Это человеческое братство, очень простое, очень спонтанное.
В отличие от Бориса, понимаете ли, я ненавижу чувство беспокойства, порождаемое тем, что не выражено. Так вот, каковы бы ни были наши взаимные позиции по отношению к друг другу, я думаю и я уверена, что мы можем встретиться, не напуская на себя этот воинственный вид, который выражает то, что умалчивают слова и не городя никаких бесполезных аргументов, а со всей простотой и чистосердечием. Я никогда не соглашусь, что невозможно высказывать самые противоречивые мнения и занимать прямо противоположные позиции по отношению к людям и вещам.
Так, например, вам не нравится, что испанскому народу не хватает «цивилизации», а меня именно это в нем и привлекает.
Когда внутри тебя есть прочное убеждение, ею уже не остановишь, как не остановишь кровь в своих жилах. Если ты отчаялся, нужно самоустраниться, но если ты живешь, нужно действовать… в ритме своею дыхания, иначе история остановит свой ход. Предаваясь отчаянию, теряешь контакт с суровой реальностью и будешь, наверное, пытаться реализовать все то, что есть в тебе разложившегося, подобною [ ], чьими продуктами мы и являемся (по выбору).
Невозможно цепляться за Прошлое, Архивы, Статьи. Борис первый, кто понимает мои геростратовы побуждения, когда я в шутку заявляю, что надо бы «сжечь библиотеку». Хотя на самом деле это всего лишь означает, что ему горько и печально оттого, что он потерял контакт с реальной жизнью, активистами и трудящимися.
Уверяю вас, что жизнь «меняется», когда в голове не сидит постоянно это «ничего нельзя поделать» или «цель будет хуже, чем точка отправления». Я думаю, что ценность жизни в современном обществе может заключаться только в духе сопротивления и протеста и в активном выражении сопротивления и протеста.
Я могу также думать, что нужно пересмотреть весь словарь социализма, что со времен русской революции мы пользуемся языком полным противоречий и призрачных выражений, но нельзя ли представить автономный опыт, избавленный от нашего русско–советского пессимизма. Не позволяют ли занять такую позицию условия в Испании? И потом, там есть целая сокровищница человеческих ресурсов, энергичных, спонтанных.
Можно смело утверждать, что интегральный пессимизм не находит места в Испании и что мир не готов еще к жестокому обращению. Нужно отметить также, что наши левые, несмотря на всю посредственность и политиканство людей, которые не справляются со своей задачей, бесспорно держатся на ногах, по сравнению с правыми, которые после покушения на Блюма, грандиозной манифестации и речи Сарро опустили голову, похоже, пали духом и охвачены страхом.
Это всего лишь текущие впечатления, но их можно расценивать как «знак». Мы вынуждены сказать себе, что не будь этих левых (хотя есть тысяча причин их ненавидеть) фашизм прошел бы здесь, как и в других странах. Не так ли?
Итак?
Распроститься с позицией отчаяния. Я живу, значит я надеюсь — остальное игра ума. Это жизненный поток, кровь, что течет в моих жилах, не остановишь; жизнь хочет найти выраженье, действовать; чтобы выразить себя, чтобы любить, нужно уметь ненавидеть. Инстинкты насилия и самозащиты вступают в свои права — Бывают моменты, когда, чтобы жить, чтобы надеяться, нужно уметь УБИВАТЬ, учиться [ ]
Старые бумаги и история, мне на них плевать [все это может] отлично гореть.
Эту жизнь, ее можно уничтожить
или замарать
Все права
я их имею
ими пользуюсь
Целое поколение, занятое только прошлым под предлогом чистоты — под предлогом, что настоящее это позор.
В момент выборов, когда фасад здания [ ] был полностью затянут гигантским плакатом с изображением Жиля Роблеса, толпа подходила, ругалась, плевалась и повторяла: «У! У! большой и страшный серый волк» на мотив «Трех поросят». Можно сказать, что здесь, что в России: какое чудесное детство.
Случайно я оказалась на коммунистической демонстрации: возвращение беженцев из России (!) (Никто уже не знает, что это такое!) Более часа главные улицы были заполнены народом или, скорее, длинной движущейся колонной, нарушающей все уличное движение. Какой‑то женский комитет высоко поднимал знамя, вышитое, как риза, которое несли две беременные женщины.
Многие женщины голосовали не за левых, а за кузена, племянника или крестника, находящегося в тюрьме. Когда их расспрашивали, они отвечали: «нет, я голосовала не за 129 А, я голосовала за Пабло (или какое другое имя из членов семьи). Сразу же после выборов они толпой побежали в тюрьму [которую здесь называют carcel del abanico[26] так как она построена в форме веера], веря в незамедлительное, чудесное открытие дверей.
Я поистине многого ждала от № о Ницше — я хочу сказать: многих разъяснений — Не лучше ли мне не пытаться следовать за ним в его мысли
Намного больше поэтическое выражение — Мысль как сила.
Никакой игры внутри, я даже думаю: никакой логической системы — Множество парадоксов, которые разрушают, отрицают, убивают друг друга, но блестящее утверждение человека, который один юз-. высится над миром -
Для меня: никогда не сомневаться в своем собственном порыве: в том, что меня притягивает или отталкивает, когда мне отказывает умственное суждение.
Ужасно необходимо прочесть всего Ницше и разобраться в нем самой: без чьей‑либо помощи, то есть без всякого предвзятого или готового мнения.
Цитаты
«Критика религии — первейшее условия всякой критики».
«Человек, который в фантастической реальности неба, где он искал сверхчеловека, не нашел ничего, кроме собственного отражения, и не будет больше стремиться найти что‑либо, кроме своей видимости, сверхчеловек, там, где он ищет, вынужден искать свою истинную реальность».
«На самом деле религия — это сознание и самоощущение человека, который или еще не нашел себя, или уже снова себя потерял».
«…Это Государство, это Общество производят религию, ложное сознание мира, потому что они сами учреждают ложный мир».
«Религия — всеобщая теория этого мира… его логика в популярной форме, его спиритуалистический вопрос чести…
«Это фантастическая реализация человеческой сущности, потому что человеческая сущность не имеет истинной реальности».
«Она дух бездуховной эпохи».
Вопросы
Человек: он входит через маленькую низкую дверцу, проходит по ступенькам и оказывается в зале. Он свободен от всех пут.
затем он высовывает гладкое, словно очищенное лицо и выходит через другую дверь, на другую улицу, идет на коммунистическое собрание — будет говорить
он, который только что покупал женщин, участвовал в чудовищной и низкой [комедии] вот так, открыто, с совершеннейшим презрением. Что в нем пробудило идеи — любовь или ненависть? Как люди, уважающие права человека — уважающие пролетариев, могут видеть в
