Сердито посмотрев на женщин, фыркнула под нос. Не хватало, чтобы я такой же стала!
— Побереги-и-ись! — задрав ноги и удерживая Женю и Кристину на больших санках, Руслан вместе с ними съезжал с горы. — Зашибё-ё-ём!
— Вот чумные! — отскочила в сторону и потянула санки за собой. Маша сонно причмокнула губами и чуть не свалилась в сугроб. — Точно расшибуться…
На самом деле я и сама бы скатилась с горки, но теперь мне об этом мечтать до следующей зимы.
— Трое уже! Ты посмотри только… А на мужа не похожи, небось всех от разных нагуляла…
Тут у меня терпение лопнуло. Оставив Машу возле большого сугроба со стороны импровизированных ступенек, я насупилась и направилась к кумушкам-сплетницам.
— Конечно, от разных! Старшего от миллиардера, среднюю от миллионера, младшую от крутого бизнесмена, а четвёртую жду от профессора. Коллекционирую генофонд! Улучшаю русский род! Всяко лучше, чем от вас, клушек… — меня просто прорвало! Как вообще этим двум красоткам хватило смелости так громко меня обсуждать ещё и при детях? — Надо будет — рожу пятого и шестого, и седьмого. Не поленюсь, принесу вам почтовое извещение с количеством детей, объёмом жилой площади на каждого и справкой и среднедушевом доходе, чтобы вас, сиротинушек не объесть!
— Чахоточная какая-то!
Дамочки ретировались, даже не дослушав меня. Видимо, решили, что у меня ещё и бешенство и я их, чего доброго, покусаю.
— Кира, смотри!
Я только и успела, что обернуться. Моя лихая троица катилась с горки. Полозья санок налетели на комок. Первым слетел Женя. Покрутившись на пятой точке, просто улетел в сугроб и тут же радостный из него вылез. Кристина держалась крепче. Санки повело, и они резко врезались в какой-то уступ. Племяшка так и осталась сидеть как вкопанная, а Руслан, изображая Джеки Чана или Жан-Клода Ванн Дама красивой и очень изящной ласточкой спилотировал в сугроб, подняв напоследок фонтанчик снежных брызг. Я истинным колобком подкатилась к месту такого неприятного происшествия. Женя отделался ушибом, Кристина только хриплым голосом от смеха, а вот Руслана мы втроём откапывали. Теперь мой профессор кислых щей выглядел совсем бледным.
— Что? Докатались? Едем в травму?
Руслан мотнул головой и вдруг схватил меня за руки, утягивая к себе в сугроб. Свалилась я мешком, долго фыркая и кашляя.
— С кем ты там ругалась?
— С двумя дамочками, которые нас с тобой в многодетных родителей записали. А теперь вставай, там Машка одна в санках спит.
— Встану, если ты мне поможешь. Нога болит…
Я чуть не поседела, не родила и не обмерла. Мало мне мамы с летающей кастрюлей, теперь муж в Гастелло записался!
— Я тебе её саморучно ампутирую!
— Да ушиб я её, ушиб. Я старый солдат, я не знаю слов любви… — Руслан хрипло засипел, выбираясь из сугроба.
Всё! Детей сам домой ведёт. С санками, ватрушками, ледянками. И Машку катит. Хватит с меня на сегодня острых эмоций.
Под косые взгляды целой стайки мамаш мы весёлой гурьбой ушли с горки. Я шла уточкой и бурчала про себя, что будь у меня возможность, я Руслану и пятерых бы родила. Когда любишь, это не важно.
Есть ли жизнь на Марсе?
В голове крутилось множество вопросов. Что день грядущий нам готовит? Что уходящий оставит? Есть ли жизнь на Марсе? Съесть ли мне сосиску? Толкнуть ли Руслана и отправить его на кухню за чем-нибудь вкусненьким? Или…
— Хватит ворочаться, будто тебя на сковороде черти жарят. Меня сейчас животом зашибёшь, — мой муж неожиданно забурчал, натягивая простыню на нос.
— Я тебя им могу только погладить, — привстала на локте и, улыбаясь, посмотрела на Руслана. — Ласково и нежно…
— Как утюгом? Или гирей?
— Слушай, ты чего бурчишь как дед старый?
— Потому что ты меня разбудила… — Руслан продолжал ворчать. — А мне завтра на работу.
— Ну я же не виновата, что под конец у меня бессонница вылезла. Нет, я знаю, что это организм меня готовит. И… — я вздрогнула от лёгкого всхрапа. Похоже, Руслан заснул, — я бы сама не прочь сны видеть. Только кто же мне даст?
Рядом в кроватке сопела Маша. Женя и Кристина так убегались и намаялись, что даже «дядялёт» не требовали. Это Руслан придумал, чтобы меньше скандалов было. Он их сажал себе на спину и, изображая самолёт, пикирующим манёвром отправлял в кровать. Теперь это стало своеобразным ритуалом.
— Ты ляжешь спать или нет?
— Мне не заснуть. Живот тянет.
Если можно было, то Руслан пробил бы головой потолок и пробрался к соседям. В одном нижнем белье, со всклокоченной головой и торчащей во все стороны бородой. Сев так, будто палку проглотил, муж смотрел на меня совиными глазами. Я покраснела.
— Немножко тянет. Врач сказал, что это нормально. И вообще, на последнем обследовании сказали, что наша карамелька не очень большая. Маленькая. Наверное, в меня пошла.
— И хорошо, что не в меня. А то тебя разорвало бы как хомячка от никотина… — Руслан выдохнул, вытер лоб и лёг обратно, недоверчиво посматривая на меня. — Мне теперь валерьянка нужна.
— Чего ты так переволновался?
— Ну, как бы, я ещё не готов к твоим родам.
— Ты знаешь, — склонилась к мужу и громко шепнула, — я сама не готова. Вот ни капельки! И очень боюсь родов. Была бы рада, роди кто-нибудь вместо меня. Но от этого багажа я уже устала.
Легла на спину и тяжело вздохнула. Потом ещё раз, будто это могло меня избавить от ноющей боли в пояснице и излечить от бессонницы.
— Значит, маленькая девочка у нас будет?
— Угу, почти Дюймовочка.
— Это хорошо, — Руслан поёрзал и лёг удобнее. — А то тебе бы пришлось подставлять табуретку, чтобы ей шарф завязывать в пятом классе. Да и потом… Где мы ей мужа найдём? Баскетболиста? Или кого?
— Ты что-то слишком далеко заглядываешь. Очень! Для начала нужно родить. А потом уже женихов искать…
— Мне до сих пор кажется, что это шутка.
— Отшутились уже, блин! — я фыркнула и перевернулась набок. Мне даже показалось, что внутри меня аквариум, и теперь рыбка там радостно плюхнулась и дала мне хвостом по всем жизненно важным органам. — На юмор больше не тянет. Давай перейдём от комедии к умеренному реализму.
— Беременность тебя отрезвила…
Я чуть подушкой Руслану по голове не дала! Меня на последнем издыхании она уже не отрезвляла, а убивала. И требовала чего-то непонятного. Ноги как колонны, живот будто арбуз проглотила, лицо вечно как в китайском квартале… И все вокруг ворковали, какая я милая и хорошая. Даже мама, поглядывая на меня уже не заплывшим глазом, радостно щебетал и твердила в духе: «Цилечка, таки тебе идёт!»
Таки мне не идёт, а бежит! Таки красоту на экспорт производим!
