месяца жаркого не по-нашему лета мне было херово. Очень. Так, что даже измотанная сверхурочной работой Полька заметила, что со мной не так что-то. Правда, разговора у нас не получилось, но выводы я сделала. Решила вернуться в нормальную жизнь. И виноватящаяся Машка оказалась кстати.
Я сдерживаю вздох и внезапные слезы. Злюсь на себя. Потому что овца. И веду себя, как овца. Только тупые овцы жалеют о том, чего никогда бы не случилось.
Переживают. Волнуются. В голове постоянно перематывают кадры того, что им, овцам, казалось счастьем. А в реальности… Ну, для меня это было счастьем.
В голове моей, проклятой тупой башке слезливой овцы, опять бегут кадры счастливой недореальности. Озеро, запах сирени и черемухи, облитая лунным светом массивная мужская фигура. Вкус коньяка и сигаретного дыма на губах. Тяжесть и твердость его тела. Звезды на плечах. Взгляд. Жадный и темный. Голос, хриплый, насмешливый: «Малех…».
Отражение наших фигур в зеркальном потолке. Мои безумные глаза. Влюбленные. Пальца в наколках, сжимающие грудь. И кайф, нереальный, никогда раньше не испытываемый.
Два с половиной месяца прошло. Два. С. Половиной. Дура ты, Ленка. Овца.
Он написал смс. Короткую. Что-то про работу, про отъезд, про то, чтоб не скучала. Не помню, что конкретно. Удалила сразу. И номер его удалила. Потом пожалела, конечно. А тогда… Просто пришла в себя от того, что сижу и тупо удаляю все, отовсюду.
А потом всю ночь выла в подушку. Ненавидя себя за то, что не могу сдержаться. И его, за то, что появился в моей жизни вообще. Заставил такое испытать. Жила я без этого всего, и прекрасно жила! А тут…
Я не собиралась думать о причинах его поступка. И, пожалуй, верила даже, что реально работа. Если б дело во мне было, то давно бы кинул. Дядя Миша – вполне конкретный чувак. Не стал бы со мной возиться, если б не вставляло.
Так что, вставляло. Но, видно, не до такой степени, чтоб нормально попрощаться. Чтоб точку поставить по-человечески.
Я это все понимала. И все равно тупо рыдала. Хорошо, что Полька не слышала. И с утра свалила на работу. А я, прогуляв колледж, провалялась в постели, бездумно лопая бутеры и смотря тупые сериалы. А потом еще один день. И еще один. И еще.
Короче говоря, как удалось в итоге сессию закрыть в июне, хер его знает. Сама не понимаю, как умудрилась. В колледже я появилась только на экзамены, сомнамбулой их посдавала, и прямо даже на тройки без натяга. Не удивилась. Должно же мне было хоть в чем-то везти?
Рядом со мной что-то происходило, какое-то копошение постоянное. Звездой Ютуба я не стала, судя по всему, дядя Миша произвел нужное впечатление, но дополнительную популярность обрела. Мой феерический отъезд в компании очень серьезного мужика, а перед этим участие в драке, не обсуждал только ленивый. И, если раньше я бы бесилась, и, может, кое-кого за волосы дополнительно оттаскала бы, то тут настолько все похер было, что лишь усмехалась, когда заговаривали про это.
Ванек несколько раз подходил типа разговаривать, тут же посылался нах*й, и страдал в стороне. На него было отчетливо плевать. Машка даже не показывалась. Хотя, насколько я поняла, сама разговоры за моей спиной прекратила. Ну, может, трепка на пользу пошла?
Вадик, а именно так, оказывается, звали того парня, что оторвал меня от Машки в прошлый раз и потом дрался с Ваньком, тоже несколько раз подходил, но посылался еще дальше, чем типа друг детства.
Я ощущала себя пустой куклой, марионеткой, которую неожиданно перестали дергать за веревочки, заполняя жизнью. И осталась одна видимость. И непонимание, как можно жить самой. Это было странное и очень тупое ощущение. Учитывая, что я, вроде бы, и не собиралась свое приключение со взрослым мужиком воспринимать всерьез. Не собиралась, не собиралась… А оно само… Собралось. Независимо от меня.
Наш сексодробительный уикэнд настолько отпечатался в памяти, что я даже ночью иногда просыпалась от вполне конкретных ощущений. Словно Миша рядом, трогает меня, целует, хрипит на ухо обычные свои пошлые словечки, и руки его нахальные, не спрашивая разрешения, делают со мной все, чего хочется их хозяину. А я подчиняюсь. С радостью. С удовольствием.
Просыпалась я в такие моменты вся мокрая, как мышь, попавшая в дождь. И такая же несчастная. И долго лежала, впираясь в потолок и стараясь унять бешено скачущее сердце.
Дядь Миша, тварь ты такая, чего ж ты сделал со мной? Это гипноз такой, что ли? Ну не может нормальный человек просто так себя так вести! Не может просто! Я же ничего не планировала! Я не хотела этого! Ну, уехал, и хорошо! Зачем мне сниться-то?
Каникулы порадовали хорошей погодой.
Я ездила на пляж, загорала, бродила по городу, ела мороженое и черешню.
И все ждала, когда отпустит.
Когда перестану от каждого черного джипа вздрагивать. От каждого звонка телефонного. Когда привыкну к мысли, что его нет в этом городе. В одном со мной часовом поясе. А, может, даже в одной со мной части света? Мало ли, куда его унесло. Мужик занятой, дел полно. Если не врал.
А то, может, нихера он не соскочил, и теперь сидит?
И попрощался со мной, как тот парень в песне?
Тупая навязчивая мелодия, услышанная мной из соседнего окна как-то утром, про парня и его девочку, преследовала и будоражила мысли. Шансон я не любила, конкретно эту хрень никогда не слышала, но про «Ты не грусти и не скучай» отчего-то запомнилось. Может, от того, что дядя Миша как раз так и написал в прощальной смс? Хорошо, что я ее не сохранила. Хорошо, что вообще ничего не сохранила. Ни к чему это. Надо дальше жить. Это тупо, в конце концов. Так себя овцы ведут.
А я не овца.
Не овца.
Отлично, Лена, ты еще это на стене своей комнаты напиши. И каждое утро, как мантру. Особенно, если опять во сне этот гад всю ночь трогал тебя своими лапами и слова говорил разные…
Машку я встретила на пляже в августе.
Сначала она независимо улеглась неподалеку, демонстративно не глядя в мою сторону. А потом… Ну, как-то само собой получилось, что мы разговорились. Даже странно. Обычно я людей не прощаю. И ее не простила, в принципе. Но ее чириканье до такой степени напоминало мне прежние времена, когда я была свободна, счастлива и не знала, что где-то на свете есть дядя Миша, что я оттаяла.
Машка пыталась
