– Вы собираетесь каким-то образом поставить меня против нее? – спросил Мартин.
– Возможно, у нее еще будет шанс оказать мне должное почтение. Однако, если нет, я буду готов, – объявил Вукуб-Каме.
– То есть я должен научиться ходить по вашим дорогам, если она не изменит свое решение?
– Не совсем так. У тебя должно быть преимущество. В отличие от тебя, она не сможет ориентироваться на них.
Глядя на линии паутины, Мартин понял наконец, что они образуют круг, и в этом кругу – сложный лабиринт, в котором в разные стороны расходятся дороги, и некоторые ведут в тупики. Ему показалось, что он видит пирамиды и огромные статуи среди колонн. Вдруг на лабиринт упала черная капля и поплыла по одной из дорожек, той, что ведет в центр. Это была подсказка.
– Думаю, я понимаю, – сказал он.
Повелитель Шибальбы впервые за все время обратил на него взор.
– Надеюсь, что это так. Невероятно важно, чтобы ты победил кузину в предстоящем сражении. Но если подведешь меня, я сотру твои кости в порошок, – произнес Вукуб-Каме лишенным эмоций голосом.
Мартину показалось, будто чья-то рука схватила его за горло и сжала. Он не мог дышать, не мог двинуться, даже моргнуть – чувствовал только эту руку на своей шее. То же самое испытывали люди во сне, когда им снятся кошмары. Вот только он не спал. Ощущение длилось недолго, но сердце никак не желало успокаиваться.
Бог улыбнулся Мартину и произнес сладким голосом:
– Не расстраивайся, Мартин. Ты мне нравишься, пусть и воняешь дешевым пульке. У нас ведь много общего, нам обоим приходится разбираться с наглыми родственниками. Когда все закончится, верю, мы станем добрыми друзьями, как было когда-то с твоим дедушкой. Нас свела судьба, так благодари ее за эту милость.
– Да, господин, – прохрипел Мартин, потирая горло.
Вукуб-Каме протянул руку, и желто-черные костяшки прыгнули на его ладонь. Лабиринт из паутины тоже исчез. Потом бог отступил в тень и через мгновение исчез во мраке.
Мартин все еще потирал шею, когда услышал хлопанье крыльев – Повелитель не терял времени даром. Ну и ладно, потерпит этот ужасный перелет, по крайней мере выветрятся остатки хмельного, хотя он и так уже почти протрезвел.
– Кассиопея, если снова свидимся… о боже, лучше нам не видеться, – пробормотал он.
Все это из-за нее. Стерва открыла дурацкий ящик, помогла богу выйти из заточения, и Мартину грозят дороги Шибальбы. Стерва сто, тысячу раз!
Глава 17
Смертные верят, что боги всемогущи и всезнающи. Правда в том, что у них множество ограничений. Боги не могут просто так, напрямую передвигать фигурки смертных по доске жизни. Чтобы добиться желаемого, они используют посланников, могут угрожать, могут льстить или даже награждать. Боги могут устроить бурю, обрушить ее на берег, а смертные могут остановить ее, совершив подношение в храме. Смертные могут молиться и пускать себе кровь шипами агавы, но могут никак не связывать напугавшее их событие с богами и предпринимать весьма успешные меры, чтобы предотвратить его. Но боги живут по-старинке, они предпочитают думать, что вся жизнь смертных так или иначе вращается вокруг них. Боги могут заставить вулканы кипеть и дать излиться лаве на жителей деревни, построивших дома рядом с горой. Но зачем? Если уничтожить всех людей, кто же будет поклоняться им, делать жертвоприношения, привносить краски в божественную жизнь?.. Ах, тщеславие – на самом-то деле не все подвластно богам.
У Вукуб-Каме тоже были свои границы. Он не мог посещать Срединные земли днем, а ночью мог бродить по ним только ограниченное время. Но у него были верные совы и другие союзники. Иногда они подводили, но происходило это редко.
Поначалу отказ Кассиопеи встретиться с ним показался ему забавным. Он не испытывал раздражения, как Мартин. У него еще будет шанс поговорить с девушкой. Проникнув в комнату Штабай, он находился в хорошем расположении духа.
– Твой приход честь для меня, о Повелитель, – сказала Штабай, преклонив колени.
«Какое милое и какое злобное существо», – подумал бог и показал, что она может встать.
– Я так понимаю, мой братец уже навестил тебя, – он кивнул на шкафчик, где лежала шкатулка. Сказано было мирно, но зеленый попугай Штабай тут же спрятал голову под крыло.
– Не так давно, – нахмурившись, ответила красавица. – Вместе со своей ужасной прислужницей.
Вукуб-Каме прошелся по комнате. Как странно, они с братом не виделись десятилетия, а теперь их разделяло всего несколько дней.
– Выходит, твое очарование оказалось бесполезным, – сделал вывод Вукуб-Каме.
Существовала вероятность, что брат так и не доберется до Терра Бланка. Он теряет силу, и с ним может случиться что угодно. И все же Вукуб-Каме ощущал противоречивое желание, чтобы брат прибыл в Нижнюю Калифорнию в цветущем состоянии, отчего его окончательное падение будет лишь интереснее.
– Так он же Повелитель Шибальбы, – резко сказала Штабай, словно напоминая Вукуб-Каме, кто родился первым и кто здесь обманщик и предатель.
– Следи за своим языком, – ответил Вукуб-Каме, ощетинившись. – Ты вряд ли хочешь потерять его.
– Повелитель, я служу тебе каждым своим вздохом, не гневайся. С нами, женщинами, такое бывает. Просто сорвалось…
– Сорвалось. Или ты скорее бы служила моему брату?
Штабай уставилась на Вукуб-Каме.
– Я сделала, как ты сказал. Оставила свои любимые джунгли, чтобы жить в этом городе, где мои силы ослабли…
– Они не ослабевали, пока ты владела пальцем Хун-Каме. Не будем отвергать мощь его сущности. И все это время я тебя обеспечивал развлечениями и побрякушками. – Бог наслаждался, когда его щедрость признавали, и раздражался, когда ее не ценили.
– Все так, – кивнула Штабай. – Но ты отлично знаешь, что здесь мне не место, а я все же пошла на это, поскольку ты сказал, что однажды он придет ко мне, и ты хочешь, чтобы он держался проложенного тобой пути.
– Он должен. И, зная это, мне кажется, ты могла бы постараться заполучить мою благосклонность.
Штабай всегда была на хорошем счету. Она умела рассказывать истории, а ее злобные проделки в Срединном мире забавляли повелителей Шибальбы. Иногда она притаскивала по Черной дороге в город беспомощного человека. Смертные не могли надолго задержаться в королевстве, но было занятно показывать им жуткие пейзажи или кормить как принцев, прежде чем еда обращалась прахом во рту.
Конечно, Вукуб-Каме подозревал Штабай в предательстве, хотя такое предательство было маловероятным…
– Меня ранят твои обвинения, – сказала она, прочитав его мысли, прижала кончики пальцев к губам бога и провела рукой по лбу, словно пытаясь стереть хмурость с его лица. Но ему было не до этого.
– Как он сбежал от тебя? – спросил Вукуб-Каме.
