душа туда;
Держали: разночинца путы,
Тщета сизифова труда.
Мол, одолею курс науки!..
А одолею ли – вопрос…
И от тоски, а не от скуки,
Из Красноярска ноги нёс.
На консультациях скучая,
Жарой и мухами томим,
Открыто, в кафедру зевая,
Считал тех мух…не я один.
Прикидывал: какой историк,
Какой словесник, – из меня?..
Терновый путь России – горек..
Постигну ль?.. Та ещё броня.
Архивы заперты препрочно,
На семь замков затворены…
А как познать анналы, точно,
Заветной нашей старины?..
А век двадцатый и – подавно!..
У врат, как цербер – КГБ;
«Вот – «Краткий курс!»
Написан – славно!
Учи – в студенческой гурьбе!»
Познать, что было и , что стало:
Сколь, по России, с торбой шли?..
Сколь, любопытных, в ней пропало,
А что в историю внесли?..
А так – поверху… да с подсказки:
«Вот так учи! – грит референт, -
И в потолок, воззривши, глазки,
Кропай историю студент!..
Оправдан сам перед собою.
Собрав, без мудрости, багаж,
Рванул я в жизнь иной стезёю:
В пути был раж и антураж.
Под стук колёс Россию мерил;
Кордон на западе – предел!
Судьбе и Войску сердце вверил;
Роптал и пел, служил, терпел.
Три года – сток, чтоб закалиться
И гордо голову носить;
Не довелось, пока, влюбиться…
Нет той, чтоб мог я полюбить.
Я жду явленья юной девы,
Мамуля, этот срок придёт;
В душе звучат любви напевы –
Наступит, нынче, их черёд!
Кот, как-нибудь, однажды, к лету:
Земля сибирская в цвету,
Раскинется: по всему Свету, -
Я обрету – свою Мечту.
Я точно знаю!.. Так и будет!..
Мне явит Небо: первоцвет!..
Мой ангел, мне, её добудет!..
Такой!.. на свете – больше нет!
Я счастлив, только с нею, буду!
Любить меня, ей, суждено!..
Не быть, в деревне, пересуду!..
Всё предначертано давно!
Она уже ко мне стремится;
Спокойны будьте…Я – женюсь!
Чуть-чуть осталось, чтоб влюбиться
Влюблюсь, женюсь я, вам, клянусь!
Так что, волненье и тревогу,
Оставь, моя родимая!..
Зовёт меня в мою дорогу
Любовь неукротимая…
… 17 …
Сыночек, не кори!.. я рада,
Что хорошо всё у тебя;
Ведь ты, сынок, моя отрада,
Ведь ты – кровиночка моя!..
Тебя под сердцем я носила:
Работала – не береглась:
И жала, и траву косила, -
На власть проклятую косясь…
После войны, полегче стало:
Отец вернулся – жив, здоров!..
И небо, нам, тебя послало -
В сорок шестом, без лишних слов…
Сыночка хвори одолели –
Какой-то коклюш, так душил!..
И ручки, ножки околели –
Не знаю, как ты и ожил!
Чтоб посидеть с тобою дома
Да, хворь твою, перебороть!..
Наш бригадир – Игнатьев Рома,
Кнутом махая, гнал полоть!
Ещё строги были порядки:
За ослушание – тюрьма!
А с власти этой – взятки гладки:
Умрёт ребёнок – не беда!..
Слезой горючею умоюсь
И только господа прошу!
В работе малость успокоюсь,
На произвол, тайком ропщу:
«Да провалитесь лиходеи,
В тартарары, в кромешный ад!..
Вы, переели наши шеи:
Куда не кинь – на гаде гад!»
Идёшь с работы, холодеешь:
«Живой ли Коленька-то мой? -
И на дрожисься, и вспотеешь, –
Живой, живой! – скорей домой!..»
……………………………………..
И только наш Христос Спаситель,
Да чудотворец Николай, -
Твой, Коля, ангел и хранитель! –
Спасли тебя, ты…так и знай!
Я молоком своим кормила
Тебя, почти, до двух годов:
В том молоке – вся божья сила!
Чтоб рос ты крепок и здоров!
… 18 …
Погибель, как-то отступила
И года два ты не болел
Да корь, большого уж свалила…
Ты помнишь, как из зыбки пел?
Тебя от света закрывала
Большая шаль, в виде шатра,
И я, качая, напевала,
А ты, тряс зыбкины борта.
И сам качался в ней, до пола
Аж очип гнулся и трещал!..
Тогда лечили без уколов,
А травками – что бог послал.
…19 …
И вот годочку по шестому,
Прилипла новая беда!
Как с чиста неба взяться грому,
Ох, напугались мы, тогда!
Так сильно голова болела! –
Пластом лежал, в жару горел…
От горя даже обомлела!
Глядя на нас, отец взревел.
На всю избу изматерился –
Бегом…скорей! – на конный баз;
И…как-то скоро, сгоношился:
Повёз в район – в больницу, нас.
…20 …
Была весна. Апрель – в серёдке…
Осталось снегу-то, чуть-чуть!..
А мы – в санях, как в чудной лодке:
Качает, дёргает,– весь путь.
Я, под Арефьево, очнулась…
Доху отбросив, в верх, мой взгляд;
В груди всё, вновь, захолонулось…
Стена деревьев: к ряду, ряд!
Со чмоканьем стучат копы,
Кидая комья в передок;
Бочажины водой залиты
И талый, каждый, бугорок.
На бугорках- на солнцепёке,
Росточки зелени видны;
Весна пускает жизни соки –
Серёжки верб взлохмачены.
Шипенье издают полозья,
По снежной кашице скользя,
И надо же!.. калины гроздья! –
«О, боже!» – скрежет по чём зря.
То камни, полозом хватило -
Железо с галькой – не в ладу -
Весна всего наворотила:
«Постой-ка, Яша, я сойду!..»
…21 …
Отец твой шёл с санями рядом,
Ему сейчас, не до потех;
Дымил, привычно, самосадом…
Всегда дымил да, хлеще всех!
Кисетов сколько ему шила!..
За жизнь, их, сколько истрепал!
Я, каждый год, табак садила,
Столь, искурил!.. зарод бы с клал!
Ведь сорок лет курил нещадно…
А прошлым годом… заболел! –
Курить он бросил – мне отрадно!
Как он решился?.. как сумел?..
Да при тебе это случилось
(Ты только с армии пришёл) –
Болезнь грудная приключилась:
Как будто, в грудь забили кол!..
Ты сам возил отца в больницу;
Привёз, домой, его кисет;
С мольбой взираю на божницу,
Молюсь, чтоб чтил отец обет.
Отец сейчас приободрился –
Ночные кашли позади –
В лице румянец появился
И не харчит в его груди…
Бросай, сыночек, это дело:
Табак – зараза из зараз!
Страдает и душа и тело…
Тебе жениться – в самый раз!
Случится с девушкой свиданье:
Присядешь с нею ты рядком…
Окажешь ей своё вниманье,
А от тебя… прёт, табаком!
В избытке чувств,
Ты к ней прижмешься,
Конечно, станешь обнимать!..
И если с духом соберешься -
Начнёшь подружку целовать!
И что?.. подруга загорится?
На шею броситься, в размах? –
Скорей всего, посторонится,
Учуяв горечь на губах…
