увидела Вику. Моя подруга Наташа какое-то время с ней вместе работала, и, как это бывает, мы познакомились, придя к Наташе в гости. Виктория сразу поразила меня своей нестандартной внешностью. Высокая, с прекрасной фигурой. Нет, не красавица, но яркая, запоминающаяся, с очень интересной манерой в разговоре растягивать слова. Это добавляло ей какой-то томности и шарма. И хотелось ее слушать и слушать. Виктория приехала из Азербайджана. Она была абсолютно русской девушкой, из семьи военных. Но прожила в Баку долго. То ли от природы она была смуглой, то ли от южного солнца, но что-то в ней было такое восточное. И потому притягательное. Может, правда, только для меня.
С личной жизнью у нее как-то все не клеилось. Вообще, я заметила, что женская красота – вопрос достаточно спорный. Особенно, когда спорят об этом мужчина и женщина. Мнения не всегда совпадают. Или часто совсем не совпадают. Вот если я беру на работу девушку, всегда обращаю внимание на ее внешние данные. И, как правило, беру ту, которую считаю симпатичной. Потом выясняется, что нравится она мне одной. А мужчины с нашей работы ничего привлекательного в ней найти не могут. Почему? Непонятно.
Хотя, что касается Вики, то здесь вопрос неоднозначный. Все-таки она не москвичка. И понятно, что потенциальных кавалеров это охлаждало сразу. Во всяком случае, многих. Потому что с ней сразу предполагалось много проблем. Вопросы прописки, гражданства, квартира съемная, приехала из другой страны и так далее. Иногда в наше время слово «любовь» отходит на очень далекий план. И на первый план выступает трезвый расчет. Ну да, девушка хорошая. Ну да, красивая, ну да, умная. Но таких много и с московской пропиской, и с московской квартирой. И не обремененных проблемами родственников, оставшихся в Азербайджане.
И еще на Вике была печать человека, хлебнувшего всего в этой жизни. Вот я даже про нее еще ничего не знала, но как-то сразу было понятно, что с ней все непросто. Есть же девушки, порхающие по жизни. При папе, при маме, при деньгах. Лучезарные, светящиеся. В Вике не было ни лучезарности, ни внутреннего света. Была постоянная сосредоточенность. Наверное, это тоже мужиков отталкивало. Всем в отношениях охота легкости. Непринужденности. А Вика пережила войну, бежала из Баку. Усталость от пережитого, от чувства страха, что все это может в жизни повториться, засела в ней так крепко, что всегда ставила стену между ней и потенциальным кавалером.
Как-то, спустя какое-то время после знакомства, мы встретились с Викой в рабочей обстановке. Я после длительного перерыва должна была лететь в Германию. Очень нервничала, что и как. Вика работала в то время в офисе «Люфтганза». Решив на себе не экономить, я приехала к ней покупать авиабилеты. В холл ко мне вышла все та же Виктория, на этот раз очень холеная, красивая, уверенная в себе, хорошо и со вкусом одетая. Но грусть из глаз не ушла. На мое замечание, что-де у нее наконец-то все устраивается – и офис хороший, и зарплата приличная, – она опять долго рассказывала мне про Баку, про то, как было непереносимо, о том, как страшно болела мама, а в больнице не было даже бинтов. Как она ничем не могла помочь и так и не смогла – мамы не стало. Как тяжело она выбиралась сюда. И как здесь все непросто. На работе отношение все-таки, как к приезжей. И за квартиру нужно платить прилично.
– Вик, ну так не бывает. Обязательно придет другой период. Ты же понимаешь, за черной полосой всегда наступает белая. Ну всегда. А ты уже перенесла столько, что эта полоса у тебя будет не просто белая, она будет с перламутровым отливом. Вот увидишь. Но только – выше нос! И блеска в глазах добавь. Что у тебя с кавалерами?
– Лена, о чем ты говоришь? Какие кавалеры? Мне кажется, они от меня за версту шарахаются.
– И будут шарахаться! Ты же ни про что позитивное не говоришь!
– А если позитивного-то нет? Вот сейчас наконец папу удалось перевезти. Никак не могу гражданство ему получить. Вот ходим, доказываем, что он родом из Костромской области. Дела нет никому. Все ждут взятки. А я на такую еще не накопила.
– Но ведь жизнь продолжается? Ну улыбнись! У тебя такая шикарная улыбка!
Вика улыбнулась:
– А ты знаешь? Есть ведь хорошее. Через месяц на десять дней еду отдыхать в Кению. На работе премировали как достойного сотрудника. Во всяком случае, отосплюсь!
– А может, это шанс?!
– Ты что! Там одни туземцы и львы.
– Туземцы тоже люди, только черные.
– Но мы же ждем белой полосы! Так что, наверное, она начнется не в Кении.
Вика спустилась в бар, как всегда, уже ближе к одиннадцати. Заканчивался ее четвертый день пребывания в африканской стране. Как ни странно, все было хорошо. И первое из этого «хорошо» – все здесь было абсолютно другое. Другое, непривычное, на что хочешь не хочешь, но нужно было переключиться. И это помогло на время обо всем забыть.
Жара и потрясающие яркие краски. Они присутствовали во всем: в природе, в костюмах местных жителей, в интерьерах, в блюдах местной кухни. Виктория вдруг поняла: во всем этом многоцветии она выглядит белой вороной. Ее давняя привычка одеваться строго и чопорно совсем не подходила к этой немного легкомысленной стране. Боже, как долго ей не приходило в голову пойти в магазин и накупить себе чего-нибудь яркого! А здесь появилось прямо-таки непреодолимое желание немедленно что-нибудь этакое приобрести и срочно во все это переодеться. Были куплены яркие шорты, куча маек, белый купальник, короткое цветастое платье из марлевки и, главное, роскошная шляпа из соломки с огромными полями и красной лентой вокруг тульи. Шляпа была сразу надета, и грустное лицо из-под полей начало куда-то исчезать само собой. А ведь действительно море, а ведь действительно солнце! А воздух? А запахи?
Гиды как-то сразу взяли Викторию в оборот. Она в первый же день съездила на экскурсию в Найроби, на следующий день – в национальный заповедник посмотреть на диких животных. Все свободное время валялась на пляже, много читала. Единственным минусом было то, что не с кем общаться. В отеле русские были и на экскурсии ездили вместе. Но контакта как-то не получалось.
А общения вдруг захотелось непреодолимо: кому-нибудь рассказать, как все здесь здорово! Просто распирало изнутри, так хотелось поделиться нахлынувшими вдруг впечатлениями. Поделиться было не с кем. Вика видела, что нужно это только ей, потому что всем было уже с кем. Отдыхали в основном парами. И здесь совсем все было бесперспективно.
Часть пар были безумно влюбленными друг в друга молодоженами. Они мало разговаривали, больше зачарованно смотрели один на другого и целовались. Вика вообще не понимала, зачем они сюда приехали: все равно ничего и никого вокруг не видели. Стоило тратить такие деньги! Хотя, ну конечно, стоило. В конце концов, останутся фотографии, и на них потом можно будет все внимательно рассмотреть.
Следующая категория пар – люди, прожившие друг с другом много лет, со всем грузом совместных отношений, обид и недоверия. В этих парах жены смотрели на Викторию тревожно. Видимо, у них были на это какие-то основания, и Вика не омрачала их отдых своей застенчивой улыбкой из-под огромных полей новой шляпы. В итоге собеседник появился за эти четыре дня один – пятилетний мальчишка. Родители ребенка были очень благодарны Виктории, когда та брала мальчика на часок и вместе с ним строила на пляже замки из песка. Но мальчик хотел говорить на темы, интересные ему, а не Вике. Да и не сказать, чтобы она безумно любила детей. Это было от нее еще очень далеко. Вика про это еще не задумывалась. Лет ей всего тридцать, впереди еще целая жизнь. И как минимум лет шесть есть для решения именно этой проблемы.
Привычка спускаться в бар вечерами, пить коктейли и потом неторопливо гулять перед сном по прохладному пляжу с белым как снег песком образовалась в первый же день. Рядом с барной стойкой каждый вечер гитарист наигрывал какие-то милые национальные мелодии. Этот черный музыкант в яркой длинной рубахе своим тихим, но слегка надрывным голосом добавлял еще больше покоя и умиротворения Викиной душе.
Вика тянула неторопливо из трубочки заказанный напиток и улыбалась про себя, глядя в одну точку. В какой-то момент она вдруг поняла, что одна точка является приятным мужчиной средних лет, который мило улыбался ей в ответ. Причем, скорее всего, мужчина понимал, что Викина улыбка предназначалась не ему, что Вика смотрела сквозь него, а он просто попал под романтический, ничего не значащий взгляд. Он видел, что этой молодой женщине сейчас хорошо и что уж точно это никак не связано с его персоной. Но смотреть на нее ему было приятно, и он интеллигентно ждал продолжения
