– Помнишь того агента абвера в Управлении железной дороги? – мечтательно улыбнулся волнительным воспоминаниям Апухтин.
– Стаценко? Забудешь такого! Удачно, кстати, сработали.
– Справились. И ничего. И тут справишься. Тряхнешь стариной, – подытожил Апухтин. – В общем, коллеги, оформляйте командировку. И прямо завтра же скорым поездом – в Шуваловск.
– Будет сделано, – кивнул Ломов и обернулся к Васину: – Давай так. Я сейчас в канцелярию, документы выправлю. А ты двигай домой. Обрадуй Инну новой отлучкой от семьи…
Инну Ломов знал хорошо. Его жена работала врачом в городской больнице номер три, где Васина была медсестрой. Между женщинами сложились теплые дружеские отношения, так что они имели возможность в свободное время перетирать мужьям косточки и обмениваться сплетнями по разному поводу.
– Ох, достанется же тебе на орехи, путешественник, – усмехнулся Ломов с доброй иронией.
– Нет, – возразил Васин. – Не достанется. Инна понятливая.
У Инны на самом деле было принципиально важное качество для офицерской жены. Она могла спорить, демонстрируя скептицизм и неудовольствие по второстепенным вопросам. Иногда язвительно и довольно больно колола Васина за то, что тот забыл купить молока или хлеба. Но никогда не говорила ни слова против служебных дел мужа. «Так надо» – это было для нее святое. С этим «так надо стране» ушел на фронт отец, хотя мог остаться по брони. С этим «так надо людям» надрывалась на заводе в войну мать, теряя здоровье. Эти слова были святыми.
Васин часто вспоминал, как попал в МВД по комсомольской путевке. Он любил завод, свою работу, свой станок, коллектив. Но на бюро райкома ему сказали: «Это надо партии». И направили на работу в милицию.
Получив первую зарплату, принес ее жене. Она спросила: «Это аванс?» Он объяснил, что в милиции платят раз в месяц. У постового милиционера зарплата была шестьсот рублей – как раз чтобы не помереть с голоду. На заводе он получал почти в три раза больше. Но ведь ему поручили. Ему доверили. А деньги… Ну он же советский человек, чтобы мерить все на деньги.
– И зачем такая работа? Как жить-то? – грустно спросила Инна.
– Пойми, так надо. Не мне – партии, стране.
Она только вздохнула:
– Ну что ж. Не всем в меха и атлас одеваться. Проживем как-нибудь.
Вот такая у Васина была жена. И он страшно гордился ею и считал, что вытащил счастливый билет в лотерее жизни. Ему прямо по сердцу ножом, когда он вынужден был ее расстраивать. Но тут уж ничего не поделаешь – такая работа у опера.
– Вот, – Апухтин полез в стол и вытащил коробку «Шоколадный набор „Красный Октябрь“». – Передай подарок будущей следовательнице. В знак сотрудничества.
– Но как же? Они же столько стоят! – смутился Васин. – Я не могу.
– Ой, да не делай мне смешно, товарищ Васин. Это из моего прокурорско-генеральского спецпайка. Я конфеты не ем. А вот твоей Ксюше сладкое требуется, чтобы мозг развивать. Следователю он необходим, – хмыкнул Апухтин. – Хотя не каждому, конечно.
– Спасибо, – кивнул Васин, все еще чувствовавший себя неудобно.
Конфеты он взял. И отправился домой, к семье. И там в очередной раз убедился в том, какой мастер психологических ходов Апухтин.
Инна, только что вернувшаяся с работы и не успевшая еще переодеться, удивилась, что муж сегодня дома так рано. А услышав, что он опять уезжает неизвестно насколько и куда, пригорюнилась. Но тут Васин сделал ход конем и вручил Ксюшке коробку конфет со словами:
– От дяди Исая.
После той встречи в парке Ксюша следователя зауважала и постоянно спрашивала, как он и не сильно ли гоняет папу.
При виде коробки конфет, которыми ее редко баловали по причине вечной экономии денег, дочка залучилась таким искренним счастьем, что у жены моментально выправилось настроение.
– Положи на полку, – строго велела Инна. – Буду тебе по одной выдавать.
– А по две? – хитро посмотрела на нее Ксюша.
– А как заслужишь.
– Я уже заслужила! Мне же их подарили.
– А я их распределяю. Возражения?
Ксюша только вздохнула. При всей своей кипучей энергии родителям она не противоречила.
А Васин собирал чемодан. Через день они с Ломовым уже были в Шуваловске.
Глава 30 В углу густым голосом диктора столичного радиовещания вещал репродуктор:
«Председатель Верховного Совета СССР Климент Ефремович Ворошилов принял находящегося в Москве по приглашению советского правительства Генерального секретаря ООН Хаммершельда»…
«Широкие круги польской общественности с огромным интересом и удовлетворением встретили Постановление ЦК КПСС от 30 июня 1956 года „О преодолении культа личности и его последствий“. В цеховых партийных партгруппах устраиваются его коллективные читки. Трудящиеся отмечают: „Мы видим в этом огромную силу братской КПСС, которая всегда руководствуется в своей деятельности учением марксизма-ленинизма“».
Ломов резко поднялся и выключил радио:
– Вот так пилим сук, на котором сидим! Паны нам это постановление еще не раз припомнят… Ладно, хорош бездельничать, студент. Работать надо.
Ломов матерился с того момента, как позавчера прочитал это Постановление. При этом отметил с горечью: «Ну все, теперь все шавки начнут пинать мертвого льва».
Сказать, что этот документ явился шоком для народа, – это не сказать ничего. Каково было простому человеку узнать, что ими столько времени управляли грубиян Сталин и банда Берии – так там дословно было сказано. Но все это цветочки по сравнению с секретным докладом Хрущева на ХХ съезде партии. Его в Советском Союзе мало кто читал, но наслышаны были все. Но и того, что просочилось в народ, хватило, чтобы в Тбилиси в марте этого года прокатились массовые беспорядки, в которых участвовало большое количество трудового народа, в том числе и партийного. Разгонять их пришлось с помощью армии, погибли более десяти человек.
Васин пододвинул к себе раскрытую папку. Чихнул так, что голова закружилась. От обилия бумаг на него всегда нападал чих и слезились глаза. А этих самых бумаг, которые постоянно несли в кабинет, были горы. Порфирий на своей шкуре прочувствовал, каково это быть настоящей канцелярской крысой.
Командировка грозила затянуться не на одну неделю. Для начала требовалось углубиться в дела Шуваловской потребкооперации. Притом аккуратно, чтобы не привлекать внимания. Для этого нужна была легенда.
Эту проблему решил Апухтин. По его звонку и настоятельному требованию председатель облисполкома назначил внеплановую проверку местной организации Роспотребкооперации по линии народного контроля и охраны труда. В группу из пяти человек были включены два ревизора, которых доселе никто не видел. Якобы прибыли по обмену опытом из соседней области.
