округляю глаза.
— Десять серебряных монет в месяц? В таверне я зарабатываю только две.
И одну из них мы тратим на еду. А другая отправляется в горшочек для непредвиденных расходов, которые включают в себя ремонт, одежду и обувь.
К слову об обуви… Я смотрю на свои босые ноги и понимаю, что туфли, которые я потеряла сегодня, были моей единственной парой.
Слова Катрионы проносятся у меня в голове, они звучат заманчиво и одновременно омерзительно. В конце концов, омерзительная мысль о том, что я окрашу красным простыни какого-нибудь незнакомца, уже не делает её слова такими заманчивыми. Я не отказала Антони, чтобы в итоге раздвинуть ноги перед кем-то кроме Данте.
А что если Данте предложит самую высокую цену?
Но вслед за этой мыслью приходит другая, которая меня отрезвляет: а что если самую высокую цену предложит капитан? О, как же он будет рад сделать мне больно и унизить меня.
Я не могу так рисковать. К тому же, я не могу вынести мысль о том, что Данте будет платить мне за секс. Как я могу стать той, что будет достойна статуса королевы, его королевы, если я буду вести себя как шлюха?
Я никогда не планировала воровать, но я не знаю, где мне достать десять серебряных монет в месяц. Наверное, я могу устроиться ещё на одну работу.
— Сколько зарабатывают солдаты? — размышляю я вслух.
— Женщины не могут быть солдатами.
— Верно. Потому что мы так зависимы от наших прихотей.
Като искоса смотрит на моё промокшее платье.
Ладно.
— Я признаюсь, что действовала сегодня немного импульсивно, но, по крайней мере, я действовала. Вы же можете представить, как я использую свою напористость и смелость в бою?
Като пытается сдержать улыбку.
— Мне будет жалко твоего противника.
Я широко улыбаюсь.
— И твоих сослуживцев.
Мои губы приподнимаются ещё выше, но затем опускаются, потому что в поле моего зрения появляется наш голубой дом, и в нём не темно, как должно быть в этот поздний час.
ГЛАВА 18
Когда гондольер останавливает лодку, бабушка, под шалью которой всё ещё надето её повседневное платье, появляется в окне нашей гостиной.
Боже, она ждала меня всё это время.
Её губы сжимаются и кривятся, когда она замечает меня, но затем её шея напрягается, когда она видит, как седовласый фейри помогает мне выйти из лодки. Она захлопывает окно и разворачивается, пристыженная и разочарованная.
«Она спрятала твою ленту и платье», — говорю я себе.
Может быть, я и заставила её почувствовать стыд, но она первая сделала то же самое со мной.
Я распрямляю плечи и обхожу дом, направляясь в сторону входной двери. Звук шагов эхом разносится за моей спиной. Я останавливаюсь и пристально смотрю на Като.
— Вы идёте за мной, потому что сомневаетесь, что я переступлю порог своего дома, или беспокоитесь о том, что бабушка задушит меня своими растениями?
— Ни то, ни другое.
— Тогда…
— Давай поговорим об этом внутри.
Я вздыхаю.
— Вы хотите стать частью…
Он кивает, и мы продолжаем плестись в тишине.
Я удивлена, что входная дверь распахнута, и что бабушка стоит там в ожидании.
Её руки всё ещё скрещены, губы поджаты, но блеск в её глазах заставляет мою злость испариться. Бабушка никогда не плачет, так что это не могут быть слёзы, и всё же… И всё же её ресницы слиплись, а кожа — такого же белого цвета, что и волосы Като.
— Я сделаю чай.
Она перемещается в кухню, повернувшись спиной к нам. Её спина, которая всегда такая прямая, как корабельная мачта, сгорблена, а плечи опущены. Не поворачиваясь к нам, она говорит:
— Пожалуйста, скажи, что она упала в сточную канаву.
Я морщусь.
— Неужели я так ужасно пахну?
Несмотря на то, что она уже поставила чайник на плиту и превратила мерцающее пламя в небольшой огонь, она всё ещё стоит к нам спиной.
— Насколько всё серьёзно для моей внучки, Като?
Он вздыхает так глубоко, что она разворачивается.
— Случилось одно происшествие, которое, я надеюсь, можно разрешить деньгами.
— Надеешься? — её голос нехарактерно монотонен.
— Фэллон прыгнула в канал, потому что группа фейри напала на её змея.
Бабушка закрывает глаза. Я чувствую, как её губы произносят моё имя, хотя она и не издает ни звука.
— Они также назвали меня шлюхой, нонна. Поэтому Мин… змей атаковал их.
— Мин?
Я прикидываюсь дурочкой и наматываю на палец мокрый локон.
— А?
— Это тот змей, которого ты кормишь и с которым играешь, когда возвращаешься ночью домой?
Мои пальцы застывают, сделав полуоборот, и я смотрю на бабушку в изумлении.
— Като знает о вашей… дружбе.
Теперь я в изумлении смотрю на него, а потом опять на бабушку.
— Я не знала, что вы об этом знаете.
— Капелька… — вздыхает она. — Я прикидывалась дурочкой только потому, что не хотела с тобой ругаться.
— Он такой один? — спрашивает Като. — Или у тебя есть ещё друзья среди змеев?
— Только Минимус.
Я закрываю рот рукой. Это всего лишь имя, и всё-таки мне кажется, что я предоставила бабушке и Като власть над моим зверем. Что если они смогут подозвать его, используя его имя? Что если…
— Пожалуйста, не причиняйте ему вреда.
Свист чайника разрезает напряжённую атмосферу.
Бабушка заливает водой пучок сухих веточек и желтых лепестков, а затем относит чайник на стол и достает две кружки. Намек на то, что Като пора уходить? Она наполняет их и двигает одну кружку в сторону сержанта.
Похоже, что нет.
Другую она оставляет себе.
Видимо, я сегодня не заслуживаю чая. Я слишком гордая, чтобы попросить у неё кружку, поэтому я направляюсь к лестнице.
— Сядь, Фэллон.
Голос моей бабушки заставляет все мои позвонки напрячься.
Я указываю на стол.
— Я решила, что я не приглашена на чаепитие.
— Приглашена. Теперь сядь.
И хотя это последнее, что я хочу делать, я достаю из-под стола стул и совсем не грациозно плюхаюсь на него.
Она ставит передо мной ещё одну кружку, которая наполнена водой такого коричневого цвета, как вода в канале. Я нюхаю её. Пахнет она точно так же.
— Сначала выпей это, а уже потом я дам тебе что-нибудь повкуснее.
Я не пропускаю то, как нахмурилось лицо Като. Его выражение определенно копирует мое.
— Это что-то вредное?
— Не для тебя.
— Не убедительно.
— Пей.
Она садится на стул напротив Като, её шаль спадает с плеч.
— Что за фейри ты разозлила?
— Птолемея Тимеуса.
Като обхватывает длинными пальцами изящную ручку кружки. Это один из тех немногих предметов, которые бабушка
