я услышала горестные крики несчастной:
— Ах боже, пожар! Пожар!
Я бежала не останавливаясь. Куртку Мариона крепко прижимала к груди. Эльза точно их задержит. Солдаты не скоро смогут справиться с паникой. Особенно той, которая неизбежно охватит соседей.
Золушка отказалась от принца! Синди уступила его мне, а, значит…
Да и Марион ведь не вспоминал о Золушке, не искал. Нет, он может и не полюбит меня, но… Я летела на крыльях счастья и страха так быстро, что едва не проскочила мимо заветных камней. Затормозила, оглянулась.
Никого!
Уф-ф! Да, паника творит чудеса. Особенно в совокупности с умной Эльзой.
Зайчиком запрыгнув за камни, я на миг притаилась, снова выглянула. Ещё не хватало мне привести «хвост» к принцу-беглецу. А затем побежала в лес. Попав в зону невидимости с дороги, расслабилась и перешла на шаг. Засвистела известный мотивчик.
Несколько минут спустя меня уже заключили в крепкие объятья, а потом подкинули в воздух.
— Дрэз! Живой! Как я рад! Был бы девчонкой — расцеловал бы!
— Кстати, об этом…
— Потом. Уходим.
И мы бросились в лес. Марион петлял, словно заяц. Вот точно — принц-кролик! От хлещущих ветвей приходилось прикрываться правой рукой, и я на ходу обвязала её заштопанной курткой, чтобы смягчить хлёсткие удары. Эх, нам бы не коней — мотоцикл! И бензин к нему, конечно. Ну или летающих лошадок принца Фаэрта.
Когда мы выбежали к пещере, Марион обернулся ко мне:
— Тебя кто-нибудь кроме матери видел?
— Да. Я боюсь, что стражники узнали, что я была дома.
И быстро рассказала товарищу по побегу про умную Эльзу и нашу вторую встречу с ней. Принц нахмурился:
— Плохо. Они вернутся и возьмут собак.
— Почему же они не пустили их по нашему следу в прошлый раз?
Марион рассмеялся:
— Лошади. Да и у ищеек Дезирэ не было твоих вещей. Мои были, но — лошади. А сейчас мы добрались до укрытия через лес ножками. Да любая ищейка нас на счёт пять найдёт! Нам надо срочно уезжать отсюда.
— Подожди, сначала я кое-что хочу сказать тебе…
— Потом. Дрэз, честно. Я выслушаю всё, что ты захочешь сказать. О, мой дублет? Давай сюда!
Что ж, он прав. Я протянула ему куртку. Марион встряхнул её, глянул, присвистнул:
— Вот это работа! Хотел бы я иметь такую служанку!
— Это Синди, моя сестра, — честно призналась я.
Принц покосился на меня:
— Сестра или госпожа? — и принялся продевать руки в рукава.
— Сестра, — честно подтвердила я. — Марион, выслушай. Может быть, после моих слов ты не захочешь брать меня с собой…
— Глупости, — фыркнул принц, застёгивая крупные металлические пуговицы. — Не мучайся, Дрэз. Чтобы ты ни учудил, я знаю, что ты надёжный парнишка. Честный и…
Он вдруг запнулся и замер, словно окаменев. Побледнел, а затем щёки его вспыхнули краской. Зрачки начали расширяться, карие глаза потемнели до чёрных и заблестели, словно у наркомана под дозой. Марион тяжело дышал и даже чуть приоткрыл рот, словно ему не хватало кислорода. Я схватила принца за руку:
— Тебе плохо? Марион⁈ Эй!
Он обернулся ко мне и посмотрел с изумлением, как будто не видел раньше:
— Синдерелла — твоя сестра?
— Да.
— Это та красавица, с которой я танцевал на прошлом балу?
— Да. Марион…
Принц схватил меня за плечи, умоляюще заглянул в лицо:
— Ты должен отвести меня к ней!
— Мне больно, — зашипела я. — Отпусти!
Но он не услышал, встряхнул меня:
— Дрэз! Веди меня к Синдерелле! Какое божественное имя!
— Ты рехнулся? — испугалась я. — Там же королевские стражники! Тебя схватят!
Марион нахмурился, словно о преследователях вспомнил только теперь. Выпустил меня, провёл рукой по влажному лбу. Я попятилась, с тревогой глядя на него.
— Точно, — прошептал он.
Ну наконец-то пришёл в себя! Я взяла своего коня за узду:
— Поехали!
— Я должен посвататься к ней официально, — заявил принц. — Она достойна стать принцессой.
— Ты заболел? Марион, да что с тобой?
— Думаешь, она мне откажет? — обеспокоенно уточнил он. — Может быть… может быть… В конце концов, кто такой я, и кто — она!
Я схватила его руки.
— Марион! Ты… что с тобой?
Он словно очнулся, улыбнулся мне почти как раньше: тепло и радостно. Новой в его улыбке стала какая-то блажная мечтательность.
— Дрэз, малютка Дрэз! Я — влюблён! Давно я не был влюблён вот так. Даже думал, что больше никого и никогда не смогу полюбить. Там была одна история… Но тебе не нужно о ней знать. А сейчас… Впрочем, нет. До Синдереллы я и не любил никого по настоящему. Мне кажется, я прямо сейчас умру, если не увижу её.
— Тебе кажется. Но ты точно умрёшь, если увидишь!
— Какие пустяки! — отмахнулся принц.
Подхватил меня и закружил, не в силах сдержать счастья. А потом отпустил и бросился к коню. Птицей взлетел в седло.
— Марион! — в ужасе закричала я, побежала и вцепилась в узду. — Ты куда⁈
— К отцу, конечно. Он должен дать своё разрешение на мой брак.
— Андриан хочет, чтобы ты женился на Белоснежке!
— Пусть Дезирэ женится на принцессе. А я женюсь только на Синдерелле и ни на ком другом! Дрэз, отпусти повод. Ты меня задерживаешь.
Сердце раздирала боль. Но страх оказался сильнее. Его же казнят! Я видела короля Андриана: этот не пощадит. И внезапно я поняла, что делать.
— Не отпущу. Возьми меня с собой.
— Зачем, Дрэз?
— Ты забыл, что не знаешь, где живёт Синди? Как потом искать будешь?
Марион нахмурился, а потом растеряно улыбнулся:
— Ты прав, воробей… Но ты можешь просто сказать, где ваш дом.
— Не скажу. Возьми меня с собой.
— Это слишком опасно, — возразил принц.
Я фыркнула. Тут мозги включены, а там — выключены?
— Ты — её брат, верно? — ещё раз уточнил Марион.
— Синди — моя сестра, — я закусила губу.
— Надо же… а я думал, что ты в неё влюблён! Вот дурак!
Дурак, конечно, но не поэтому.
— Я не пойду с тобой к королю, — пообещала я. — Я могу тебя в парке подождать.
— Хорошо, — наконец согласился Марион и протянул мне руку.
Я поставила ногу на его ступню, взялась за руку, подпрыгнула, он подтянул, перехватил и посадил впереди себя, на холку коня. Затем свистнул и ударил животное шпорами. Я прислонилась спиной к его груди. Сердце, разбитое в дребезги, странно трепыхалось в груди и ранило её своими осколками.
Мы выехали на дорогу и помчались в город, но не с северной, а с южной стороны. Не заезжая, повернули на путь, ведущий в королевскую резиденцию. Мы неслись таким галопом, что ветер вышибал слёзы из глаз.
