в испанской Бахондилло.
От нового образа неандертальцев – прибрежных собирателей – можно вести богатые рассуждения о судьбах и тенденциях развития тогдашних человечеств. С одной стороны, в Южной Африке среди протосапиенсов такой образ жизни вроде бы был распространён шире. С другой – более пологие европейские берега глубже утонули после подъёма уровня океана, и лишь потому мы гораздо реже находим свидетельства такого рода в Европе. Возможно, мы знаем неандертальцев-рыболовов меньше, чем неандертальцев-охотников, лишь по этой причине, а не из-за реального соотношения этих вариантов хозяйства.
С ещё одной стороны, сапиенсы, заселившиеся в Европу позже, но тоже во время низкого положения океана, гораздо чаще и богаче использовали водные ресурсы и были склонны дальше таскать дары моря от этого самого моря. Что ещё важнее, кроманьонцы очень часто использовали всяческие раковины и кости морских животных для изготовления орудий и украшений, ценили их и обменивались ими. В принципе, для неандертальцев примеры подвесок из раковин тоже известны (например, из испанских пещер Куэва де лос Авионьес и Куэва Антон), но в Фигуэйра Брава среди сотен находок не нашлось ни одной окрашенной, продырявленной или хотя бы поцарапанной ракушки. Получается, разница поведения неандертальцев и сапиенсов всё же была весьма значительной.
Морские блюдечки Patella vulgata
Как итог можно в очередной раз констатировать, что шаблоны и стереотипы, особенно в отношении образа жизни древних людей, всегда остаются лишь шаблонами и стереотипами. Реальность гораздо интереснее! Неандертальцы, лузгающие орешки под копчёного угря, – тому яркое свидетельство.
Литература
Cortes-Sanchez M., Morales-Muniz A., Simon-Vallejo M.D., Lozano-Francisco M.C., Vera-Pelaez J.L., Finlayson C., Rodriguez-Vidal J., Delgado-Huertas A., Jimenez-Espejo F.J., Martinez-Ruiz F., Martinez-Aguirre M.A., Pascual-Granged A.J., Bergada-Zapata M.M., Gibaja-Bao J.F., Riquelme-Cantal J.A., Lopez-Saez J.A., Rodrigo-Gamiz M., Sakai S., Sugisaki S., Finlayson G., Fa D. A. et Bicho N. F. Earliest known use of marine resources by neanderthals // PLoS ONE, 2011, V. 6, № 9, № e24026, pp. 1–15.
Zilhão J., Angelucci D. E., Araújo Igreja M., Arnold L. J., Badal E., Callapez P., Cardoso J. L., d'Errico F., Daura J., Demuro M., Deschamps M., Dupont C., Gabriel S., Hoffmann D. L., Legoinha P., Matias H., Monge Soares A. M., Nabais M., Portela P., Queffelec A., Rodrigues F., Souto P. Last Interglacial Iberian Neandertals as fisher-hunter-gatherers // Science, 2020, V. 367, № eaaz7943, pp. 1–13.
28. УММ ЭЛЬ ТЛЕЛЬ
ПУСТЫННЫЙ РАЙ
(СИРИЯ; 71 ТЫС. Л.Н.)
Несколько женщин сидели на невысоком холмике и вглядывались в даль.
Жёлто-розовая степь простёрлась до пыльных гор вдали. Чахлые кустики пожухлой травы трепетали под ветром, но его дуновение не приносило прохлады. Солнце немилосердно пекло, и над горизонтом дрожали миражи. Призрачные озёра выглядели заманчиво, но жители этого раскалённого края знали про обман и не обращали на них внимания. Окрестности на несколько дней пути были им прекрасно известны.
Настоящее озеро находится прямо у стоянки – к северу, где разливается ручей. Три других ближайших озерца лежат на юго-востоке, юге и юго-западе, а самое большое – на закате. Если перейти северный ручей, то совсем недалеко в склонах можно найти отличный тёмно-серый и чёрный кремень, а в юго-западных горах есть другой, светло-серый, но зернистый, из которого труднее сделать приличное орудие, так что и утруждаться не стоит. Если же перейти восточный ручей, то в дне пути можно добыть чёрный битум для приклеивания наконечников на древки и скрёбел на рукояти.
Женщины прищуривались и всматривались в степной простор. Где-то на равнине должны появиться охотники. Они ушли давно, и пора бы им вернуться с добычей. Что они принесут на этот раз? Конечно, скорее всего, верблюжьи ноги и жир из горба. Добыть дромедара нелегко, уж больно он чуток и пуглив, а догнать его в степи невозможно. Но к любому зверю есть свой подход. Наверное, мужчины устроили засаду на водопое, а уж там приходится набираться терпения. Потому-то, видимо, их и нет так долго. Зато потом можно будет много дней жить припеваючи. Неспроста весь склон засыпан верблюжьими костями от прошлых охот.
А может, добытчики принесут целую тушу осла или кулана. Эти звери умнее верблюдов, и поймать их сложнее, но и их порой настигает копьё с острым наконечником.
А бывает, что подвернётся удача – и охотники вернутся с чем-нибудь не самым обычным. Может, это будет рыжий джейран с изогнутыми рожками, а может – белый орикс с чёрными ногами, пятнистой мордой и огромными прямыми рогами. Изредка удаётся победить злого чёрного тура. Ещё реже копьё догоняет быстроногого страуса. Это, конечно, не верблюд, но птица тоже не маленькая, мяса хватит на всех.
Впрочем, случается, что мужчины возвращаются грустные, опуская глаза, с каким-нибудь жалким зайцем в руках.
Но лучше уж заяц, чем ничего. В охотничьем походе нет никаких гарантий. А то ведь охота может обернуться и вовсе иной стороной, не одни же неандертальцы гоняют травоядных. В странствиях по степи и горам не сложно и самому стать добычей: стая волков или хитрый леопард тоже хотят есть. Тут уж надо полагаться на свою доблесть, прочное оружие и верного родича.
Одна из женщин приподнялась, радостно вскрикнула и показала рукой: на горизонте показались знакомые точки. Охотники возвращались…
Улики
Люди возникли в саванне – это наше местообитание. Расселение в другие экологические ниши происходило очень медленно, так как мир был велик и пуст, места на травяных равнинах хватало всем. Но мир менялся. Пик оледенения, бахнувший около 74 тысяч лет назад, заморозил северную половину Европы и горы южной её части. Неандертальцы, жившие там, отправились на поиски лучшей жизни – в сторону тёплого солнца. Но и на благословенных когда-то югах начались свои проблемы. Оледенение на севере превращалось в аридизацию (осушение) на юге. Влажные саванны и лесостепи сохли, превращаясь в полупустыни и пустыни. Протосапиенсы, уже было прочно освоившиеся на Ближнем Востоке, ушли обратно в благодатную Африку, а менее щепетильные неандертальцы заняли их место.
Одногорбый верблюд Camelus dromedarius
Бык-тур Bos primigenius
Начало этой неандертальской конкисты мы видим на стоянке Умм Эль Тлель в Центральной Сирии, в долине Эль Ковм. В отложениях толщиной от семи до более чем дюжины метров сохранились более сотни слоёв от ашеля до римского времени, в том числе 70 слоёв конца среднего палеолита, минимум 3 слоя переходных культур и минимум 29 слоёв верхнего палеолита. Особенно любопытен среди этого богатства слой VI3 с древностью 71–72 тыс. л.н.
Местность в те времена представляла собой очень сухую степь, большей частью совершенно открытую. На ней паслись в основном одногорбые верблюды Camelus dromedarius, были также довольно многочисленны ослы Equus africanus и куланы Equus hemionus syriacus. Дополняли их джейраны Gazella subgutturosa и ориксы Oryx leucoryx, туры Bos primigenius, зайцы Lepus и страусы Struthio camelus.
В последующем климат стал ещё холоднее, степь заросла колючими зарослями. Верблюдов и ослов стало мало, зато развелись джейраны. Ещё позже осушение достигло пика, исчезли все звери, кроме верблюдов. Наконец, ближе ко времени 68 тыс. л.н. климат повлажнел, всё окончательно заросло колючими зарослями, в которых водилось совсем мало верблюдов, но очень много ослов, некоторое количество газелей, и впервые появились узконосые носороги Stephanorhinus hemitoechus.
На счастье людей, хищников тут почти не было: полосатые гиены Hyaena hyaena, львы Panthera leo и волки Canis lupus представлены одиночными костями.
Страус Struthio camelus
Кулан Equus hemionus syriacus
Главным занятием людей была охота на верблюдов-дромедаров. Комплекс VI3', судя по всему, был местом разделки туш. Всего тут найдены кости около полусотни верблюдов, что составляет 80 % костей. Найдены в основном лопатки, плечевые кости
