и, включив сирену, помчался по утренним улицам города. Через пятнадцать минут он доставил их в участок. Ничего не подозревая, они проследовали за полицейским внутрь здания, где на Морозова накинулась толпа, пытаясь его обезоружить. Результат был вполне предсказуем – двадцать пять человек лежало на полу, прикрывая голову руками после того, как раздалась очередь из автомата в потолок. Из-за косяка одной из дверей выглядывало лицо с виду молодой девушки. И тут совершенно неожиданно даже для самого себя Тимофей заявил:
– Ду ю спик инглиш?
– Ес, ес, ес, – залепетало оно в ответ, всё ещё боясь появиться из-за проёма наружу.
– Давай, Амир, скажи им, что я твой телохранитель, и если они не будут делать глупостей, то останутся не только живы, но и здоровы.
Амир представился на английском и перевёл пламенную речь спутника. Лицо дёрнулось и вышло в коридор. Им оказалась не девушка, а весьма миловидный юноша-стажёр. После разрешения Морозова встать, но не делать глупостей, полицейские по одному поднялись и разбрелись по своим делам. Самый грузный поднялся последним и провёл их в свой кабинет – он оказался начальником участка. Амир беседовал с ним через стажёра минут сорок, а Тимофей всё это время сидел на стуле в углу возле дверей, положив автомат на колени. Это, по-видимому, сильно раздражало начальника полицейского участка, но ничего поделать он с этим не мог, а испытывать судьбу ещё раз не решался, от чего время от времени протирал носовым платком свою толстую шею, сильно потея. Закончив разговор с Амиром, он принялся кому-то звонить, в конце концов, вопрос решился, потому что он повеселел и предложил своим посетителям перекусить прямо в кабинете. Вскоре на столе появились кофе и выпечка, Тимофей не притронулся ни к чему из предложенного. Ещё через полчаса к полицейскому участку подъехал посольский лимузин. Вскоре в кабинет начальника участка вошёл стройный араб лет сорока, как потом оказалось, это был секретарь посольства. Он коротко побеседовал с начальником участка, подписал какие-то документы и увёз обоих путников с собой в посольство. Всю недолгую дорогу до посольства Амир рассказывал секретарю, сильно сжимая информацию, как он попал в участок, и кто такой его спутник. Когда они прибыли, их немедленно проводили в кабинет посла.
– Как вас зовут? – первым делом обратился он к Тимофею.
– Это не имеет значения, считайте, что я потерял своё имя, когда спас жизнь этому юноше. Дороги назад для меня нет, а значит, нужно начинать с чистого листа, какое имя дадите, к такому и буду привыкать.
– Хорошо, я подумаю над вашим предложением, и всё-таки?..
– Тимофей Морозов.
– Так, вы русский? – удивлённо произнёс посол, переходя на русский язык. – Скажите, Тимофей, а когда вы собираетесь расстаться со своим оружием, или вы так и будете всюду ходить со своим автоматом?
Тимофей молча вынул рожок, передёрнул затвор, проверяя, чтобы не осталось патрона в патроннике, и положил его на стул возле себя.
– Надеюсь, вы не будете возражать, если я отдам распоряжение, чтобы его забрали прямо сейчас.
– Как вам будет угодно. Когда вы собираетесь переправить нас в Саудовскую Аравию?
– Нас? Вы всерьёз думаете, что вас там ждут?
– Я всерьёз думаю, что там ждут его, – и он показал рукой на Амира. – А я обещал принцу доставить его прямо в руки родителя. Мужик сказал, мужик сделал. Если у вас есть возражения, я найду другой способ выполнить своё обещание.
– Вы думаете, что вам удастся беспрепятственно преодолеть ещё две границы?
– Я же три преодолел, что помешает мне сделать это ещё дважды?
– Самолёт будет готов только через два часа, а пока вы можете расслабиться и отдохнуть.
– Отдохнём, когда будем на месте.
– Вы мне не доверяете?
– Напротив. Вы просили отдать вам оружие, я вам его отдал, но, если что, – это мало поможет вашим ребятам. Теперь мне придётся убивать любого, кто попробует применить его против нас, я имею в виду Амира и себя.
В кабинете раздался зуммер телефона. Посол ответил на звонок и, закончив разговор, предложил им проехать прямо в аэропорт. До воссоединения семьи оставалось несколько часов. В самолёте Тимофей не заметил ничего подозрительного. Весь полёт Амир мирно проспал, развалившись в кресле, усталость взяла своё. Тимофей весь полёт смотрел в иллюминатор, наблюдая за облаками, проплывавшими за бортом самолёта.
«Красиво, – думал он. – Может махнуть в лётное училище? Буду летать, и эта красота перестанет быть для меня красотой. То, что видишь каждый день, со временем перестаёшь замечать. Как я когда-то перестал замечать красоту тайги».
Тоска и ностальгия железными тисками сжала его сердце, к горлу подкатил ком.
«Да, сейчас бы уже дембельнулся… А теперь?.. А теперь за тебя всё решили, надо как-то жить дальше, особо не заглядывая вперёд».
Когда приземлились, первым на трап ступил секретарь посольства в Иране, за ним вышел Амир и уже потом Морозов. Дальше кто-то ударил его электрошокером в затылок, в глазах полыхнула молния, и Тимофей, потеряв сознание, кубарем полетел вниз.
«Кто же это всё-таки был? Стюардесса, сука! Больше некому, пилоты из кабины не выходили, а она как раз за спиной осталась. Вот тебе и наука – не оставляй врага за спиной.
Да, так всё и было. Вот только непонятно: за каким… сюда нужно было кидать? Бежать всё равно некуда было. Может, у них тут переворот произошёл? Так тоже непонятно… Или для устрашения: посидит день другой и на волю запросится. А вот дулю вам с маслом – по нынешним временам свобода – не велика и потеря, больше потерял. Терять уже нечего. Врёшь – есть! Жизнь! За неё цепляются все. Хотят посеять во мне страх. Когда человек боится, им легче управлять, нужно только сломать его. А боюсь ли я смерти? Уже нет! Своё отбоялся… или всё-таки ещё нет? Нужно ли теперь выполнять приказ полковника или послать всё к чёрту и стать дезертиром? А что потом?»
– Амир, – позвал Морозов.
Ответом была лишь гнетущая тишина. Его глаза постепенно привыкли к тусклому освещению, и, осмотревшись, он обнаружил себя в полном одиночестве. Только сейчас он обратил внимание на стойкий запах мочи.
«Ну, что же – значит, всё-таки переворот, – решил он про себя. – Надо самому теперь сдёргивать отсюда в Европу, не надеясь на поддержку. Надо, но как? Давай не раскисай! Проблемы будем решать по мере их поступления, расставляя приоритеты. Задача номер один – выбраться из этой ямы, а дальше – как фишка ляжет. Сумеешь уйти, будешь решать задачу номер два».
Наверху кто-то сдвинул крышку, и вниз медленно поползла алюминиевая лестница. Уткнувшись в землю, она замерла, но
