— Вы только посмотрите… — восхитилась доктор Хаксли, выходя из потайного прохода в конце штурманской рубки. Мягкий солнечный свет скрывал признаки страшной усталости на ее лице.
- Как там дела у нашей пациентки? — поинтересовался Кабрильо, развертывая потрепанную карту над старым исцарапанным столом.
— С ней все будет в порядке. Если симптомы не проявятся к утру, ее можно будет выпустить из изолятора. Вы-то как?
— Горячий душ да крепкий сон — вот моя панацея. — Хуан зафиксировал карту клеммами, ведь стандартные зажимы со штурманского стола были сняты, придавая «Орегону» еще более обветшалый вид. Когда речь шла о маскировке корабля, ни одна мелочь не ускользала от внимательного глаза Кабрильо. — Вы разузнали еще что-то о ней?
— Линда как раз составляет отчет, включая не только мои записи, но и всю добытую Марком и Эриком информацию. Сказала, отчет будет готов через полчаса.
Хуан глянул на часы, не обращая внимания на стрелки.
— Я думал, это займет не меньше двух часов.
— Ну, Мерф и Стоун работают несколько продуктивней.
— О, дай угадаю: пытаются впечатлить юную мисс Даль своими необыкновенными способностями?
Хаксли кивнула:
— Я их теперь называю братьями Харди[5].
Через пару секунд до Хуана дошла шутка, и он расхохотался.
— Точно-точно, они самые.
Джулия улыбнулась, морща носик, как маленькая девчонка.
— Я знала, что вам понравится.
Древний интерком на стене крякнул, словно попугай-астматик.
— Председатель, это Линда.
Хуан ладонью надавил на кнопку.
— Слушаю тебя, Линда.
— Я в зале заседаний, у меня все готово. Эрик и Мерф уже
здесь. Ждем только вас, Макса и Джулию.
— Хакс тут, со мной. А Макса я в последний раз видел в его кабине, он опять ссорился с бывшей.
— Пошлю за ним Эрика.
— Будем через минутку. — Хуан повернулся к Хаксли. — Ты иди, я скоро.
Спрятав руки в карманы халата, Джулия вошла в лифт, идущий к командному пункту, — кратчайшему пути к залу заседаний.
Хуан вышел на крыло мостика. Легкий ветер трепал хлопковую рубашку, и он почуял едва уловимый дух пустыни откуда- то издалека. С детства к пустыням его тянуло ничуть не меньше, чем к морю. Обе стихии суровы и независимы, но с незапамятных времен люди пускались в отважные странствия ради добычи и исследований.
Родись он в другое время в другом месте, Кабрильо мог бы вести караваны верблюдов через бескрайнюю Сахару или Руб-Аль-Хали в Саудовской Аравии. Его притягивала неизвестность, таившаяся за каждым барханом или за каждой волной.
Хуан не мог знать, куда приведет их расследование катастрофы на «Золотом рассвете». Но он не позволит убийству сотен людей так просто сойти с рук неведомым негодяям. Его ребята без устали собирали всю информацию, и через пару минут у них уже будет план действий. Выработав стратегию, они приступят к его выполнению с военной точностью. Уж это они умели. Стоя здесь, на мостике, опершись руками на горячие перила, Хуан в последний раз позволил себе отдаться наплыву чувств. На со- вешании придется взять их под контроль и направить в мирное русло, но сейчас гнев и неистовая ярость бушевали у него в груди Сердце кровью обливалось, стоило подумать о смерти всех этих невинных людей. Пусть сейчас он и понятия не имел, кто стоит за этим, но «Корпорация» скоро выйдет на след этих извергов, и тогда пощады не ждите.
Хрустнули костяшки пальцев, и он ослабил хватку. Металл оставил глубокие следы на ладонях. Хуан слегка потряс руками и сделал глубокий вдох.
— Пора.
Зал заседаний наполнял аппетитный аромат пряностей. Корабль проплывал не так далеко от Африки, и в этот раз Морис решил порадовать их эфиопской кухней. На столе красовалась горка ынджеры — рыхлых лепешек-блинов из кислого теста, — а также десятки соусов, как холодных, так и горячих, дымящихся. Ну и, конечно же, цыпленок, тушеная говядина, чечевица, турецкий горох и пикантные блюда из йогурта. Есть это надо так: берешь лепешку, зачерпываешь немного рагу, скручиваешь, как сигару, и с удовольствием жуешь. Правда, так недолго и испачкаться, и Хуан даже подозревал, что Морис специально подал эти блюда, чтобы потешиться над знатной обжорой Линдой, уплетающей все за обе щеки.
Будучи ветераном британского Королевского флота, Морис свято соблюдал английскую традицию грога на судне, роль которого сегодня играли янтарные бутылки эфиопского медового вина — тэжа, — чей приторный вкус мог перебить любую самую острую специю.
«Мозговой трест» Кабрильо — Хэнли, Росс, Сэн, Хаксли и Стоун с Мерфом — расселся за столом. Внизу, в арсенале, Линкольн проводил свой собственный брифинг с командой «котиков». Хуану кусок в горло не лез, так что он лишь пригубил бокал вина ради приличия. Подождав, пока остальные наполнят тарелки, он наклонился вперед, призывая всех слушать.
— Как вы все знаете, перед нами стоят две разные, но, возможно, чем-то связанные между собой проблемы. Во-первых, мы должны вырвать сына Макса из лап респонсивистов в Греции. С помощью спутников и предоставленных Марком и Эриком данных Линк со своими парнями уже разрабатывают план тактической атаки. Что будем делать, когда заберем Кайла?
— Надо ли его депрограммировать? — поинтересовалась Хакс. — Неизвестно, нуждается ли парень в особой психиатри ческой помощи.
— Судя по всему, да, — ответил ей Марк.
— Так это все-таки культ? — озабоченно спросил Макс. Его угнетало, что его безвольный сын попался на удочку.
— Они проходят по всем стандартным параметрам культов, — объяснил Эрик. — Харизматичный лидер. Членов агитируют рвать отношения с друзьями и семьями по ту сторону. Живут по определенному кодексу, заложенному в учениях основателя движения, а если кто-то попытается вырваться, его остановят и втянут обратно.
— Остановят? — переспросил Хуан. — Это как, силой?
Эрик кивнул.
— Поступали сообщения о похищениях бывших членов из собственных домов и перевозке в лагеря респонсивистов для э-э… перевоспитания.
— Итак, мы знаем об их лагере в Греции, — вспоминал Хуан, обводя собравшихся взглядом, — а штаб в Калифорнии переехал в поместье, фотографии которого мне показывал Мерф. Что еще?
— Более пятидесяти клиник в беднейших странах третьего мира — Сьерра-Леоне, Того, Албании, Гаити, Бангладеш, Камбодже, Индонезии и еще несколько в Китае, — где они, понятное дело, заручились поддержкой государства.
