тренер.
Он откровенно отталкивает Зака, чтобы говорить со мной. Эм…ему разве не нужно поздравить команду или что-то такое?
— Я не знаю никакого Патрика.
— Мужчина рядом с тобой в четвертом тайме. — нетерпеливо — О чем вы говорили?
— О…о Заке. А кто он?
— Твой знакомый, репортер NCAA? — спрашивает парень.
Это студенческая организация спорта, ну самых крутых из них.
— Да, иногда и NBA. Итак, каждое слово.
— Вот именно, что там было пару слов…оу…
— Что “оу”? — одновременно наклоняются ко мне.
Пот бьет в нос, морщусь. Наконец отступают. За дверью раздевалки слышатся довольные голоса, смех баскетболистов.
— Заметил, что ты “очнулся” в последних таймах. Сказала, что ты не можешь проиграть, потому что иначе тебе достанется. Там было дополнение, что я твоя девушка. — загибаю пальцы — Затем дал понять, что смотрел на тебя на прошлой игре. Говорил, как ты идешь в атаку, еще про зрелищность, что не отдаешь столько минут мяч, как это невероятно.
Вспоминать разговор, прошедший менее получаса назад, просто, но не уверена в названиях.
— И был удивлен счетом, сказал, что в последний раз видел такой между Bulls и кем-то тоже на B. Это было сказано в положительном ключе. — они смотрят широко открытыми глазами — “Оу” предназначалось моему рассказу об обещании тебя прибить, если будешь плохо играть.
Пару секунд стоим молча.
— Я в душ. — разворачивается Зак.
— Я к парням. — следом тренер.
Их встречают возгласами громче и радостнее, чем заполненный на треть стадион. Ритуально звучит фамилия капитана, только потом тренера.
Ладно, мне объяснят потом.
Улыбаюсь, прохожу коридор. Я плачу или смеюсь? Черт. А могла бы просто не прийти и…все. Могу ли самовлюбленно думать, что Пумы победили благодаря мне? Правда и проиграли бы из-за меня.
Только успеваю выйти на общее пространство стадиона, как меня встречают девочки.
— Если на следующей игре Зак не сделает тебе предложение, я разочаруюсь.
— При этом выиграет со счетом “100:00”. — поддерживает Иззи — Ваш поцелуй был настоящий слэм-данком!
— Просто…дайте мне выдохнуть, ладно?
Приходится едва ли не отбиваться от описаний нас с обзора зрителей, как они визжали громче всех.
— Написала парням, что будем на парковке. Раньше, чем через пятнадцать минут их глупо ждать. — Стефани.
Выходим на улицу, уже пол-седьмого.
— Поедешь с нами? Думаю, в этот раз завалятся в бар.
Не вслушиваюсь в разговор Иззи и Зои. Мне действительно нужно прийти в себя, удается ли? Пенни пищит прямо в ухо.
— Я там на месте чуть не скончалась. Он серьезно так лажал из-за тебя?
— Главное, что победил благодаря Рине.
У меня были те же мысли пару минут назад.
— И ты его простишь? То есть, конечно! Конечно простишь, и все же…
— Думаю, я погорячилась. Но так сказала бы каждая, верно? — вожу носком по асфальту — Просто плевать. А теперь…обещайте сбавить децибелы. — серьезно смотрю в глаза двух лучших подруг.
Они переглядываются, неуверенно кивают. Разумеется не верю.
— Мне признались в любви. На чертовой баскетбольной площадке. На виду у всех.
Минус слух.
— Слава богу, он это не сделал на весь стадион.
— Да! Я бы умерла со стыда.
— Боже, кажется у меня останавливается сердце. — берет меня за плечи Пенни.
Кладу свои руки на ее. Мы едва не прыгаем.
— У меня тоже, детка. Думаю, сейчас взорвусь, серьезно.
— А ты? Что ты сказала Заку? — Стефани.
Бледнею.
— Я…ничего. Я ничего ему не сказала.
— То есть ты его не любишь? — уточняет.
— Боже…
Запрокидываю голову, будто Он может ударить меня по голове, дать хоть частичку разума. В этот сакральный момент меня не трогают, да и следующие минуты, пока не приходят три баскетболиста. Иззи продолжает ждать брата, а Зои папу. Затем девушки уточнят адрес и едут в спортивный бар.
— Как жаль, что у нас нет фанфар! — поднимает руки Стефи, чтобы Кайл зашел в ее объятья.
Пенни с Джо чуть дальше. Коротко по пересечению поздравляем друзей парней, чтобы вернуться к своим. Итак, вот он. Зак Фелтон, который наверняка валится с ног.
— Тебя не разорвали на кусочки, чтобы получить частичку гениальности, Кэп? — смеюсь.
Закидывает сумку в машину, придерживает мое лицо одной рукой, невесомо целует.
— Это меня разрывает.
— Что…что будет от моего разговора с репортером?
— Как минимум, теперь знаю, что мне осталось ждать письма. Потому что оно точно будет. Обещал себе не произносить “точно”, но вот! Ну и главное, на одного человека больше знает, что ты моя девушка.
Легонько бью его в грудь.
— Я серьезно!
— Как и я. Всё, на меня смотрят в конце сезона. Хвалят игру.
— То есть уже пишут, какой алмаз NCAA достанется NBA, чтобы стать бриллиантом?
— Нужно подкинуть им идею заголовка.
Мы стоим и с улыбкой смотрим друг на друга. Явно полные идиоты со стороны.
— Поехали в Ogden. Баскетбольный бар у стадиона Bulls. — открывает мне двери.
Когда садимся, кажется, что…ничего не было. Как можно забыть истерики, удушья, слезы…но это происходит.
— Сабрин?
— Да, просто…удивляюсь, как вы всегда празднуете после игр. Думала, ты устал.
— Не настолько, чтобы пропустить звездный час.
Он берет меня за руку, не спускает глаз с дороги, целует тыльную сторону ладони, запястье, чуть выше. Когда останавливаемся на светофоре, медленно отнимаю ее.
— Да…кстати. — облизываю пересохшие губы — Забыла тебе сказать…
Зак обращает внимание на светофор, который должен вот-вот поменяться.
— Я тоже тебя люблю.
Резко поворачивается ко мне.
— Прости…что?
Не двигаемся, даже когда машины позади начинают сигналить, дежавю.
— Я тоже тебя люблю, Зак. — почти смеюсь от его шока — Пожалуйста, поехали. — показываю пальцем назад — Меня это нервирует.
Еще секунда, чтобы мы тронулись.
— Окей, Сабрина Уилсон. Счастлив, что мы оба сошли с ума.
— Да, это успокаивает.
Провожу рукой по его футболке, обвожу следы заломов от того, как она была сложена. Спускаюсь на темные штаны, слабо скрывающие желание Зака.
— Потерпи до…какого-нибудь дома.
— Но у тебя стоит. — кусаю щеку изнутри.
— Сладкая. — убирает мою руку — У меня всегда встает, когда ты меня целуешь.
Возвращаю ладонь на место.
— Знаешь. Это общеизвестный факт.
Стонет.
— Расскажи, в какой клуб тебя возьмут.
Продолжаю, поглаживаю до колена, выше, левее.
— Вариантов несколько. Lakers, Clippers, Milwaukee Bucks…Chicago Bulls. Первые команды на другом конце страны — Лос-Анджелес.
Милуоки пусть и в другом штате, но близко к Чикаго, что уж говорить о последнем.
— Мы сейчас поедем домой. Ко мне, маме, папе, Элли. Потому что там моя любимая кровать.
Он не воплотит угрозу, но все же отодвигаю. У нас неделю не было секса. Чуть не подумала, что по моей вине, но
