ним и расстались, — кивнула Алиса тем своим мыслям, что не ошиблась и поставила точку в их романтических отношениях. Вот только другие, завистнические, отношения до сих пор тянутся за ней липкой жвачкой. — Он что-то еще сказал?
— Д-да. Сказал, что пришел позлорадствовать, но теперь может «спать за тебя спокойно». Ты в... эм... в надежных руках...
— И крепких ягодицах? — хихикнула Алиса, зная все словечки бывшего.
— Точно, — улыбнулся Наиль.
— Неужели он и правда от меня отлипнет? — спросила она, впрочем не сильно расстроенная фактом прилипания. Приятно иметь запасной вариант, пусть и такой клейкий, но лишь бы не остаться старой девой, одной с кошками.
Но теперь точно нет, это не будет.
Она замужем. Ура.
Впрочем всё еще может измениться, когда она признается, что…
— Милая, что-то не так?
Не то, чтобы Наиль рассчитывал на бурное проявление радости от своего подарка неизвестной стоимости и не зарегистрированного бренда ручной работы (оправу делал сам из серебряной монеты магическим способом плавки), но невеста (уже жена!) была задумчива.
— Илька, мне нужно тебе в кое-чем признаться, — сказала она, поглаживая кулон пальцами.
— Весь внимание, — постарался насмешить ее тем, что принял позу прилежного ученика-ботаника: ручки на коленках, спина прямая.
— Илька, там в машине… — она продолжала грустно смотреть на свои руки, не реагируя на шутки. Наилю стало не по себе.
— Что там?
— Я пыталась приворожить тебя! — выпалила она свою ужасную тайну.
— Меня нельзя приворожить, — весело рассмеялся он над мелким масштабом «ужасного» секрета.
— Знаю, — нахмурила она брови, не присоединяясь к веселью.
И тогда Наиль тоже нахмурился.
— Но?
— Теперь знаю... Но факт есть факт.
— И что теперь? — он задавал вопросы, даже не представляя в какую сторону копать. Куча фанаток пробовали на нем всевозможные привороты и не одна не раскаялась. Алиса же серьезна так, будто ей теперь только в монастырь, отмаливать грехи.
— Моя аннуляция, — вздохнула она.
— И что будет уничтожено? — Он чувствую себя как в плохом кино про инквизицию.
— Моя лицензия, конечно, — она осмелилась поднять на него глаза, не дождавшись злых слов и проклятий.
Очень интересно про лицензию, но есть вопрос поважнее.
— Кем уничтожена?
— Ковеном, конечно. Что за вопросы? Ты издеваешься или? — спросила Алиса, закусив губу.
У нее с братом были подозрения, что Наиль может оказаться Вольным Странником. Маловероятно, что человек с такими способностями мог не принадлежать к чье-то Лиге, но вдруг? Может он ведет двойную игру и под это дело она сможет проскочить с минимальными потерями для своего поступка. Очень глупого. Просто пипец как глупого.
Так облажаться!
Это даже попахивает чьим-то злым умыслом.
— Я не издеваюсь, — сказал он то, в чем был уверен. Ковен еще какой-то… Но с этим позже, есть еще один важный вопрос. Наиль хитро прищурился: — И как они узнают?
— Ты… Ты им не скажешь? — обрадовалась Алиса, глядя с надеждой.
— А зачем?
— Чтобы наказать меня за глупость! — выпалила Алиса и Наиль удивленно вскинул бровь. Ах, ну да, наказать он и сам может, зачем для этого трясти начальство. Она уточнила: — Наказать, чтоб другим не повадно было. Потому что правила это правила.
— И как часто мужчины Ковена самоутверждаются за счет женской слабости? — королевским тоном спрашивает он все также с поднятой бровью.
Блэт, они сейчас серьезно разговаривают на такие странные темы?
Хозяин и его рабыня? Опять ролевая игра?
Как же надоело!
— В Ковене нет мужчин, — выпалила Алиса. Тут же поняла, что сдала чужой секрет некоторых женщин и мужчин своей Лиги и поправилась: — Нет мужчин, которые так мерзко делают. Значит ты меня прощаешь? — тут же взяла быка за рога Алиса, пока Наиль строит из себя благородного дона и не успел передумать или отказаться от этой роли.
Наиль не стал быстро соглашаться. Вспомнил машину, вспомнил произошедшее. Значит тошнило его не просто так.
Впрочем, такая мерзкая манипуляция кого-угодно бы задела. Еще бы! Сначала царский подарок с бриллиантом, а потом иголку в печень с угрозой придушить. Все эти забавы стоило бы пресекать на корню, но…
Если бы Алиса не напоминала ему котенка, того самого котенка, что играясь кусает и царапает до крови, потому что еще не знает своих сил и возможностей.
Помнится Петрович в таких случаях смотрел долго-долго, многозначительно, потом, вынув всю душу этим молчанием, требовал какую-то ерунду. И он, напроказивший ученик, был готов хоть на край света, наизнанку вывернуться, чтобы выполнить…
Угу-м, ровно до следующего раза… чего уж тут скрывать.
Хотя Алиса чаще напоминала лису в курятнике, а не котенка и все же.
Он постарался изобразить ровно такой же взгляд учителя, и смотрел девушке в переносицу (говорят такой взгляд становится особым).
Потом посмотрел вверх на далекие планеты, скрытыми сейчас облаками (просто облака тут не попадали в настроение), думая о вечном.
Взгрустнул по своему дракону и путешествиям между мирами.
Вздохнул.
— Я тебя простил еще там, возле крокусов. Помнишь? Но с тебя поцелуй. Это было больно... Ой…
Алиса чуть не перевернула лодку, бросившись к нему на шею с поцелуем.
— Еще кое-что… — сказал Наиль, когда они отдышались после жаркого поцелуя. — Нам нужно стоп-слово.
— Давай слово «стоп» и будет, — тут же предложила Алиса, греясь в его объятиях. — Ты его часто произносишь.
— И нужно еще одно слово, как это будет по-русски, — вздохнул Наиль. — Я вот не понимаю, когда ты играешь в ролевые... Когда ты пошутила, а когда «нувсёпипецстреляю».
— Давай придумаем имена-прозвища, — согласилась она. — Если называешь меня Алиса, милая — значит реальная жизнь, а когда игра, то котик или зай…
— Только не зайчик, я тебя умоляю! — взвыл он, вспоминая недавний триггер.
— Эм, киска?
— Не.
— Рыбка?
— Мне нравится, но с твоей
