и предплечья, а вот черепов, позвонков, метаподий и фаланг – очень мало, тогда как тазов и хвостов нет совсем. Получается, люди приносили сюда только мясные части, а шкуры утаскивали куда-то ещё. Меньше десятка ослов и куланов составляют 15 % костей, причём для них все части скелета представлены примерно с одной частотой, так как на место разделки волокли целые туши – не верблюд же, можно и справиться. Что характерно, непосредственно тут люди в тот момент не жили, стоянка располагалась в стороне. В чуть более позднем комплексе VI1a мы видим и место убийства верблюдов, и место их разделки (причём четверть составляют верблюжата), но опять не стоянку. Тут накиданы сочленённые позвонки, рёбра и нижние части ног, а от длинных костей ног остались лишь осколки, так как люди уносили мясные части. Люди не только ели верблюдов, но и делали из их костей ретушёры. Комплекс V2βa представляет, напротив, жилую стоянку и место разделки (но не место охоты) целых туш ослов и куланов, все кости коих представлены примерно в одной пропорции.
В Умм Эль Тлель обнаружены яркие примеры охоты: отщеп со следами битума, застрявший в крестце страуса, вонзившийся в птицу справа и сзади; леваллуазский остроконечник в III шейном позвонке осла.
Вообще, стоянка расположена с умом: около берега озера, между месторождениями кремня и битума. Один материал дополнял другой: люди делали каменные наконечники, а на древко прикрепляли их с помощью битума, сохранившегося в виде чёрных разводов на основаниях орудий. Кремень люди приносили за 5 км с северо-запада, за 20–25 км с юга и с других направлений. Битум добывали за 20–40 км с востока из массива Бихри.
Выживальщики известны и из других мест Ближнего Востока. Южнее ещё до неандертальцев какие-то раннеплейстоценовые экстремалы обитали в израильских полупустынях Бизат Рухама, а среднеплейстоценовые – в Нахаль Хеси. В центральной Сирии неандертальцы-пустынники жили в пещере Дуара, в северо-западной – в пещере Дидирийе. В последнем случае это были не просто сухие степи, а холмы, в которых неандертальцы охотились на горных козлов. А этих животных любили и в других местах…
Литература
Boëda É. A Levallois point embedded in the vertebra of a wild ass (Equus africanus): hafting, projectiles and Mousterian hunting weapons // Antiquity, 1999, V. 73, pp. 394–402.
Boëda E., Bonilauri S., Connan J., Jarvie D., Mercier N., Tobey M., Valladas H. et Al-Sakhel H. New evidence for significant use of bitumen in Middle Palaeolithic technical systems at Umm el Tlel (Syria) around 70,000 BP // Paléorient, 2008, V. 34, № 2, pp. 67–83.
Boëda E., Griggo C. et Noël-Soriano S. Différents modes d'occupation du site d'Umm el Tlel au cours du Paléolithique moyen (El Kowm, Syrie centrale) // Paléorient, 2001, V. 27–2, pp. 13–28.
Bonilauri S., Boëda É., Griggo C., Al-Sakhel H. et Muhesen S. Un éclat de silex Moustérien coincé dans un bassin d'autruche (Struthio camelus) à Umm El Tlel (Syrie Centrale) // Paléorient, 2007, V. 33.2, pp. 39–46.
Connet N., Boëda E. et Al Sakhel H. Umm El Tlel, une exceptionnelle stratigraphie du Paleolithique au Levant // Archeopages, 2010, pp. 35–37.
Griggo Ch. Les occupations mousteriennes du complexe VI3' d'Umm El Tlel (Syrie): taphonomie en milieu steppique aride // Anthropozoologica, 1999, № 29, pp. 3–12.
Griggo Ch. Mousterian fauna from Dederiyeh Cave and comparisons with fauna from Umm El Tlel and Douara Cave // Paléorient, 2004, V. 30, № 1, pp. 149–162.
Griggo Ch., Boëda É., Bonilauri S., Al Sakhel H., Emery-Barbier A. et Courty M.-A. A Mousterian dromedary hunting camp: level VI1aO at Umm el Tlel (El Kowm, Central Syria) // Hunting camps in Prehistory. Current Archaeological Approaches. Proceedings of the International Symposium, May 13–15 2009. Eds.: F. Bon, S. Costamagno, N. Valdeyron. University Toulouse II–Le Mirail, P@lethnology, 2011, № 3, pp. 105–129.
Lourdeau A. A spatio-temporal approach to Mousterian behavior in the Near East based on the technological analysis of lithic industries of Complex VI3 at Umm el Tlel (Central Syria) // Neanderthal lifeways, subsistence and technology. Eds.: N. J. Conard et J. Richter. Springer, 2011, pp. 167–186.
Yeshurun R., Zaidner Yo., Eisenmann V., Martinez-Navarro B. et Bar-Oz G. Lower Paleolithic hominin ecology at the fringe of the desert: faunal remains from Bizat Ruhama and Nahal Hesi, Northern Negev, Israel // Journal of Human Evolution, 2011, V. 60, pp. 492–507.
29. ТЕШИК-ТАШ
РОГА КОЗЛА
(УЗБЕКИСТАН; 70 ТЫС. Л.Н.)
Охотник затаился за камнями. Справа и слева возносились ввысь и сходились друг к другу палевые стены. В узкой щели над головой светилось бледно-голубое небо, внизу по осколкам скал прыгала речушка с ледяной водой. Вдали, на выходе из ущелья, светлела стена соседней горы, покрытая редкими сухими кустиками. Где-то дальше тянулись горы с розовым низом, белыми полосами и серым верхом, а на горизонте высились белые хребты.
Там на освещённых ярким солнцем склонах жизнь била ключом. Заполняла горный простор трескучая ускоряющаяся трель просянки, сидящей на верхушке куста. С писком гонялись за букашками суетливые трясогузки и коньки. Торопливо квохтали полосатые кеклики с крепкими красными клювами и ободками вокруг глаз. Бродили по камням сизые голуби: самцы надували шеи, кружились, курлыкали, а самки вытягивали шейки и перепархивали. Иссиня-чёрные клушицы рылись своими длинными красными клювами под низкими веточками.
Жизнь наполняла и прозрачный воздух. Проносились с писком стрижи. Трепетала крыльями пустельга, и её отрывистый писк заставлял застыть на месте хомячков и полёвок, а толстые сурки, лопоухие толаи и трудолюбивые пищухи поднимали головы и следили, не покушается ли на них кто-то более суровый – медведь или гиена.
На просторных склонах было красиво и вольготно, но очень трудно кого-нибудь поймать. Слишком много глаз, ушей и носов постоянно следили за происходящим.
Там, где река выходила из теснины и немножко разливалась, её берега скрывались в тени деревьев. Под корнями сновали крысы, на ветвях днём прыгали чёрные дрозды, а по ночам появлялись сони и ушастые совы. В заводях плавали утки, к воде из степи приходили лошади, в непролазных тугаях скрывались от леопардов олени-хангулы. В сени у прохладного потока было очень хорошо, но слишком уж донимали комары.
Поэтому неандерталец сидел в ущелье. Тут легко было спрятаться и скрасть добычу. Нужно было лишь терпение. Место было идеально: шум потока заглушал случайные шорохи, а сходящиеся стены направляли добычу прямо к охотнику – кто бы ни появился на узкой тропе, ему некуда было бежать, кроме как назад. Даже самые ловкие горные звери не смогут скрыться по нависающей скале.
Послышался цокот копыт, до ноздрей донёсся острый запах. Между камней показалось стадо горных козлов. Старый самец с огромными дугами бугристых рогов, покачивая длинной бородой, шествовал в окружении самок с тонкими гладкими рожками. Козы брели, казалось бы, расслабленно, но охотник знал: их беспечность обманчива, одно неверное движение, один лишний звук – и звери стремительно умчатся.
Он не мог промахнуться: в пещере ждал сын, больной уже который день. Во что бы то ни стало необходимо было достать свежей козлятины. Охотник приподнялся над камнем и плавным взмахом руки послал копьё в цель…
Улики
О неандертальцах Средней Азии мы знаем не очень много. Приятным исключением является огромная пещера Тешик-Таш, расположенная в узком ущелье на высоте 1500 м над уровнем моря. Удивительно, но с неандертальских времён ландшафт и природа тут почти не поменялись. Пещера выгодно расположена на границе арчёвника и горной степи: ниже – леса и кустарники, выше – альпийские луга.
Сизый голубь Columba livia
Фауна Тешик-Таша тоже практически современная, особенно радует обилие птиц, – мы буквально можем слышать звуки, которые услаждали уши неандертальцев! В заводях на реке жили крупные утки Anas, на скалистых склонах – кеклики Alectoris kakelik, голуби скалистые Columba rupestris и сизые C. livia, в небе носились
