Годнес, а то она тут шуму-то наведет, – хрюкнул Амур, чем и привел меня в сознание.
– Обрею, – пригрозила ему. Немного подумала, решила, что на этого такая угроза особого впечатления не произведет, и решила поменять. – Прокляну. А Хуся поможет. Да, Хуся?
Властитель всего Рудона пожал плечами, не скрывая ухмылки. Ой, как будто я не знаю, что, в случае чего, он будет в первых рядах экспериментировать над Амуром. И, кажется, белобрысый это понял. Ну, ничего, его вон Сабира утешать бросилась. Нежно так ручкой по плечу водит, точнее, чуть ниже, выше просто не достает, тоже ростиком не вышла.
За спиной Туруру уже выстроилась целая делегация с подношениями. Ох, это они вовремя, я уже есть хочу. Но сначала нужно разобраться, где мы и что тут происходит.
– Так, Роднес, рассказывай! Меня, значит, похитили, а ты тут дипломатические контакты налаживаешь? И не стыдно? Я страдаю, не ем, не сплю, а ты… Совести у тебя нет! Нет! И точка!
– Если бы у меня была совесть, ты в меня бы не влюбилась, – ухмыльнулся он. – Именно таким я тебе и нравлюсь, – и ведь уел, гад. – Мы искали. Хорошо, что ты не сняла кулон. В нем маяк…
– Что? – праведно возмутилась я. – Ты на меня маяк повесил? Следишь, значит, все время, да? Шпионишь? – он насмешливо приподнял бровь. – Молодец, хвалю. Что дальше? – продолжила как ни в чем не бывало.
– По маяку выяснили примерное место, где ты могла оказаться, и отправились туда. Набрели на деревню трамов. У них тут гостей почти не бывает, и их это очень расстраивает. Нас накормили и рассказали о белой глыбе в синем лесу – проклятом месте, куда не нужно ходить.
– Но ты решился, – потянулась его поцеловать.
– Если проклятое и опасное, то ты точно там, где ж тебе еще быть?
Целовать передумала.
– Вот, значит, как… Да? – отступила, но Роднес вновь притянул к себе.
– Не обижайся. Просто согласись, что тебя тянет туда, куда остальные боятся даже взглянуть. Неприятности – замечательно! Проблемы – дайте две. А уж про приключения на твою аппетитную пятую точку я вообще промолчу.
– Не тронь мой филей…
– Ты могла бы сидеть в академии, среди пыльных книг, и горя не знать. Но ведь тянет же на авантюры и ничего с этим не поделать, так? – я сердито запыхтела, но опровергнуть его слова не могла. Было б чем! А вот нечем! – Я надеялся, я верил, что мы найдем тебя здесь, в покое и безопасности. И очень разозлился, когда этого не произошло. Я ведь не железный, Варя, я боюсь за тебя, особенно учитывая уровень твоей магии. И я боюсь, что однажды не успею, и ты погибнешь.
– Не погибну, – что-то разговор перестал мне нравиться.
– Я не говорю, что так будет. Но Рудон много потеряет, если лишится такой неадекватной княгини. Хотя… мне уже немного жаль наших подданных.
Хотела его легонько стукнуть, но как всегда хорошие и благородные дела откладываются из-за того, что некто не очень хороший в них вмешивается. На этот раз возмутителем спокойствия оказался Вискас. А если уж совсем точно, его истошный вопль.
Я икнула с перепуга, подпрыгнула на месте, разворачиваясь и готовя заклинание. Хорошо, хоть привычка «сначала делай, потом думай» уже успела отойти на второй план, иначе не было бы уже деревушки, даже Роднес бы не успел меня остановить. Но нужно отдать ему должное, он попытался.
Наш недооборотень испуганно таращился на обступивших это гномиков-трамов. И, надо сказать, я бы на его месте тоже почувствовала себя не в своей тарелке. Потому что эти милые создания достали откуда-то вилы и топоры, тесно обступили его, а кто-то очень деятельный даже успел развести костер.
– Стоп, стоп, стоп, – выбрался вперед Пушок, деловито пряча опустевшую чашку, в которой, я так думаю, было что-то молочное. – Что тут происходит? Господа, не нужно волноваться и паниковать! Этот человек с нами.
– Он не человек! – со странным урчанием произнес один из гномиков.
– Как это не человек? – удивился кошак. – Смотрите – две руки, две ноги, голова есть…
– Он украл мою козу!
– А у меня свинью!
– Он не человек!
– Монстр!
– Монстр! Монстр! – раздались голоса маленьких человечков.
Так, похоже, Вискас успел-таки тут наследить. Нехороший он. Хотя, если он и вправду не может себя контролировать, то даже удивительно, что пострадали только зверюшки, а не сами гномики.
– Я не хотел, – потерянно оглядываясь, пробормотал Вискас. – Это не специально. Мне так жаль, если кто-то пострадал из-за меня. Но от меня не зависит то, в кого я иногда превращаюсь. Простите! Если бы мог, я бы возместил все ваши потери! Но сейчас я даже этого не могу сделать… А еще… Я только что узнал, что та, которую я любил всем своим сердце, самая лучшая женщина в этом мире… Да что там этот мир! – махнул он рукой, да так, что гномики отступили, не забывая, правда, устрашающе потряхивать своими орудиями труда. – Она прекраснее, добрее, великодушнее, талантливее и умнее, чем все, кого я знаю. Ее любовь согревала меня в минуты тоски, помогала в те дни, когда я в отчаянии терял человеческий облик. Моя душа озарялась ярким светом любви, который мог затмить любые горести. Но я всегда знал, что где-то там живет она, та, ради которой я готов на все. И вот… Все изменилось. Оказалось, что она не наслаждается жизнью, не радуется тому, что живет где-то вдалеке от меня. Нет! Никто не знает, что с ней, жива ли, здорова… А я трус! Трус, который прятался столько времени в рискангских лесах!
Мне стало жаль Вискаса. В душе я понимала, что не может же он быть таким слюнтяем, каким казался. Ведь любила же его Арсия за что-то?
Душещипательная история не только на меня впечатление произвела. Трамы поопускали вилы и топоры. Некоторые стояли и обнимались, рыдали навзрыд. Одна парочка даже вцепилась Вискасу в ноги, орошая их горючими слезами и подвывая, будто мартовские кошки. Ого, такого эффекта я уж точно не ожидала. Да и сам виновник, похоже, тоже. Вискас испуганно дернулся, но скидывать с себя малявок не стал. Молодец.
– Мо-онстр, – всхлипывая, протянул Туруру. – Почему ты раньше нам не рассказал? Мы так грустим, когда кому-то плохо. Мы хотим, чтобы все были довольны и счастливы!
Мне захотелось его обнять. Ну, и тоже поплакать.
– Да уж, Вискас, ты всех растрогал, – вытерла несуществующие слезки.
– Вы не можете сделать меня счастливым, – горестно продолжил несчастный герой. – Моя любимая, моя Арсия, пропала без вести среди этих лесов, известных своими опасностями. Я
