Когда я спросила, было ли ей тогда страшно, она улыбнулась и покачала головой.
– Что ты! Нет, это было такое приключение. Я вообще тогда ни о чём плохом не думала. Всё было так легко и просто. На последнем курсе мы договорились, что дипломы отметим грандиозным походом. За год случилось много всего, но, несмотря ни на что, мы решили, что ничего отменять не будем. То есть я так решила, папа вообще-то был против, но потом согласился. Чувствовала я себя отлично, ни намёка на что-то тревожное.
Хм, папа в те времена был каким-то неправильным. Сейчас он совсем другой. Он же обязательно должен был сказать: Здоровье новое где купим? И почём? Странно. Может, тогда и изменился?
– А живот… – продолжала оправдываться мама. – А что живот? Огромным он не был, я его рюкзаком называла. У всех сзади, а у меня впереди… И время в запасе было – врачи считали, что ты осенью родишься. Плюс в нашей компании было два врача – я была во всём уверена. И, когда это случилось, я, конечно, немного запаниковала, но, честно, совсем немного. Только ты так не делай, хорошо?
Пообещав не носить рюкзаки на животе, я спросила:
– Если всё было отлично, почему ты не хочешь ехать?
– Потому что то, что было тогда, не вернуть.
СПб, 20 сентября, 21:05
Целый день потратили на #быстроеоформлениедокументов, однако всё равно пришли раньше Дины. Ключей у нас нет, поэтому хозяйку пришлось ждать на скамейке под дрожащей берёзой… Скамейка была сырая, но после двух часов в транспорте – как здесь люди живут? – она казалась уютным диванчиком. Не знаю, как Дина это выдерживает. Полдня в дороге – ужас! Усевшись, мама отложила папку с документами в сторону и вместо неё обхватила меня.
– Зебра, ещё денёк – и всё! – сказала она, теребя кончик моего хвоста.
– Почему зебра?
– Потому что чёрно-белая, – ответила мама, прикоснувшись к моей голове.
Тут до меня дошло, что она имеет в виду не мою противоречивую натуру, а отросшие волосы: макушка светлая, а остальное – чёрное.
Я сказала, что больше красить волосы не буду. Белым голубем родилась – белым и останусь. Мама улыбнулась. Я хотела рассказать ей про памятник с птицами, но подумала, что есть история поважнее, и спросила:
– Расскажи, как вы с папой познакомились.
– Как все студенты… – не задумываясь ответила мама и замолчала.
Я подумала, что она вспоминает название мест, где знакомятся студенты, но она сразу перескочила:
– Познакомились как студенты и поженились как студенты.
– Это как?
– Весело и стремительно.
– А почему… – я ещё не успела подобрать нужное слово, как мама ответила:
– Потому что стало не смешно.
Я её поняла. Опыт есть. Сначала вместе умираешь от смеха, а потом вдруг раз – и «Эй, ты кто? Мы разве знакомы?».
Ладожское озеро, 21 сентября, 9:15
Тоха и Сима, оказывается, не собаки, а муж и жена – те самые врачи, которые помогли мне родиться. С ними был сын Лев, ему пятнадцать. Когда я зашла в микроавтобус, он посмотрел на меня ещё хуже, чем Свиллис. Впрочем, он на всех так смотрел. Презрительно и свысока. Кажется, он не сказал ни слова.
Я тоже особо не болтала, больше зевала. Дядя Павел заехал за нами ужасно рано – ещё до рассвета, тогда точно было темно. Взрослые, в отличие от детей, были бодрыми и выспавшимися: дико хохотали, вспоминали какую-то чушь. Хорошо, что не пели.
Лев на них не реагировал, ему было чем заняться. Всю дорогу он пялился в свой телефон: уставится в экран и типа думает. Когда что-то придумывал, тут же быстро печатал, потом опять думал. Дяде Паше это не очень нравилось – он за всеми следил через водительское зеркало, – и, когда ему нечего было рассказывать, он начинал доставать Льва, предлагая ему посмотреть или в окно, или на меня.
На пятый раз мама Льва не выдержала:
– Паш, не отвлекай! Лёва, между прочим, деньги программированием зарабатывает. Вот, заказом занят. Он у нас голова. И в школе у него всё отлично. Ему там вообще не место, пустая трата времени.
Дядя Павел уважительно причмокнул и начал рассказывать про свой первый бизнес, кажется, продажу итальянских ремней – я сразу вспомнила про длинных чёрных угрей с рыбного рынка. Больше он ничего не успел рассказать – тётя Сима его перебила.
– А Лёля у вас чем занимается? – обратилась она к папе.
Папа как-то неуверенно вздохнул и посоветовал ей послушать саму Лёлю. Вместо того чтобы честно признаться, что последнее время я занимаюсь тем, что мотаюсь по планете Земля, я сказала:
– Изучаю птиц. Ещё дайвингом занимаюсь. Моторку вожу. В длину прилично прыгаю. Как-то так.
Мама улыбнулась. Папа ухмыльнулся. Остальные сказали, что дети выросли отличные. Можно гордиться.
Ладожское озеро, 21 сентября, 9:35
Поселились в деревянном домике. Хорошая новость: из окна супервид на озеро. Плохая новость: мама и папа не ожидали, что нас поселят вместе. Не обращая внимания на их недовольное ворчание, дядя Паша сказал, что выход такой: или вместе в домики, или индивидуально, но тогда ночевать придётся в палатках – других вариантов размещения сегодня нет. Все, конечно, выбрали домик. Папа поселился на чердачном этаже, мы с мамой заняли большую кровать внизу.
План отдыха такой: сбор на спортивной площадке в 10:00, потом идём к озеру, садимся в лодки и отправляемся к какому-то необыкновенному необитаемому острову. Там проведём целый день: разведём костёр, что-нибудь приготовим, поедим, погреемся – и обратно.
Ладожское озеро, 21 сентября, 19:20
Теперь понятно, что дядя Павел решил вернуться на тринадцать лет назад: экспедиция, озеро и три лодки:
• мама + папа;
• Тоха + Сима;
• Паша +… Кто там был шестым?
Путешествие к острову началось с торжественного приветствия:
– Вчера Онега, сегодня Ладога!
Эти слова, конечно, произнёс дядя Паша. У берега покачивались две лодки с вёслами и одна моторка. Дядя Паша торжественно объявил, что первая лодка закреплена за нами, то есть нашим домиком, во вторую приглашаются Лев и его родители, а он пойдёт на моторке, потому что на доставку продуктов, пледов и всего остального потребуется две ходки.
План рассадки был прекрасным, но сразу провалился. Увидев мамино лицо, дядя Паша тут же вспомнил, что мои родители давно не в одной лодке. Никого уговаривать он не стал – всё-таки бывший моряк, то есть понимает, что на воде главное – спокойствие и безопасность, и если что-то пойдёт не так, то из лодки, как из комнаты, не
