зацепки. Ни отпечатков, ни биологических следов, ни других каких либо улик. Как всегда – лес или заброшенный дом, время преступления от часа до двух ночи, жертва подвешена за ноги и выпотрошена, словно скотина.
– Сегодня у нас два трупа вместо одного, – Руслан протянул руку Комисарову, – поздравляю, весёленькое начало, после отпуска.
– Ладно, Руслан, мне не привыкать, – он серьёзно посмотрел на своих ребят.– Теперь конкретно, что на этот раз?
– Дедушка в лесу с внучкой гулял, как вдруг почувствовал неприятный запах, исходивший, как выяснилось позже, со стороны заброшенного домика лесника. Дёрнуло же деда пойти посмотреть что там.– Серов нервно постукивал костяшками пальцев по столу, – я бы и сам на его месте полюбопытствовал. Мужчина и женщина, причём женщина сравнительно молодая, оба подвешены за ноги. От низа живота до шеи разрез, сделанный очень острым предметом, чем-то наподобие скальпеля. Внутренние органы вырваны, они так и валялись на полу, который был залит застывшей кровью, ставшей от времени чёрной. Сначала прибыла милиция, и они попытались снять один из трупов, но его ноги крепко были стянуты колючей проволокой, поэтому менты решили дождаться криминалистов. Мы подъехали туда уже позже, как только пришла информация из убойного отдела. Ребята, видавшие виды, стояли над жертвами бледные и, не переставая, курили, чтобы хоть как-то заглушить омерзительный запах.
– Фотографии готовы? – спросил Комисаров.
– Да, Андрей Сергеевич, – кивнул Руслан, – сейчас они в морге, в смысле трупы, заключение будет готово к завтрашнему утру, а пока патологоанатом на словах всё расскажет.
– Кто сегодня там? – поинтересовался Белов.
– Пруткова, – Серов посмотрел на дрожащие руки и, покачав головой, сказал, что такого он давно не видел, – столько крови, может потому, что их было двое?
– Ладно, Серёжа, – обратился к Серову Андрей, – сегодня можешь никуда не выезжать, а я отправлюсь в лабораторию, может у Прутковой будет хоть что-то обнадёживающее.
Комисаров сложил собранные документы в портфель и направился к выходу, обернувшись, он опять подозвал к себе Белова:
– Пока я тебя не отпущу. Поехали, у меня к тебе есть пара вопросов.
В машине они почти не разговаривали, Комисаров только спросил, что в конторе новенького, пока он был в отпуске.
– Теперь я понимаю, почему ты уехал из города, – улыбнулся Саша.
– Мне просто необходимо было провести эти дни с Юлей и дочкой, а то я их совсем забросил.
– Ну, как в Кузьмовке, нормально отдохнули? – спросил Белов.
– Да, у Юлии там отец живёт, и мы решили пожить прямо на берегу в палатке, красота, – вспоминая отдых на Подкаменной Тунгуске, улыбнулся Андрей, – как-нибудь поедем туда все вместе. Мы там отрывались по полной программе, ты бы видел Дашу, это маленькая бешеная амазонка, бегала с пилой и топором, и постоянно просила маму разрешить ей заготовить дрова.
Белов рассмеялся, представив Дашеньку с топором – зрелище забавное.
– Я давно так не отдыхал, уже не помню, когда так выбирался. Юля у тебя молодец, всё терпит, не смотря на нашу скотскую работу. Моя не смогла вынести эту ношу.
Комисаров повернул автомобиль к экспертной лаборатории и, заехав в ворота, остановил машину.
– Посиди немного, покрути приёмник, зайдёшь минут через пятнадцать. Хорошо? – попросил Андрей.
– Не вопрос, – кивнул Белов, – а то я только недавно завтракал.
3
Наташа не находила себе места. Перед отъездом, ей было необходимо не только попрощаться с Азизой, но и поделиться с ней своей новой тайной. Поэтому, она решила прямо с утра отправиться к ней. Наташа попросила, чтобы Антон отвез её в город или кто-то из его водителей, на что тот нехотя ответил.
– Я всё понимаю, но лучше тебе не ездить туда.
– Почему, какие-то проблемы? – его отказ немного удивил Наташу.
– Да, немного, тем более по городу разгуливает маньяк, сегодня новости видела?
– Нет, – пожала плечами Наташа, – И что мне маньяки. Как и новости и чушь какая-то.
– Может быть, – он как-то странно посмотрел на неё, – хорошо, ты можешь съездить, только с тобой поедет Философ.
– Чёрт, я его терпеть не могу, он так меня смотрит, – воспротивилась Наташа.
– А мне нравится, когда на мою женщину смотрят мужчины, ты ведь моя, а не его, поэтому он и завидует. Запретный плод сладок.
– Всё равно… не хочу я с ним ехать!
– Я сказал, поедешь, – слишком резко ответил Антон, но вовремя спохватился и, подойдя к Наташе, обнял её, извиняясь, – прости, у меня проблемы с… Тэллем.
Она подняла на него глаза.
– Ты говорил с ним? – Антон согласно кивнул, – о нас, обо всём, что мы обсуждали тогда?
– Да и после этого у меня и возникли неприятности, ты нужна ему, поэтому я не хочу тебя никуда одну отпускать. Сегодня вечером мы улетаем в Москву, оттуда в Германию и там у него будет меньше возможности достать нас.
– Антон, – Наташа обняла его ещё крепче, – я так люблю тебя, хочешь, я никуда не поеду и весь день мы проведём вместе.
– А как же твоя подруга, может, ты её больше не увидишь никогда? – тихо спросил Антон.
– Ты прав, – вздохнула Наташа, – звони своему Философу, поеду с ним.
Антон, смяв пачку из-под сигарет, бросил её в корзинку для мусора, Наташа видела, что внутри него всё так и кипит от гнева, но он, ни говоря, ни слова вышел из комнаты, оставив Наташу наедине со своими мыслями.
Всё так изменилось, подумала Наташа, перевернулось с ног на голову, и что мне теперь делать. Не хочу я ни в какую Германию, не хочу. Но Антона одного я отпустить тоже не могу, ещё босс его почему-то мною заинтересовался, но что Тэлль может сделать против моей воли, он же не Господь Бог, в самом деле.
Она быстро оделась в лёгкие джинсы и чёрную футболку с надписью на груди Calvin Kline, и, порывшись в шкафу, нашла удобные теннисные тапочки.
Так не хотелось ехать с Философом, но раз такой оборот, то всё-таки придётся потерпеть его нагую рожу. Подойдя к зеркалу, она посмотрела на себя. Собрав волосы в хвост, Наташа нацепила на голову бейсболку, такого же цвета, что и майка и, надвинув её пониже на лоб, осталась довольна.
Спортивный стиль, и никаких декольте, иначе Философ опять начнёт истекать слюной, кобель паршивый. Она представила его почему-то с вытянутым лицом, покрытым чёрной шерстью и с длинным вывалившимся до пола языком. Тело у него было собачье, но не от породистой псины, а какой-то дворняги с закрученным лохматым хвостом. Философ дышал часто и с тоской смотрел на Наташу. Она рассмеялась в голос, словно это было не в её голове, а на самом деле и почувствовала себя намного лучше.
Ну что, к фрицам, так к фрицам, может быть там будет лучше, и не навсегда же туда. Увижу мир, никогда не была за границей, поэтому в этом есть что-то хорошее. Наташа закрыла лицо руками и облокотилась на туалетный столик, я словно уговариваю себя. Чёрт побери, словно все происходящее сон, и здесь должна быть не я, а кто-то другой. Интересно, что было бы, если мать не привела тогда бы Валерку, может быть, все закрутилось по другой жизненной спирали, и я не встретила бы Антона, и все сложилось иначе. И ещё, именно в Германию она должна была отправиться для студенческого обмена. Как странно, от одного какого-то шага зависит вся твоя будущая жизнь, но как узнать, делать этот шаг или нет, знать бы наперёд все ходы конечной партии.
Снова посмотрев на себя в зеркало, Наташа решительно поднялась и направилась к выходу, столкнувшись в дверях с Раскиным.
– Ты едешь? – нетерпеливо спросил он.
– Конечно, видишь, оделась поскромнее.
– Когда тебя ждать? – он нежно обнял её за талию. Наташу удивляли перепады настроения Антона, то он был резок, то вдруг становился очень нежным. – Не забывай, вечером в 21: 34 у нас самолёт в Москву, а регистрация за два часа до вылета.
– Хорошо, я тебе от Азизы позвоню…
– И прошу тебя, не говори лишнего, не стоит впутывать подругу в наши дела, особенно, – он,
