял. Кто тут решил годовую норму осадков выдать? Все, прекращай. Я кому сказал? – Феникс закатил глаза. – Ты прекратишь плакать или нет? Давай, расскажи мне, о чем ты мечтаешь?
– Но мы же договаривались, что не будем друг другу ничего рассказывать! – заметила я, вытирая щеку.
– Ничего о работе, семье, друзьях, знакомых и так далее. Но мы не договаривались не говорить друг другу про мечты, про то, что нравится, а что не нравится, про то, что чувствуешь… Двигайся! Подушка одна осталась!
Я со вздохом подвинулась.
– Знаешь, у меня есть … – я прерывисто вздохнула, – кружка. И она мне очень нравится… Она стоит у меня на полочке… Подарили.... Я никогда из нее не пила… Я берегу ее… Для какого-то особенного случая… Нет, ну она действительно великолепная… Я не знаю, где ее купили, но выглядит она…
В горле стоял ком. Я хлюпнула носом.
… как принцесса… И я давно мечтаю налить в нее чай, отрезать большую дольку лимона, сесть и наслаждаться ею…
– И что тебе мешает? – осведомился Феникс, ерзая на подушке.
– Не знаю… Мне ее жалко… А вдруг я ее случайно разобью? Буду мыть посуду, она выскользнет из руки, и все… – я даже вздрогнула, представляя, как собираю по полу осколки. – А еще есть платье… Оно очень милое… Но я его не купила… Оно висит на витрине… Сейчас там даже на него скидка… И я каждый раз проезжаю мимо него и думаю, как было бы здорово его померять, но…
– И снова тебе что-то мешает? У тебя нет денег на это платье? – со вздохом спросил мой «соподушечник».
– Ну как бы есть… И как бы нет… Это сложно описать… Ой! Ты говорил, про то, что платье нельзя говорить… Я забыла… – спохватилась я. – Видишь, я нарушила правило…Извини…
– Сколько оно стоит? – поинтересовался Феникс. – У тебя есть карточка? Давай ты выучишь завтра наизусть ее номер, напишешь мне здесь, и я перекину тебе деньги. Потом покажешь мне чек, что ты его купила.
– Нет! – я даже вскочила. – Не надо! Понимаешь… Ну как бы тебе объяснить… Это – просто мечта… И если я его куплю, то оно перестанет быть мечтой! Знаешь, ожидание праздника намного лучше самого праздника… Мне нужно было срочно придумать себе какую-нибудь «сбыточную» мечту, потому, что несбыточных у меня и так хватает… И если эта мечта исчезнет, то придется придумывать себе новую… сбыточную…
– Рыжик, у тебя одна-единственная жизнь. Одна. Другой нет и не будет. А ты даже жить не умеешь! Существовать ты как-то научилась, выживать тоже. А жить у тебя что-то не получается. Собирай свои мечты, откладый их подальше, ни в коем случае не пытайся их исполнить! Жизнь может оборваться в любой момент. Я не говорю о поединках. Не хотелось бы об этом
