Что ты еще вернешь?
Завопила мать, подскакивая со своего места.
— Не волнуйся, перстень останется у меня, а колье, как и полагается у тебя. Каждый остается при своем.
— Ты что несешь? Щенок…
Орала мать, приближаясь ко мне.
— Эта она тебя подговорила? Против матери пойти? Я так и знала, что от нее будут один проблемы, нужно было с ней по-другому вопрос решать… Думала, ты сможешь сам все сделать, а ты оказался самым настоящим сопляком, таким же, как и твой папаша.
— Не говори ерунды, это мое решение. И давай без оскорблений…
Лицо матери уже покрывали бордовые пятна, а руки были сжаты в кулаки. Я никогда не видел ее в столь агрессивном состоянии и это безумно пугало. Хотя в этом была и моя вина.
— Значит так, оставляешь мне серьги и катишься отсюда. Жить у тебя есть где. Пока идет ремонт в твоих апартаментах, снимешь себе номер в гостинице. А может тебе повезет и тебя приютит эта девица Софи.
— Мама, перестань устраивать этот спектакль. Мы заигрались.
— Нет, Алекс, заигрался ты. Я свое слово сказала. Оставляешь серьги и вон из моего дома. Где это видано, против матери идет. Вы, что сговорились с братом?
Она заходила по кругу, пока я пытался осознать, что меня выставили, как щенка, наблюдая за женщиной, которую совсем не узнавал. Деньги и богатства затуманили ей глаза. Хотя я был не лучше.
— Тогда я тоже скажу свое последнее слово. Украшения ты не получишь…
— Это мы еще посмотрим.
Закричала она и швырнула о стену бокал с вином, который сразу окрасил стены в красный цвет. Дальше полились ругательства мне в спину, отчего я поспешил покинуть кабинет, направляясь к себе в комнату собирать вещи.
— Что не поделили?
Опять Ник. Сейчас совсем не до него.
— Удивительно, что ты не подслушал…
— Это не в моем духе…
Рассмеялся он и уставился в телефон.
— Рад, что у тебя не задался день.
Процедил брат сквозь зубы, отчего я медленно обернулся. Гнев накрывал меня с новой силой, а силы контролировать были на исходе.
— Ты все сказал?
— Я бы много чего мог сказать, но ты и так все о себе знаешь. А теперь знает и Софи, какой ты лжец. Бедняжка. Ты бы видел ее лицо в этот момент…
— Не трогай ее.
Не выдержал я и подскочил к Нику. Он машинально встал, на голову возвышаясь надо мной.
— Какой защитник проснулся. А до этого она тебя защищала. Поэтому успокойся, ты выглядишь жалко…
Это была последняя фраза, после которой мой кулак уже летел в его лицо, обжигая всю руку болью. Ник наклонился, держась за скулу, но не упал, резко схватив меня. Следом последовал удар и пришелся мне в глаз, отчего тот сразу заплыл… Он с звериной силой оттолкнул меня и я завалился на кожаный диван, быстро поднимаясь на ноги.
— Еще слово скажешь о Софи, получишь повторно…
Прошипел я, смотря на брата отекшим глазом, боль от которого пульсировала во всей голове.
— Что здесь такое?
— Ничего, все в порядке.
Сказал Ник сбившимся дыханием и вышел на улицу, громко хлопнув дверью.
— Я скажу Луи, чтобы он тебя отвез.
Не глядя на меня сказала мать и продефилировала мимо.
— Какая любезная…
Прохрипел ей вслед и в несколько шагов преодолел лестницу на второй этаж, останавливаясь возле комнаты для гостей, в которой сегодня была Софи. Рука сама потянулась к двери, но я остановил себя. Понимая, что больше не хочу задерживаться в этом доме.
Я закидывал в чемодан вещи, как раз в тот момент, когда Луи появился на пороге моей комнаты.
— Я помогу… Кристел сказала, что вас нужно отвезти в гостиницу.
Сказал он и схватил чемодан, направляясь к машине. Я молча следовал за ним, пока мать с каменной маской на лице провожала меня взглядом, попивая новую порцию вина. Ника нигде не было видно, и это успокаивало меня. Глаз затек полностью, превращаясь в страшную гематому. Но это все были мелочи, по сравнению с теми ошибками, которые мне придется исправить.
— Перстня в сейфе нет.
Недовольно отчеканила мать.
— Верно, он в хранилище банка. Я ведь тебя сам учил, что нельзя дорогие украшения хранить в одном месте.
Не оборачиваясь, сказал матери, отчего она фыркнула. Я с силой закрыл за собой дверь, не зная вернусь ли я еще в этот дом. Луи услужливо погрузил мой багаж, а дальше все произошло, словно в тумане. Не успел я усесться в автомобиле, как почувствовал острую боль от укола. Сознание стало затуманенным и я повалился на заднее сидение.
— Отвези его в загородный коттедж у озера.
Голос матери было последнее, что я услышал.
Глава 16
Алекс.
— Он еще спит?
Голос матери звучал совсем близко, отчего я лишь скривился. Голова болела, как никогда ранее, а тело было ватное, словно не мое. Да и вообще, я себя ощущал тряпичной куклой, у которой отобрали все жизненные силы.
— Да, нужно было меньше препарата вводить…
Теперь надо мной уже звучал голос водителя Луи, а мой здравый смысл маленькими шагами возвращался в мое сознание. Последние воспоминания, подобно вылитому ведру холодной воды, мгновенно отрезвили, и я открыл глаза. Точнее, открыл один глаз, вспоминания, что под вторым у меня красуется синяк и он безумно болит.
— Вот и очнулся…
Незнакомый мужской голос, похожий на рык, звучал в конце комнаты, что сразу привлекло мое внимание. А это еще кто? Огромный бугай, похожий на шкаф сидел на стуле и недовольно всматривался в меня.
— Ну, наконец, Алекс…
Передо мной во всей красе показалась мать, протягивая стакан с водой.
— Ты что устроила? Что здесь вообще происходит?
Зашипел я и попытался встать.
— Тише, Алекс. Я тебя предупреждала вчера. Ты не послушал и решил действовать по-своему. Решил играть по своим правилам.
Я слушал ее в полслова, уже прекрасно понимая, во что я вляпался. Машинально проверил карманы брюк, где должны были находиться серьги, но все было пусто. Кто бы сомневался?
— Серьги ищешь?
Я не ответил матери, косясь на бугая. Мать перехватила мой взгляд и любезно представила эту гору.
— Это Эд. Он за тобой присмотрит.
— За мной не нужно присматривать.
— Алекс, пойми. Эд нужен для того, чтобы ты не наделал глупостей.
Что она говорит? Ей эти украшения явно вскружили голову.
— Но вот видишь в чем загвоздка. Серьги уже у меня, а вот перстень в хранилище банка.
Приторно говорила мать, усаживаясь рядом со мной и поправляя свои
