чем только мог. Нашлись и среди механизаторов помощники. Это Иван Шонгин, Виктор Позднеев, практикант из училища механизации Леонид Вавилов. Сообща дело пошло быстрее.
И вот в степь вышли посевные агрегаты. К этому времени я почти закончил свое приспособление и готовился к испытанию. Тракторы перегнал в четырнадцатую бригаду. Бригадир Валентин Ожегов — брат Бориса Сергеевича — отвел мне участок земли для испытания. Но тут приехал главный агроном. Походил вокруг моих машин и сказал:
— Твое изобретение, Свинарский, я думаю, может подождать. Сев же ждать не будет. Тракторы нужны. А у тебя они без дела. Отдай один в бригаду. А на другом сам помоги совхозу.
Спорить я не стал. Раз надо, так надо. Жалко, конечно, было снимать, разбирать то, что сделано с таким трудом. Отдал трактор, со второго снял приспособление. Выехал в поле позже всех. Но успел забороновать пятьсот гектаров и посеять восемьсот пятьдесят.
После сева снова принялся за свое. Но второго трактора у меня больше не было. Просил инженера, тот отмахивался, нет, мол, свободных машин, все заняты, подожди. А тут жена письма пишет одно за другим, домой зовет. Подумал я, раз такое дело, брошу все и вернусь в геологоразведку. О моем решении узнали парторг Иван Никифорович Столповский и Борис Сергеевич. Не отпускают. Пообещали помочь. Посоветовали перевезти в совхоз семью. Я так и сделал.
В степи поспели хлеба. Как только поля освободились от пшеницы, выехал на своих тракторах на пахоту. Но пахать не пришлось. Неожиданно случилась поломка. Металлический щит, что был установлен на конце плуга головной машины, погнулся. Этот щит в управлении вторым трактором играл важную роль. Поставил второй — то же самое, третий — опять поломка. Не скрою, отчаялся я. Было обидно. По прямой тракторы шли, но стоило мне сделать поворот — щит ломался.
— Сходи к директору или к парторгу, — советовала мне жена, — они помогут.
Я отмахивался.
— Чего, — говорю, — людей беспокоить? Не будут же они мне металл на прочность рассчитывать. Да они и не сумеют. Мне помощь только от инженера нужна. Так ведь он не верит…
После долгих раздумий решил я установить четвертый щит, но уже на другом месте. Залез в кабину, надо трогать, а тут в душе, как на грех, затаился страх — вдруг опять будет поломка. Что тогда? Слез, еще раз осмотрел приспособление. Не хитрое и не дорогое вышло оно. Я использовал принцип дистанционно-механического управления. На конце балки плуга переднего трактора закреплены две стойки с роликами наверху. К этим стойкам приделан небольшой металлический упорный щит. На буфере второго трактора, впереди радиатора, установлены два рычага-щупа, очень похожие на рога. Они соединены тягами с муфтой сцепления. Здесь же в подшипниках вертикально поставлен вал. Внизу к нему приделана планка. От нее идет несколько тяг к бортовым фрикционам. Сверху этого вала имеется сережка. В нее закрепляется труба метра полтора длиной. Другим своим концом она свободно входит в отверстие между роликами. Вот, пожалуй, и все. Передний плуг, прицепной, задний — навесной. Подъем его осуществляется с помощью гидравлической системы. Шланги идут от распределительного крана первого трактора к силовому цилиндру гидравлической системы второго трактора. Есть приспособление, которое контролирует ход заднего трактора. Если он по какой-нибудь причине остановится, то автоматически выключается муфта сцепления головной машины, и та тоже встанет.
Как работает приспособление? Очень просто. Тракторист заводит оба трактора, сам вначале садится во вторую машину и подгоняет ее осторожно к упорному щиту, который, как я уже говорил, установлен на плугу первого трактора. Рычаги-щупы упираются в щит, слегка поднимаясь кверху. В тот же момент выключается муфта сцепления. Трактор остановился. Механизатор теперь переходит в кабину головной машины, трогает ее с места. Как только плуг с упорным щитом отходит немного вперед, тут же рычаги-рога опускаются книзу и в это время во втором тракторе включается сцепление. Машина идет следом. Повороты осуществляются с помощью трубы, которая одним концом закреплена в сережке, а другим — свободно ходит между роликами…
Итак, осмотрев еще раз машины, я сел в кабину и тронулся. Оба трактора пошли послушно. Стал делать поворот. Обернулся назад. Упорный щит цел. Вторая машина повторила поворот. Все в порядке. Несколько часов я гонял тракторы взад и вперед, поворачивал налево, направо — приспособление работало. Я понял, что наконец пришла долгожданная победа. Все, кто был на полевом стане, в тот час прибежали ко мне. Смотрели и не верили. Второй трактор пахал без человека. В первый день двумя тракторами я вспахал пятнадцать с половиной гектаров. Неплохо!
О моем приспособлении вскоре узнала вся область. Побывали в совхозе секретари обкома партии, инженеры, трактористы из разных колхозов и совхозов. Спустя несколько дней мне стало известно, что бюро обкома партии приняло решение использовать приспособление для опытных испытаний во всех хозяйствах области.
Вслед за мной на двух тракторах стал работать и Алексей Нектарев из нашего же совхоза. Появились такие агрегаты и в других хозяйствах Оренбуржья. Ко мне приезжали трактористы из многих областей. Целую неделю прожил у нас механизатор из совхоза «Михайловский», Таловского района Воронежской области Дмитрий Фомич Киселев. Потом он мне прислал письмо, в котором сообщал, что тоже сделал такое приспособление.
В голову пришла новая мысль. «Ведь можно сделать так, что спаренные тракторы могут работать и на севе». Придумал очень простое устройство. Сзади первого трактора установил небольшой прицеп, на котором закрепил упорный щит. Вот и все. Очень выгодно. Один человек, управляя двумя тракторами, может буксировать шесть сеялок. На наших площадях такой агрегат засевает за круг по восемь гектаров.
Мне очень радостно, что я смог помочь целинным механизаторам. Собственно, теперь я тоже целинник. В этом совхозе остался навсегда.
В. Карачков,
секретарь Кваркенского райкома ВЛКСМ Оренбургской области
ПУЛЬС БЕССОННОГО МЕРИДИАНА
Степь спала беспробудно. И вдруг дробный топот конских копыт. Это удирала от красных белая банда Охранюка…
Над братской могилой павших борцов революции комсомольцы двадцатых годов поставили красный флаг. Ветры, дожди и солнце выцвечивали флаг. Люди приходили и ставили новый. И от него во все стороны иди — степь. Молчаливая, ковыльная, величественная и бесплодная…
В марте пятьдесят третьего в Москве коммунисты на Пленуме говорили о пустующих землях. Решили: надо распахать целину.
И вздрогнула снова степь. Услышала она сквозь вешние оренбургские метели голос народа:
— Даешь целину!
Прогнала дрему степь, сняла белое покрывало снега, оттаивала и жила в трепетном ожидании. Людей ждала степь.
И вот едут люди. Едут. Из Москвы едут, из Ленинграда едут, с Украины и Белоруссии едут. Трактористы едут,
