Андреа побледнела и облизнула губы. Потом сказала:
— Пожалуйста, говорите. У вас что-то на уме.
Билл снова сел и смело взял девушку за руку.
— Послушайте, Андреа. Я пришел сюда против всего, что во мне есть, — мои чувства, мое воспитание, потому что я... потому что мне не хотелось бы, чтобы вы испытывали ко мне неприязнь. После. — Он глубоко вздохнул. — Вероятно, мне придется вызвать вас на суд в качестве свидетеля.
Андреа вырвала руку, словно ее огнем обожгло.
— Билл! Вы этого не сделаете!
Он провел ладонью по лицу.
— Этого может потребовать ситуация. Прошу понять меня. Сейчас с вами говорит адвокат Люси, а не просто Билл Энджел. Поллинджер не раскрыл еще все свои карты. На основании того, что он уже выложил, ему дело не выиграть. Но не исключено, что у него припасена заготовка, которая полностью изменит положение дел. И в таком случае мне придется сделать свой ход.
— Но я-то тут при чем? — прошептала девушка.
Билл старался не смотреть на нее, уставившись в ковер, и потому не видел ужаса в ее глазах.
— Защита в данном случае, как это обычно происходит в делах об убийстве, действует негативно. Ее задача — путать картину и сбивать обвинение и его свидетелей. Главное — посеять в сознании присяжных как можно больше сомнений. Я уверен, что Поллинджер знает о том, что вы были на месте преступления, он это может легко понять по «кадиллаку». Не знаю, будет он говорить об этом или нет. — Вилл помолчал, но Андреа не произнесла ни слова. — Естественно, в качестве свидетельницы он вас вызывать не будет. Это спутает все карты стороне обвинения. Но неужели вам непонятно, что, если это не принесет пользу штату, это принесет пользу защите?
Андреа встала, и Билл, глядя на нее, решил, что сейчас-то она и проявит все свое высокомерие и гнев. Однако он ошибся. Девушка прикусила губу и вцепилась руками в спинку кресла.
— Билл, умоляю, не делайте этого. Прошу вас. Я... я не привыкла просить. Но сейчас вынуждена так поступить. Я не хочу, чтобы меня вызывали в качестве свидетеля. Я не могу выступать в суде. Не должна! — В голосе ее слышалось отчаяние.
Впервые что-то забрезжило в сознании Билла, словно его окатили холодным душем. Он вскочил и посмотрел девушке в глаза.
— Андреа, — тихо спросил он. — Андреа, почему вы не должны?
— О, я не могу объяснить! Я... — Она снова прикусила губу.
— Вы хотите сказать, что боитесь светских пересудов?
— Да нет же, Билл, вовсе нет. Дело не в этом. Неужели вы думаете, что меня так заботит...
— Андреа. — Голос Билла стал жестким. — У вас есть нечто очень важное.
— Нет, нет. Вовсе нет.
— Нет, это неправда. Теперь я все понял. Вы просто играете мной. Пользуетесь моей симпатией к вам. — Он сердито посмотрел на нее и схватил за плечи. Она вырвалась и закрыла лицо руками. — Вот она — цена благодушия! Это мне урок. Не лезь не в свои сани! Вы решили, что имеете надо мной власть, что сумели усыпить мое сознание, заткнуть мне рот. А моя родная сестра может быть обвинена в убийстве! Но вы заблуждаетесь. Я не позволю делать из себя идиота. Дорогая моя мисс Гимбол, вы выступите на суде, и горе вам, если вы действительно утаиваете что-то такое, что может помочь спасти мою сестру!
Андреа заплакала. Билл убрал руки с ее плеч, словно прикасаться к ней ему было невыносимо.
— Вы не понимаете, — еле слышно прошептала Андреа. — О, Билл, как у вас язык повернулся такое сказать? Я не притворяюсь. Я не могу помочь вашей сестре. То, что я знаю...
— Значит, вы все-таки что-то знаете! — воскликнул адвокат.
В глазах девушки появился такой ужас, что он отшатнулся. В жизни не приходилось ему видеть такой затравленный взгляд. Его злость мгновенно улетучилась.
— Я ничего не знаю, — быстро проговорила Андреа почти шепотом. — Ах, что я говорю! Я боюсь. Я ничего не знаю, слышите вы? О, Билл, я прошу!
— Что все это значит? — сказал Билл. — Почему вы не доверяете мне, не хотите, чтобы я помог вам? Вы попали в беду. Вы в чем-то оказались замешаны. Или... или это вы убили его?
Андреа отшатнулась.
— Да нет же! Я же говорю, что ничего не знаю. Ничего! И если вы вызовете меня в качестве свидетельницы, я сбегу. Уеду из штата!
Билл тяжело вздохнул.
— Что ж, — уже спокойно сказал он. — Я знаю, как действовать в подобных ситуациях. Ради вашего же блага, мисс Гимбол, предупреждаю вас. Один опрометчивый шаг, и я буду до конца ваших дней разыскивать вас. Меня загнали в угол, и вас тоже. Но Люси по-настоящему в опасности. Не делайте глупостей, и обещаю, что буду с вами предельно корректен. Вы слышите?
Андреа не отвечала. Она рыдала, уткнувшись в диванные подушки. Он долго смотрел на нее, крепко сжав челюсти, потом повернулся и вышел.
* * *
Эллери просмотрел отчет, снял пиджак, закурил сигарету и снова погрузился в чтение. В протоколе дня один допрос свидетеля привлек его внимание. Этот свидетель давал показания в самом конце заседания. Эллери не торопясь, внимательно перечитал стенограмму допроса. Лицо его все больше мрачнело.
«ПРЯМОЙ ДОПРОС СВИДЕТЕЛЯ ОБВИНЕНИЯ
МИСТЕРОМ ПОЛЛИНДЖЕРОМ
Вопрос. Ваше полное имя и фамилия? Ответ. Джон Говард Коллинз.
Вопрос. Вы держите автозаправочную станцию, мистер Коллинз? Ответ. Да.
Вопрос. А где находится ваша станция?
Ответ. На Ламбертон-роуд, милях в шести от Трентона. Между Трентоном и Кэмденом. То есть ближе к Трентону.
Вопрос. Вот я показываю на карте, мистер Коллинз. Это приблизительно здесь?
Ответ. Да, сэр, приблизительно здесь.
Вопрос. Вы, должно быть, хорошо знаете этот район?
Ответ. Конечно. Я здесь уже девять–десять лет. Всю жизнь прожил около Трентона.
Вопрос. Значит, вы знаете, где находится Морской терминал, можете указать на карте?
Ответ. Да, сэр. (Свидетель берет указку и показывает на карте Морской терминал.) Вот здесь.
Вопрос. Совершенно правильно. Возвращайтесь на свидетельское место, пожалуйста, и скажите, как далеко ваша заправка от Морского терминала?
Ответ. В трех милях.
Вопрос. Вы помните вечер 1 июня сего года, чуть меньше месяца тому назад?
Ответ. Да, сэр.
Вопрос. Почему вы утверждаете, что помните именно этот вечер столь четко?
Ответ. Видите ли, в тот вечер было много такого, что мне запомнилось. Во-первых, весь день шел дождь, и поэтому работы практически не было. Во-вторых, около полвосьмого я поругался с моим помощником и уволил его. В-третьих, к вечеру пятницы у меня бензин был на исходе, и я позвонил в контору, снабжающую нас бензином, сразу, как только приехал на работу утром в субботу. Я боялся остаться без горючего в воскресенье. Но бензовоз не приезжал всю субботу.
